Стекловата



Глава первая
Аутсайд

 Примечание: 
 Автор осуждает любые виды приёма наркотиков и резко отрицательно относится к наркоторговле. Как бы банально это ни звучало, после мегатонн пропаганды борьбы с наркотиками, наркотики — это верный способ разрушить жизнь свою и своих близких, которым ты дорог. Последствия употребления наркотиков будут не только физиологическими, но и социально-экономическими — это мало того, что непоправимо вредно для здоровья, но ещё и ебать мой хуй как дорого. И чем сильнее человек превращается в капризную и бесстыжую наркозависимую свинью, тем большую цену придётся заплатить. И я сейчас не только про деньги. 

 *23 октября 2020 года, г. Санкт-Петербург, лесополоса в Приморском районе* 

Павел опустился на колени и начал слепо шарить по осенней траве. Искал он не часы, не ключи, не телефон и даже не уроненный кошелёк.
— Пашка, ты долго? — спросила Полина. — Тут холодно.
Вокруг лесополоса, вокруг деревья с жёлтой листвой, неба не видно — уже глубокая ночь, а под их ногами мокрая земля, прилипающая к ботинкам и туфлям. И вправду, было холодновато.
— Так пиздуй в машину, шкура солевая… — тихо ответил ей Павел.
— Чего? — не расслышала его Полина.
— В машину иди, — чуть громче ответил ей Павел.
Не найдя закладку, он достал телефон и сверился с адресом. (1)
Оказалось, что заклад находится на несколько метров левее. Павел погрузил руки в листву и, испытав неподдельную радость, густо замешанную с предвкушением, нашёл искомый «кусочек счастья», обёрнутый в синюю изоленту.
— Всё, нашёл! — сообщил он Полине.
— Й-е-е! — подпрыгнула та. — Пойдём!
В приподнятом состоянии духа, они вышли на просёлочную дорогу, где оставили свою машину.
— Там точно комбо? — уточнила Полина.
— Да точно, бля, — отмахнулся Павел. — Мяу-мяу (2) и альфа. (3)
— Й-е-е! — снова выразила восторг его пассия.
Они прошли ещё метров сорок, а затем, совершенно внезапно для них, вспыхнули синие проблесковые маячки.
Павел резко закинул закладку за щёку.
— Что тут делаете? — участливо поинтересовался полицейский в чёрной форме.
Одеты в полностью чёрную форму: чёрные берцы, чёрные брезентовые штаны, чёрные кители, а поверх кителей на них были чёрные бронежилеты. Павлу бросилось в глаза наличие у полицейских особых перчаток, с «костяшками» из твёрдого пластика.
«Какие-то непростые менты», — подумал Павел.
Полицейские смотрели на него пристально, ожидая ответа.
— Поссать зашёл, — ответил Павел.
Полина молчала и «светила» их истинные цели эмоциями на своём лице. А Павел был в подобной ситуации уже далеко не в первый раз, поэтому не боялся обыска.
— Поссать? — переспросил полицейский. — М-м-м…
— При себе что-либо запрещённое имеется? — вступил в разговор второй полицейский. — Колюще-режущее?
— Нет, конечно, — покладисто ответил Павел.
— Покажи телефон, — протянул руку первый полицейский.
— Зачем? — спросил Павел.
— Посмотрю, что ты тут делал на самом деле, — напрямую ответил ему полицейский.
— Держите, — Павел передал ему телефон.
— Разблокируй, — потребовал полицейский.
— Нет, — ответил на это Павел.
Полицейский передал его телефон напарнику и сказал:
— Вызывай контору — будем разбираться.
Павлу такой поворот событий не понравился, поэтому он начал напрягаться.
— Ты расслабься, — посоветовал ему полицейский. — Точно при себе ничего запрещённого?
Непонятно, зачем он это спросил, так как следующим его действием был обыск Павла.
Полина стояла как дерево, боясь пошевелиться, но её попытка не отсвечивать пропала втуне, ведь её начал обыскивать второй полицейский.
Полицейский залез Павлу в карманы, вытащил ключи от машины и бумажник. Без комплексов раскрыв бумажник, он начал ознакамливаться с визитками и различными чеками.
— Хорошо живёт, — произнёс полицейский, показав напарнику чек из «Birch». — Чек на двадцать штук.
Ничего запрещённого, конечно же, там не было. Всё запрещённое находилось сейчас за щекой Павла.
— Дальше, — произнёс полицейский и продолжил обыск.
Когда дело дошло до осмотра ротовой полости, Павел продемонстрировал выдающуюся технику контроля горла — он заглотил закладку и задержал её в горле.
Полине же просто простукали карманы куртки и осмотрели содержимое сумки. Но там не было ничего, кроме зеркальца и косметики. А будь там что-то, её бы здесь точно не было.
Пока происходила вся эта непонятная Павлу деятельность, подъехал полицейский минивэн, навстречу которому пошёл напарник первого полицейского и передал в высунутую из окошка руку телефон Павла.
— Пройдёмте, — приказным тоном сказал первый полицейский.
Павла и Полину усадили на заднее сиденье полицейского седана.
Несколько минут они сидели в тишине, прерываемой лишь звуком лопающихся кристалликов в телефоне второго полицейского.
— Мне нужно сделать звонок, — попросил Павел.
Но полицейские проигнорировали его слова.
Павел поочерёдно посмотрел в затылки полицейских.
— Мне нужно сделать звонок, — повторил он просьбу.
— Сейчас во всём разберёмся, приедем в отделение и тогда дадим возможность позвонить, — бросил через плечо первый полицейский.
Тут его «Айфон» тренькнул о пришедшем сообщении.
— Посиди с ними, — сказал он и вышел из машины.
Павел проследил, как этот полицейский прошёл к бусику.
Ещё минут десять полицейский беседовал с коллегами и крутил телефон Павла в руках. Когда разговор был закончен, резко посерьёзневший полицейский подошёл к машине со стороны Павла и открыл дверь.
— Выходи, — потребовал он.
Второй полицейский тоже вышел и обошёл машину.
— Оформляем? — спросил он.
— Конечно, тут полный фарш, — улыбнулся первый полицейский и достал из кармана пачку сигарет.
— Нормально? — уточнил второй.
— Ещё как, — усмехнулся первый и закурил.
Павел в этот момент подумал, что очень не хочет на зону. Следующей была мысль о том, что от зоны ему уже не отвертеться, поэтому главным вопросом стало то, как он будет там жить.
Барыг на зоне не любят, они где-то рядом с педофилами и насильниками, поэтому жизнь для них предусмотрена очень несладкая.
«Я не хочу, чтобы меня долбили в очко…» — подумал Павел. — «Но как? Я же молодой и смазливый…»
У него уже не было сомнений в том, что, если он попадёт на зону, то очень быстро у него появится свой «папочка» — других вариантов просто не было.
— Чего залип, молодой? — с усмешкой спросил первый полицейский. — Думаешь, где именно сделал что-то не так?
— Пацан, ты попал, — уже не скрываясь и не пытаясь вести себя протокольно, сказал второй полицейский. — Твоя мобилка вскрыта — все переписки у нас. Там СТОЛЬКО всего…
— Я не прокурор, но опыт подсказывает, что там лет двадцать — это самый минимум, — усмехнулся первый полицейский. — Всероссийский масштаб — дело федерального уровня…
Он сделал глубокую затяжку и выдохнул дым в лицо Павлу.
— Знаешь, кто твой старший? — поинтересовался он.
— Нет, — сказал Павел чистую правду. — Вся работа через онлайн.
Несмотря на то, что он был куратором-админом «шопа», (4) тех, кто был выше, он в глаза не видел.
— Тогда тебе пизда, пацан, — заключил второй полицейский. — Но ничего, разберёмся…
— Дайте позвонить! — взмолился Павел.
— Думаешь, поможет? — ещё шире заулыбался первый полицейский.
— Да, вам понравится, — закивал Павел.
— Сходи, — сказал первый полицейский.
Второй полицейский открыл дверь седана и вытащил из дверной карты телефон-«простушку». Это была серая «Нокиа 1100», чёрно-белая, максимально простая и потрёпанная.
— Звони, — самодовольно ухмыльнувшись, потребовал первый полицейский.
Павел, которого колотило от страха, вцепился в телефон и начал на память набирать заветный номер.
— Алло, — последовал ответ из динамика, недовольным тоном.
— Алло, это Паша… — заговорил Павел. — Иван Георгиевич, я попал…

 *21 мая 2017 года, г. Санкт-Петербург, колледж «Приморский»* 

Павел с трудом стянул с себя пропитанную потом футболку и устало сел на лавочку.
В раздевалке воняло старыми носками, немытыми подмышками, дешёвыми дезодорантами, почему-то, пеной для бритья, а также дерьмом — последнее из туалета.
— Ебать ты жирный, — прокомментировал состояние Павла Алексей.
Они не были друзьями, потому что относились к совершенно разным внутриколледжным социальным группам.
Алексей был типичным «братухой-борцухой», который нужен колледжу исключительно для выступлений на соревнованиях.
Его откровенно тащат через все предметы, чтобы, не дай бог, не было неуспеваемости. А главная его задача — добиваться высоких достижений в греко-римской борьбе, чтобы директор колледжа мог похвастаться, как хорошо у него поставлена подготовка спортсменов.
А Павел — это полная противоположность Алексея: рыхлый, абсолютно чуждый спорту, слабохарактерный, тяжелее ложки с вилкой ничего не поднимал и, в целом, выглядит как всегда готовый к употреблению кандидат в жертвы буллинга.
— Э, жиртрест, оглох⁈ — спросил Алексей и встал с лавки.
Павел подумал, что если не реагировать, то он отстанет, но это была ошибка.
— Ай! — ощутил он горячую оплеуху на своём затылке.
— Жирный, слушай, когда я говорю с тобой! — воскликнул Алексей. — Вставай — пойдём поборемся!
«Бля, сейчас будет гачимучи…» — с ужасом осознал Павел.
Он поднялся с лавки, чтобы не злить Алексея и не провоцировать дополнительные побои, а тот воспринял это как начало поединка, поэтому перехватил Павла за руку и опрокинул на кафель.
Павел больно ударился копчиком, но борцу было всё равно — Алексей взял его руку на болевой.
Сопротивляться Павел даже не пытался, потому что он заведомо слабее и вообще никакой в борьбе. Да и даже будь всё иначе, это бы точно разозлило Алексея.
Отработав приём на руке, Алексей переключился на ногу Павла, которую взял на ущемление ахиллесова сухожилия. Павел не знал, что это называлось именно так, но это было адски больно, и он закричал.
— Не ори, тёлка! — прикрикнул на него Алексей.
В этот момент прозвенел звонок на урок.
— Ладно, живи, — усмехнулся Алексей и отпустил Павла.
Тот ничего не ответил, а быстро собрал свои вещи в рюкзак, накинул на себя рубашку, и, ковыляя, выбежал из раздевалки.
И вот такое было постоянно. Павел был аутсайдером, с самого первого курса, а до этого ещё и в школе.
Он связывал это с тем, что всегда был толстым, из-за чего над ним насмехались практически все, кроме нескольких человек.
Павел покинул раздевалку, чтобы побыстрее и подальше удалиться от Алексея. Он даже не переобулся в сменку, выйдя из колледжа прямо в чистой обуви.
Дом был в семистах метрах от колледжа, посреди нового человейника. Квартира родителей на восьмом этаже.
По дороге он увидел однокурсников, идущих с пар — Павел сразу же ушёл в переулок, чтобы с ними не встречаться. Среди них не было тех, кто обычно его донимает, но Павлу кажется, что все считают его конченым, поэтому в их глазах он видит насмешку.
Павел считал себя парией, неприкасаемым в худшем смысле этого слова. И как же часто он мечтал начать всё с чистого листа, с обнулённой репутацией, без всего того груза, который он тащит за собой.
Только вот он уже знал, что смена места, даже смена города, ничего не изменит. Раньше он менял школы, где начинал всё с «чистого листа», но, постепенно, а иногда и довольно быстро, всё возвращалось на круги своя.
Он не мог признаться себе в этом, но внутренне понимал, что дело-то не в школе и не в колледже…
Семьсот метров спустя, он добрался до подъезда и увидел во дворе странную троицу, сидевшую на корточках на пустыре за мусорными баками.
Один из них озабоченно копошился в траве и что-то искал, а двое сидели и подсказывали ему.
Одеты они прилично, лучше, чем Павел, в брендовые вещи, недешёвые даже на вид, но один из них был в футболке, что совершенно не по погоде.
Павел знал о системе закладок из мемов и новостей в интернете.
«Но там были грязные и вонючие мрази», — подумал он с недоумением. — «Неужели люди, которые могут позволить себе так прилично одеваться, тоже копошатся в поисках закладок, как те немытые обрыганы из роликов?»
Один из троицы посмотрел на проходящего Павла напряжённым взглядом. Павел сразу же отвернулся и ускорил шаг.
Запыхавшись от быстрого шага, он почти вбежал в подъезд, в котором с разочарованием увидел, что лифт снова не работает.
Спустя семь минут, полностью пропотевший Павел, задыхающийся, как загнанная лошадь, ворвался домой и из последних сил уронил сумку на обувной шкафчик.
Дома, как оно обычно и бывает, никого не было.
Повинуясь давно выработанному условному рефлексу, он сразу же вошёл на кухню, где безошибочно нашёл холодильник, из морозильного отделения которого сразу же достал большую пачку пельменей.
«Со свининкой», — с удовлетворением прочёл он.
Налив и поставив воду кипятиться, он пошёл в свою комнату.
В комнате, первым делом, он включил свой компьютер, замерцавший «геймерской» подсветкой.
«Давай, быстрее, бля…» — мысленно торопил он загрузку компьютера.
Это был средненький компьютер, средней ценовой категории. Не лучший, но и не худший.
Когда компьютер загрузился, Павел незамедлительно открыл браузер и выбрал вкладку «ВКонтакте», где сразу же написал своему интернет-другу, Мишане.
Ильин Михаил — типичный игрок в «Доту 2», с которым Павел постоянно играет, днями и вечерами.
«Привет, Миха», — написал Павел. — «Го в Дотку?»
Михаил не отвечал несколько минут, а затем написал:
«Го».
«Ща, похавать сварганю — буду через десять минут», — написал Павел в ответ.
Он сразу же поднялся с геймерского кресла и пошёл обратно на кухню, где посолил закипевшую воду и закинул туда пельмени, с предвкушением наблюдая за тем, как они уходят на дно кастрюли.
Одышка после экстремальных нагрузок уже прошла, но тело его ещё было склизко-мокрым. Павлу было плевать на такие мелочи, поэтому он не собирался принимать душ или как-то иначе приводить себя хоть в какой-то порядок.
Пельмени готовились болезненно долго. Павел с нетерпением ждал, когда же они начнут всплывать, но эти кусочки теста и мяса никуда не спешили. Желудок Павла урчал почти непрерывно, как старый дизель.
— Да, наконец-то! — с торжествующим жестом руками воскликнул Павел.
Выловив свои пельмени, он поместил их в огромную тарелку для борща, после чего щедро сдобрил майонезом.
— М-м-м, с мазиком! — довольно улыбнулся Павел.
Возможно, кто-то бы подумал, что он непрерывно жиреет не просто так, но Павел не связывал это явление с собственной культурой питания.
Подхватив тарелку с кухонной столешницы и вытащив ложку из выдвижного ящика, окрылённый Павел помчался в свою комнату, чтобы поиграть и пожрать.
В «Дискорде» он подключился к групповому чату «Будка», где собрались все ребята, с которыми Павел обычно играет в «Доту 2».
— … и я кладу ей руку на жопу, а та, короче, хихикает, как сука, — услышал он обрывок беседы.
— И чего потом? — поинтересовался Михаил, который уже был тут.
— А что потом? — усмехнулся 0002RaZoR2000. — Пришлось выебать, ха-ха!
— Всем привет… — тихо пискнул Павел и сам смутился от жалкости своего голоса.
— О-о-о, Pala4! — воскликнул другой интернет-приятель Павла — Иннокентий, носящий никнейм ELeet007. — Здорова, братан!
— О чём разговор? — поинтересовался Павел.
— Да Рэйзор рассказывает, как тёлку подцепил у себя в универе, — объяснил Михаил, никнейм которого — BearGrizzly228.
— Короче, повторять не буду, — сказал Рэйзор. — Но, в общем, я спустил одной шкуре на лицо, а потом попил пивка и вдул ей две палки. И после этого она дала мой номер своей подруге, а дальше я не стал тупить…
Павел не знал, кто такой Рэйзор, он даже не знал, как его зовут в реале, но в ходе разговоров во время каток, он понял, что Рэйзор учится в каком-то институте, живёт в общаге и ведёт полноценную студенческую жизнь.
«Эх, жил бы и я в общаге…» — подумал Павел.
Возможно, не виси над ним родительского контроля, он бы тоже, как и Рейзор, участвовал в тусовках и имел успех среди тёлочек…
— Заебали пиздеть, героев пикать нужно, — прервал «левый трёп» Михаил. — Кого кто пикает?

 *22 мая 2017 года, г. Санкт-Петербург, колледж «Приморский»* 

«Вот и всё», — подумал Павел, выходя из здания колледжа.
Третий курс официально завершён и впереди каникулы, до самой осени.
Что он собирался делать всё лето?
Дота, энергетики, онанизм и редкий сон. В принципе, это было всё.
— Пашка, — догнала его Алина.
Это единственный во всём колледже человек, который относится к нему нормально.
Алина Леонидовна Киреева — дочь богатеньких родителей, по мнению Павла, очень красивая, но всё портит то, что она чрезмерно задротит по учёбе.
К нему она относится как к хорошему другу — они очень хорошо знакомы ещё с начальной школы.
Ну и у отца Алины какие-то совместные дела с отцом Павла. Можно сказать, что они очень давно дружат семьями.
В школьные годы Алина очень хорошо помогала Павлу с домашними заданиями, потому что ему всё это давалось с большим трудом.
— Домой идёшь? — спросила она.
— Да, — кивнул тот.
— Опять будешь в Доту играть? — поинтересовалась она с жутким неодобрением в голосе.
— Ну… — развёл руками Павел.
— Не пробовал ходить на прогулки? — спросила Алина.
— А зачем? — спросил Павел вместо ответа.
И она не сразу нашла, что сказать на это.
— Затем, что это полезно для здоровья, — произнесла она, осторожно подбирая слова.
— Не, не заинтересовала и не увлекла, — улыбнулся Павел.
— Хотя бы до дома меня проводи, — попросила она.
Идея идти пять километров в сторону Васильевского его не прельщала.
— Может, в другой раз? — поморщился он. — Я так устал…
Алина посмотрела на него неопределённым взглядом, кивнула и пошла в направлении своего дома. А Павел, мыслями, уже был в своей комнате и обкатывал новый сет на Пуджика.
На перекрёстке Литовской и Лесной Павел практически столкнулся с Тимуром Кузьминым.
— Опа, здорова! — заулыбался тот.
Видно, что он уже изрядно поддатый.
— Привет, — пожал ему руку Павел.
— Ты чего здесь-то? — покачнувшись, спросил Тимур.
— Домой, — ответил Павел. — А ты чего?
— Да я к вписочке готовлюсь, — заулыбался Кузьмин и показал бутылку «Балтики 9». — Как видишь, уже начал…
— А что за вписка? — для поддержания беседы, поинтересовался Павел.
Он даже не рассчитывал, что ему когда-либо удастся попасть на вписку. Это просто не его уровень.
— Братан, ты чё, не в курсе? — удивился Кузьмин. — Старшаки коттедж организовывают, на Большевиков. У них же выпускной, поэтому всё на мази — там будут хавчик, траходромы, бухлишко и, может, чё-то покрепче…
— Нет, не в курсе, — растерянно ответил Павел.
— Так вот теперь в курсе! — пьяно заулыбался Тимур. — Подтянешься, мазя?
— Ага, — коротко кивнул Павел.
— Та-а-ак… — Кузьмин достал из кармана мобилу. — Ща…
Он покопался в «Телеграме» и нашёл нужный чат.
— Рядом с Большевиков, коттедж на четвёртой линии, — поднял он взгляд на Павла. — Приходи к вечеру, потусим — мазя?
— Да, — вновь кивнул Павел.
О Кузьмине он знает практически с первого курса, а знакомы они с курса второго.
Тимур хорошо общается с некоторыми старшаками, которые считают его за своего, несмотря на то, что тот только-только закончил третий курс.
В целом, он нравится всем в колледже, но не за то, что он жёсткий, как кремень, а за то, что он уверенный в себе, может ворваться и плавно влиться в любую тусовку, ну и, конечно же, обладает смазливой внешностью.
Словно этого всего было мало, Тимур частично покрыт крутыми татуировками, которые повторяли тату рэпера Lil Peep’а. Он любил выставлять напоказ тату «DADDY» на груди.
Понятно, что Павел совершенно точно не вписывается в круг его общения, но он помогал Тимуру с курсовой в семнадцатом году. Если честно, он её ему написал.
— Ну, всё, бывай, — Тимур протянул кулачок.
— До встречи, — отбил кулачок в ответ Павел.
Кузьмин расслабленно улыбнулся, допил пиво, швырнул бутылку в урну, после чего продолжил идти, куда шёл.
«Бля, что происходит», — подумал Павел, глядящий в спину вяло ковыляющему Тимуру. — «Меня что, позвали на вписку?»
Окрылённый совершенно новыми ощущениями, он помчался домой.
«Какая, нахуй, Дота?» — подумал он.
Ворвавшись в квартиру, он сразу же пошёл в свою комнату и начал искать что-то приличное, чтобы не ударить в грязь лицом.
Он нашёл чёрную футболку от бренда «Vans», подаренную родителями. Он берёг её для особых случаев и сейчас он понял, что случай очень особенный.
«Нельзя обосраться», — подумал Павел, надевая брендовую футболку.
Далее он открыл выдвижной ящик кровати и вытащил оттуда джоггеры от «Bershka» — это он покупал с бабушкой.
«Царствие ей небесное», — подумал Павел, надевая чёрные джоггеры.
Оценив свой прикид в зеркале, он понял, что главного не исправить — он всё ещё жирный.
До вечера ещё часа четыре, поэтому Павел переместился в гостиную и достал телефон.
— Алё, папа? — набрал он отца.
— Да, слушаю, — ответил Александр Олегович Бродский. — Только быстро — я на работе.
— Меня пригласили на вечеринку в честь окончания курса, — сразу перешёл к делу Павел. — Старший курс арендует коттедж, всё будет прилично, будут родители. Можно мне пойти?
— Вечеринка? — переспросил отец. — Это хорошо. А кто пригласил?
— Тимур, однокурсник, — ответил Павел.
— Это хорошо, что вечеринка, — произнёс отец. — Ладно, разрешаю. Деньги нужны?
— Не помешают, — ответил Павел.
— Сейчас переведу, — сказал Александр Олегович. — Хорошо отдохни. Всё, конец связи.
— Пока, папа, — попрощался довольный Павел. — И спасибо!
— Да-да… — ответил отец и завершил вызов.
Спустя минуту, на карту упали деньги.
— Нихуя себе… — увидел он сумму перевода. — Три косаря!
Часы шли медленно, как пули в слоумо.
В «Доту» Павел заходить тупо боялся, чтобы его не засосало.
Чтобы хоть как-то убить вялотекущее время, он ходил по квартире и визуализировал, как он будет вести себя на вписке.
Предвкушение было очень сильным, на грани беспредельного. Он уже представил, как зазнакомится с несколькими девчонками, как станет душой компании и так далее.
Когда время пришло, Павел заторопился, собрался и вышел.
Он не знал тот район, где будет вписка, но примерно представлял, как дотуда добраться.
— Всё, пора… — вздохнув, произнёс Павел, после чего направился в сторону метро.
Новая жизнь ждёт.

 Примечания: 
1 — Адрес — на современном наркоманском сленге это фотографии местонахождения закладки с текстовым описанием.
2 — «Мяу-мяу» — это мефедрон, наркотическое вещество класса амфетаминов, подкласса катинонов, являющееся психостимулятором, эмпатогеном и эйфоретиком. Вызывает стойкую психологическую зависимость, а тяга к препарату вызывает агрессивное поведение, тревогу, депрессию и психические расстройства. Жаргонные названия, чтобы мы с тобой, уважаемый читатель, больше не возвращались к этому вопросу: «меф», «мяу» или «мяу-мяу».
3 — «Альфа» — α-PVP, также Альфа-ПВП — Α-Пирролидиновалерофенон — наркотическое вещество класса амфетаминов, подкласса катинонов, являющееся психостимулятором. Главное отличие от вышеуказанного вещества — более выраженный эффект психостимуляции, в ущерб эмпатогенности и эйфоретике. Другие жаргонные названия: «соль», «скорость», «СК» (соль кристалл), «кристалл», «крис», «спиды», «соляга».
4 — «Шоп» — на сленге наркоманов и торговцев наркотиками, магазин, где продают наркотики. Это не заведение в торцевой части пятиэтажки, а целая система перемещения и сбыта незаконных веществ, где никто друг друга не знает и вся работа ведётся онлайн. Это та самая история с закладками, фотоотчётами и полной анонимностью организаторов. «Курьеры» и «складмэны» в категорию анонимных организаторов не входят — они расходный материал, который систематически «принимают» правоохранительные органы. Это даже не головы гидры, если выражаться метафорически, а её чешуя, опадающая просто в силу естественных причин.



Глава вторая
Инициация

 Примечание: 
 Автор осуждает любые виды приёма наркотиков и резко отрицательно относится к наркоторговле. Вопреки всему тому, что чешут различные индивиды, утверждающие, будто марихуана не вызывает никакой зависимости и употребление её приносит пользу, марихуана формирует психологическую зависимость и у неё есть синдром отмены. А дальше эти краснобаи обычно говорят о «контролируемом употреблении» и «лёгких наркотиках», но это тоже бред. Ах, да, эти же краснобаи не забудут сказать, что нет никаких «наркотиков трамплина», поэтому нет никакой связи между употреблением марихуаны и последующим переходом на другие наркотики. Только вот одно большое исследование (6624 респондентов) показало, что 44,7% систематически употреблявших марихуану людей, в какой-то момент жизни, перешли на другую дурь, вроде героина, метамфетамина и тому подобного. 44,7% — это много или мало? Статистика говорит, что есть в марихуане что-то очень нездоровое, но популяризация в шоу-бизнесе сделала своё чёрное дело, поэтому сейчас марихуана стремительно мчится к декриминализации. И это очень зря. 

 *22 мая 2017 года, г. Санкт-Петербург, коттедж на Большевиков* 

Павлу было немножко неловко заходить в чужой коттедж, возле которого было уже человек семь-восемь. В воздухе пахло шашлыком и вокруг была практически осязаемая атмосфера позитива и предвкушения безудержного веселья. Только вот всё это было чужим, и Павел чувствовал, что он здесь посторонний.
— Здоров, Пашкевич! — помахал ему Кузьмин, сидящий на бортике клумбы с пустой бутылкой «Балтики 9».
— Привет, — неловко махнув рукой, приветствовал его Павел.
— О, а чё ты сегодня такой модненький? — Тимур с усилием поднялся с клумбы. — «Ванс»? Уважаемо. Пойдём, познакомлю со всеми!
Они прошли по дорожке из природного камня, ведущей от ворот до самого дома. Павел глазел во все стороны, чтобы набраться побольше впечатлений.
Он до этого никогда не был в коттеджах, поэтому всё здесь было для него в диковинку. Гараж, возле которого стоит чей-то затюнингованный «Марк II» чёрного цвета, отдельная пристройка для барбекю, повсюду сочный газон, есть несколько шезлонгов с зонтами — такое Павел видел только в кино.
— Из наших кто-то есть? — спросил он у Тимура.
Тимур посмотрел на него недоуменно.
— Конечно, нет, — ответил он. — С хрена ли им тут быть? Это приличное мероприятие.
Павел понял, что Кузьмин, общающийся со старшими курсами, не считал и не считает своих однокурсников за ровню.
— Дамы и господа! — вошёл Тимур в холл.
Павел совершенно потерялся, когда все присутствующие обратили на них своё внимание. Всего тут было человек двадцать.
— Прошу любить и жаловать — Павел! — подтолкнул Кузьмин Павла чуть вперёд. — Также отзывается на Иоанн Павел Второй!
Его реплика вызвала немало смешков и улыбок. Павел, конечно же, подумал, что это смеются над ним.
— А он кто? — спросила высокая девушка в коротком розовом топике и не менее коротких джинсовых шортах.
— Это мой однокурсник, — ответил Тимур. — Но всё мазя — он надёжный человек.
— Тогда проходи, присаживайся за стол, — сказал какой-то парень. — Милости прошу, к нашему шалашу!
Павел, чувствующий себя очень неловко, прошёл к столу и сел на случайное место. Очень близко к нему оказалась здоровенная пицца с пеперони, что неизбежно вызвало урчание в его желудке.
Он был так взволнован предстоящей впиской, что даже забыл поесть после колледжа.
— Чего смотришь? — спросила та самая высокая девушка. — Угощайся.
Павла долго упрашивать не пришлось. Он с видимым удовольствием взял кусок пиццы и начал его уплетать.
— Пиво или что-то покрепче? — спросила девушка. — Я, кстати, Катя.
— Рад знакомству, — протянул Павел руку.
— Чем увлекаешься? — спросила она, пожав ему руку.
— Да ничем, — пожал плечами Павел. — В Доту играю.
— Кто-то сказал Дота⁈ — раздалось восклицание откуда-то с другого конца стола.
К нему сразу же подошли два парня, один из которых сразу же задал вопрос:
— Сколько ММР? (1) — спросил парень в чёрном худи и серых джинсах.
— Да там 5к… — махнул рукой Павел.
Конечно же, его настоящий рейтинг колеблется в районе полутора тысяч.
— О, нихуя себе! — восхитился парень. — У меня только 2к.
И дальше они втроём зацепились языками — началось обсуждение любимых персонажей, киберспортивных команд и, конечно же, того, как Денди хукал под фонтан (2) в 2013.
Павел не забывал есть пиццу и пить переданное ему Катей пиво «Старый Мельник».
Приехали дополнительные участники вписки, которые привезли с собой суши и ещё больше пиццы.
Впервые в жизни Павел ощутил, что к нему относятся, как к обычному человеку. Никто не пытается его подначить, задеть, посмеяться над ним — всем всё равно, все веселятся.
И в этот момент он понял, что надо просто иметь правильные знакомства, которые и открывают доступ к различным тусовкам и впискам — он здесь только благодаря Тимуру.
— Аллё? — ответил он на телефон. — Что случилось, пап?
— Нормально всё? — спросил отец.
— Да, — ответил Павел. — Всё в порядке.
— Ты там с ночёвкой? — поинтересовался отец.
— Ещё не знаю, — вздохнул Павел. — Как пойдёт.
— Если что, бери такси, — сказал отец.
— Хорошо, — ответил Павел.
— Хорошо отдохнуть, — пожелал ему отец и завершил вызов.
Солнце клонилось к закату, все присутствующие уже объелись и напились — тут никто не отставал от Павла, хотя у того имелся большой опыт в вопросе пожрать.
Возвращаясь из туалета, он прошёл мимо веранды и невольно услышал разговор.
— … ну и Сашка, конечно… такой весь загадочный, прям не подойдёшь, — произнесла девушка, лежащая на софе.
— Да ты подойди! Хотя… он точно ещё с этой… Анькой мутит? Или уже нет? — распознал Павел голос Кати.
— Да хз, никто не знает, — ответила неизвестная девушка. — А может, и вообще ни с кем.
— Мм… такие раздражают, — фыркнула Катя.
Павлу было не особо интересно слушать подобный трёп, поэтому он вернулся в обеденный зал, где уже появилось «что-то покрепче» — водка, коньяк, мартини и виски.
Он не разбирался в вопросе, но некоторые бутылки узнал — «Джек Дениэлс», «Джемесон» и «Хеннесси».
Это покоробило Павла, так как раньше он пил максимум пиво. И шампанское с новогоднего стола.
Тут к нему подошёл Кузьмин, с бутылкой «Хеннесси».
— Чего ты коробишься сидишь, Пашкевич? — спросил он. — Давай, расслабься, выпей — не веди себя как додик! Мазя?
— Хорошо-хорошо, — закивал Павел.
— Э, где твой стакан? — навис Тимур над столом. — Выпей со мной, Пашкевич! Самое интересное ещё впереди! Правда же, Катюх?
— Ты мне скажи, Тимка, — улыбнулась та.
Забулькала жидкость и в руках у Павла оказался стакан, полный «Хеннесси».
Тимур взял пустую бутылку из-под «Балтики 9» и вилку. Постучав вилкой по стеклу, он привлёк внимание всех присутствующих.
— За начало лета! — поднял он свой стакан и, без переходов, выпил его залпом.
Остальные начали улюлюкать, орать что-то неразборчивое и пить, а Павел поддался общему настрою и тоже приложился к стакану.
Чуть не задохнувшись от обжигающего действия 40-градусного коньяка во рту, Павел начал судорожно искать, чем перебить это омерзительное ощущение. Единственное, что он нашёл — открытую бутылку «Старого Мельника».
— Силён… — с уважением произнёс Тимур, увидевший, как тот запивает коньяк пивом.
Но Павлу это действие помогло не сильно, но зато стало чуть-чуть легче. Ещё не до конца придя в себя, он нашёл на блюде дольку лимона и сжевал её. И вот тогда его отпустило.
Кузьмин, в это время, потормошил некоторых парней и ушёл с ними на лоджию.
— Так ты на каком курсе? — спросила Катя, сидящая рядом и пожёвывающая чечил.
— Третий закончил, — ответил Павел, в голове которого очень сильно шумело.
— А у меня всё, — улыбнулась Катя. — Скоро работать.
Он поддался этой напускной бесшабашности, которая начала стучаться ему в разум после третьей бутылки пива.
— Это печально, — улыбнулся он.
— Ха-ха, печально? — улыбнулась Катя.
— Всем заинтересованным лицам! — выглянул Тимур из лоджии. — Объявляется променад на лоджии!
— Пойдёшь? — спросила Катя.
— Конечно! — пьяно заулыбался Павел.
Они прошли на лоджию, где собралось уже человек десять.
На журнальном столике стояла обрезанная сверху пятилитровая баклажка с водой, в которую была погружена обрезанная снизу двухлитровая бутылка из-под «Кока-Колы».
Лоджия была наполнена дымом, запах которого был резким и отдалённо напоминал запах свежескошенного газона.
Находиться в этом дыму Павлу было неприятно, так как он действовал на него одурманивающе.
— О, Пашкевич! — увидел его Кузьмин. — Пацаны, это VIP, его вне очереди! Иди сюда!
Павел протиснулся через скопление своих новых знакомых и приблизился к «воднику». (3)
Тимур в это время производил какие-то непонятные манипуляции с аппаратом, после чего бутылка из-под «Кока-Колы» наполнилась густым белым дымом.
— Хапай, — подал он бутылку.
Павел принял бутылку и заколебался. Желание «хапнуть» у него было острое, ведь он уже воспринимал это как своеобразное «посвящение», после которого он станет в этом коллективе своим, но он не знал, что именно нужно делать.
— Ну… — произнёс Павел, с трудом подавляя растерянность. — Я не знаю, что делать.
— Смотри, — с улыбкой забрал у него бутылку Тимур.
Присосавшись к горлышку бутылки, Кузьмин втянул в себя дым и задержал дыхание, хитро глядя на Павла.
Спустя пару десятков секунд, когда лицо Тимура начало краснеть, он выдохнул дым прямо в лицо Павлу.
Сразу же раздались восторженные звуки.
— У-у-у! — улюлюкнула Катя, стоящая справа от Павла.
— Давай, ты, — сдавленным голосом сказал Тимур.
— Окей, погнали, — решился Павел.
Бутылка вновь была заправлена, после чего её передали в его вспотевшие руки.
Павел сделал затяжку, с трудом вытянув весь дым, как и Кузьмин, с целью не показаться «лохом».
Надолго задержать дым в лёгких ему не удалось, а когда он начал выдыхать, его охватил необоримый кашель. Хуже всего было то, что дым зашёл в носоглотку и начал раздражать её, поэтому сразу же потекли сопли.
Тимур зачем-то похлопал его по спине, но это нисколько не помогло.
Павла же начало мутить, то ли от нехватки кислорода, то ли от действия дурмана.
Тем временем, к нему абсолютно угас интерес собравшейся общественности, поэтому он захотел покинуть лоджию, чтобы продышаться на свежем воздухе — здесь такого уже не было.
Но на выходе он услышал что-то вроде «Эй, малой!»
Павел повернулся к зовущему, который оказался низкорослой, но коренастой, девушкой со странным приспособлением в руках.
— Пойдём, дунем! — схватила она его за руку.
Сначала она хотела взять его за плечо, но ей сильно не хватило росту, ведь Павел вымахал до 193 сантиметров.
— Да я… — начал он.
— Идём-идём, — решительно потянула она его за собой.
Она увела его в угол лоджии, который Павел до этого не видел, из-за плотного облака сигаретно-марихуанного дыма. В этом углу стоял высокий парень в баскетбольном прикиде — в длинных шортах и майке «Чикаго Буллз» с номером «23».
— Это кто? — спросил этот парень.
— Кент Тимохи, — ответила ему девушка, потом посмотрела на Павла. — Кстати, я Кристина, можешь звать меня Крис. А это Виталик.
— Павел, — с улыбкой кивнул пребывающий не совсем в себе Павел. — А я тебя знаю — ты в баскет играешь.
Это был Червонцев Виталий, местная звезда баскетбола, выступающая за колледж. Ценится руководством исключительно за спорт.
Ростом он не более метра девяносто, то есть чуть ниже Павла.
— Да, играю, — кивнул Виталий. — Недавно раскатали педагогический — видел?
— Конечно же! — соврал Павел.
— Тебе бы веса подсбросить да тоже баскетом заняться, — менторским тоном сказал ему довольный услышанным Червонцев.
— Да, было бы здорово, — расслабленно улыбнулся Павел.
— Ну, ладно, давай не будем о плохом, — улыбнулась Кристина и передала Виталию курительную трубку.
— А что это такое? — поинтересовался Павел.
— Это? — Виталий приподнял устройство. — Это «уточка». (4)
Это была алюминиевая штука, с характерной горловиной и чашей, в которой уже тлела марихуана.
— Прикольно, — улыбнулся Павел. — Что делать?
— Просто тяни, — повернул «утку» горловиной к нему Виталий.
Павел сделал несколько неглубоких затяжек, что вызвало снисходительную усмешку у Кристины.
В этот раз дым уже не драл ему горло, поэтому он смог нормально выдохнуть. В голове практически сразу зашумело, а тело слегка повело. Желание выйти на свежий воздух стало ещё больше.
— Благодарю, — кивнул Павел. — Я, наверное, пойду.
— Давай-давай, мы ща подтянемся, — ответил Виталий.
Павел, шатающейся походкой, пошёл к выходу с лоджии. Всё было как в тумане, и он не мог разобраться в ощущениях — непонятно было, плохо ему или хорошо.
Выйдя с лоджии в зал, он рухнул на диван и прикрыл глаза.
Это было ошибкой, потому что его начало штормить. Он не мог объяснить этого, но ощущалось это, будто его сознание мотало из стороны в сторону.
Раздался звук захлопнувшейся двери, после чего на диван, по сторонам от Павла, приземлились люди.
Он открыл глаза и осмотрелся. Это были Тимур и ещё какой-то парень. Их вообще не смущало, что они прижали Павла на диване — они были глубоко погружены в обсуждение пород собак.
— … собака не предаст, нет-нет… — вещал Тимур. — А вот люди, блядь…
— Да, люди, блядь… — ответил ему неизвестный.
— Ты видел когда-нибудь, как хрюкают шарпеи? — вдруг спросил Тимур.
— Нет, братан, не видел, — ответил неизвестный.
— Тогда слушай… — произнёс Кузьмин. — Хрю-хрю, хрю-хрю! Хр-ррр-хр-ррр! Хрррр… Кха-кха-кха!
— Ха-ха-хах! — рассмеялся неизвестный парень.
Павлу тоже, почему-то, стало очень смешно.
Примерно в такой обстановке они и провели ближайшие минут двадцать. Выяснилось, что неизвестного парня зовут Игорем и он вообще не из колледжа.
— Пацаны, нужно что-то сожрать, срочно, — положил руку себе на живот Игорь.
— Точно! — воскликнул Тимур. — На кухню!
Они встали с дивана.
— Пашкевич, ты с нами? — спросил Кузьмин.
— Конечно! — подорвался Павел.
Они прошли на кухню, где уже было несколько человек, активно хомячивших суши и пиццу.
Тимур же показал свою продуманность и дальновидность — он подошёл к кухонной тумбе и вытащил оттуда остатки шашлыка.
— В большой семье еблом не щёлкают, — прокомментировал он свои действия. — Я из большой семьи, кстати. Угощайтесь, почтенные сэры.
Павла долго упрашивать не надо было — он испытывал аномально острый, даже по его меркам, голод.
Поедая кусочки подгоревшего шашлыка, он почувствовал сюрреалистичность происходящего.
«Я реально сейчас в компании друзей?» — спросил он себя. — «Мы реально прикалываемся и просто общаемся?»
Поверить в это он никак не мог, поэтому подсознательно считал, что это всё не по-настоящему.
«Даже если так, здесь и сейчас я буду выжимать из этого максимум», — решил он.
На кухню ворвался парень с кастрюлей и половником:
— Скидываемся на закуп!
— Это чё? — тихо спросил Павел у Тимура.
— А, значит, пацаны щас поедут за бухлишком и едой, — объяснил тот. — Есть чё? Я всё своё уже скинул.
Он вообще не знал, сколько «нормально», поэтому забеспокоился.
— А по сколько скидываемся? — уточнил Павел.
— Я два косаря поставил, — ответил Игорь.
— Ну, тогда я тоже два, — решил Павел. — Кому переводить?
Подошёл «сборщик» и продиктовал номер.
— Чё, пойдём, догонимся? — предложил Тимур, когда Павел перевёл деньги.
Идея Павлу понравилась, поэтому он, не желая «отрываться от коллектива», пошёл за Тимуром и Игорем.

 *23 мая 2017 года, г. Санкт-Петербург, коттедж на Большевиков* 

— Пашкевич, вставай… — потормошил Павла Тимур.
— А? — открыл тот глаза. — Что случилось?
— Да ничё, всё мазя, — улыбнулся тот. — Пора домой, сейчас коттедж сдавать обратно будут.
— Всё-всё, — начал Павел подниматься на ноги.
Он обнаружил себя на ковре, рядом с диваном, в том самом зале. На ковре он был не один — тут лежало ещё четыре парня. Диван был оккупирован тремя девчонками, лежащими в живописных позах.
— Давай-давай, Пашкевич, — поторопил его Кузьмин. — Нужно сматывать удочки и побыстрее.
Пошуршав по карманам и убедившись, что телефон и ключи на месте, Павел в последний раз посмотрел на зал коттеджа и пошёл в прихожую, чтобы обуться.
Они вышли с территории и пошли по просёлочной дороге, мимо спящих домов. Кое-где тоже были свои вписки в честь выпускных, а местами ещё ничего не закончилось — кто-то болтал, а кто-то тихо слушал музыку.
Атмосферы добавлял лёгкий утренний туман, сокращавший видимость метров до ста.
Неловкое для Павла молчание прервал Тимур, закуривший сигарету:
— С почином, Пашкевич.
Павел не нашёл, что на это ответить и ему стало ещё более неловко.
— Как тебе Катюха? — с подначкой поинтересовался Кузьмин.
— Ну… — слегка растерялся Павел. — Она ничего.
— Хочешь, наведу вам мосты? — спросил Тимур.
— Не, не нужно, — отмахнулся Павел.
Вновь повисла тягостная для него тишина, прерываемая лишь переливистым чириканьем утренних птиц на деревьях.
— Слушай, как бы это сказать… — прервал молчание Тимур. — Ты не обижайся, как бы… Я знаю, как к тебе относятся на нашем потоке, но ты не парься вообще — это всё хуйня ебаная. Я вижу, что ты ровный челик — вообще похуй, толстый ты или худой. Парень ты хороший, но слишком мягкий. Надо пожёстче, короче, и всё будет мазя.
Впервые ему кто-то говорил что-то подобное. И говорил Тимур искренне, без шуток.
По щеке Павла прокатилась слеза. Он почувствовал одновременно и свою слабость, и поддержку от Тимура.
— Короче, Пашкевич, — заговорил тот. — Давай двигаться рядом.
Эти слова вдохновили Павла.
— Честно говоря, у меня друзей-то и нет больше, — признался вдруг Тимур.
— Но как? — удивился Павел. — Я же видел, что ты там прямо свой, тебя все любят, и в колледже ты типа местная звезда — все тебя знают и уважают. Ну и со старшекурсниками ты отлично общаешься…
— Да не, ты не понял, — поморщился Тимур. — Это всё тусовки да блядки. А с кем по душам поговорить?
— А-а-а, я понял, — пришёл к какому-то выводу Павел.
— Вот с тобой можно нормально поговорить, как человек с человеком, — произнёс Кузьмин. — Так что, как в детсаде, давай дружить?
Он протянул руку.
Павел улыбнулся и с готовностью пожал её.
— Есть чё по монете? — спросил Тимур.
— Тысяча осталась, — ответил Павел.
— По шаурме? — предложил Кузьмин. — Я в долгу не останусь. Мазя?
— Мазя… — улыбнулся Павел. — Я на нашем районе знаю очень классную точку.
Открыв «2Гис», он построил маршрут до «Shawerma Shop», где он регулярно брал себе по паре шаверм, на катки в «Доту 2».
— Чем увлекаешься? — решил разбавить беседу Павел.
— КСка, (5) — пожал плечами Тимур. — Катаешь?
— Не, я по Дотке, — покачал Павел головой.
— Аха-хах, — хохотнул Кузьмин. — Хорошее начало — КСер и дотер… (6)
Приехав в свой район на метро, они достигли «Shawerma Shop» и заказали себе две шавермы с удвоенным сыром. Тимур заказал себе обычную порцию, а Павел двойную.
— Ништяк, — сыто отрыгнул Тимур, допивший свою «Кока-Колу».
— Пойдём? — спросил Павел.
— Да, мне надо начинать двигаться, — кивнул Кузьмин. — На районе пересечёмся. Если что, пиши в ВК.
— Окей, — кивнул Павел.
Тимур достал телефон и ушёл, параллельно с кем-то переписываясь.
Павел же направился домой.
Вопреки его ожиданиям, у него было превосходное самочувствие. Он ощущал, будто с его плеч сняло многотонный груз — во многом, это было вызвано тем, что сегодня у него появился первый в жизни друг.
Придя домой, он встретил собирающегося на работу отца.
— Ты чего так рано? — спросил тот. — Как всё прошло?
Отец принюхался, чем сильно напряг Павла, но потом черты его лица разгладились.
— Супер, — улыбнулся Павел. — Хорошо и прилично посидели. Было весело. Ну и друзей новых завёл.
— Ну вот видишь? — улыбнулся ему отец. — А ты переживал. Всё будет нормально у тебя.
— Спасибо, пап, — кивнул ему парень. — А где мама?
— Где-где… — поморщился отец. — На детоксе. (7)
— А-а-а, понятно, — произнёс Павел. — Когда вернётся?
— Если ты по вопросу чего поесть — в холодильнике голубцы, — ответил отец. — А так, три-четыре дня. Как съешь голубцы, пиши или звони — я перешлю денег.
Отец недавно открыл бизнес, поэтому дома он почти не бывает — сейчас они работают на износ. Павел всё понимал и претензий к отцу не имел — очевидно, что он делает это всё не только ради себя.
— Ладно, давай, сынок, — отец взял ключи с обувного шкафчика.
— Пока, папа, — попрощался Павел.
Отец ушёл, Павел закрыл за ним дверь, после чего направился к себе в комнату, где быстро переоделся в чистое и сразу же пошёл в ванную, чтобы сокрыть улики.
Он однозначно понял, что отец учуял странный запах, исходящий от одежды Павла, поэтому нужно было срочно постираться.
Павел подумал, что отец почувствовал только сигареты, а запах марихуаны распознать не смог — он строгий ЗОЖник и, по мнению Павла, просто не мог знать, как пахнет марихуана.
Возможно, утверждение было очень смелым, но по рассказам отца, он всегда держался от такого очень далеко.
Павел загрузил в стиральную машину свои «скоррапченные» вещи и насыпал в неё очень много порошка, после чего от души налил кондиционера.
Машина начала наполняться водой, а Павел вернулся в свою комнату, где, по инерции, включил компьютер.
Когда он загрузился, Павел начал водить по рабочему столу курсором и время от времени нажимать ПКМ, вызывающую контекстное меню.
В этот момент он был погружен в свои мысли и рефлексировал над прошлой ночью.
«А ребятам постарше вообще всё равно, толстый я или не толстый», — подумал он. — «С ними как-то интереснее, что ли…»
Раньше он не имел доступа в «тусовку» даже однокурсников, которые не имели никакого желания общаться с ним и, откровенно говоря, презирали его, считая за задрота, причём конченого.
Он отчётливо осознал, что нужно изо всех сил, буквально, держаться за Тимура.
«Вот все охереют, когда узнают…» — подумал Павел с предвкушением.
Но до начала нового учебного годы было больше трёх месяцев и, впервые в жизни, он начал жалеть, что впереди каникулы.
«Теперь надо меняться под новую парадигму», — решил он для себя. — «Выкинуть старые шмотки, закупиться новыми, и кардинально менять свой стиль. И уже, наконец-то, начать ухаживать за собой».
Решительно улыбнувшись, Павел вновь обратил внимание на монитор компьютера.
«Может, катку?» — посмотрел он на ярлык «Доты 2».
Красная иконка игры, из-за которой у него нет личной жизни, манила…
— «Нахуй», — нажал Павел на «Пуск» и выбрал «Завершение работы».

 Примечания: 
1 — ММР — это из жаргона нолайферов, то есть, я хотел сказать, дотеров. Аббревиатура — калька с MMR — «Matchmaking Rating», который меняется после каждого рейтингового матча. При проигрышах уменьшается, при победах, соответственно, увеличивается. Чем выше рейтинг, тем выше средний уровень игры подбираемых союзников и соперников. То есть, благодаря этой штуке нельзя вечно мочить в сортире нубов — рейтинг неизбежно вырастет от успехов и в выборке соперников будут игроки примерно равного уровня игры.
2 — Денди хукал под фонтан — в 2013 году, на турнире «The International 3» по Дота 2, произошёл знаменитый момент с участием игрока Dendi, который бросал крюки персонажем Пуджем, который притягивал оппонентов на союзную базу, благодаря багу — использование конкретно этого бага не было запрещено. Момент считается легендарным в сообществе нолайферов.
3 — «Водник» — это самопальное устройство для употребления марихуаны. По вполне очевидным причинам, я не буду описывать подробности конструкции и принципов работы данного аппарата.
4 — «Утка» — это самопальное устройство для употребления марихуаны. Отличается портативностью.
5 — КС — аббревиатура от полного названия «Counter Strike». Что это такое, объяснять, думаю, не надо.
6 — Хорошее начало — КСер и дотер — отсылка к тому, что Контр-Страйк и Дота — это игры с абсолютно полярной аудиторией. Несмотря на то, что обе этих игры признаны киберспортивными дисциплинами, аудитории вообще никак не пересекались и жили будто в двух разных мирах. В общем-то, если ты хоть сколько-нибудь в теме, уважаемый читатель, то ты уже понял, о чём я.
7 — Детокс — это детоксикация, то есть, выведение из организма токсических веществ. Проводится медикаментозными методами, как правило, при помощи капельницы с физраствором, гептралом, витаминами.



Глава третья
Жалость к себе

 Примечание: 
 Автор осуждает любые виды приёма наркотиков и резко отрицательно относится к наркоторговле. Аптечная наркомания — это явление, когда кто-то подсаживается на рецептурные препараты, содержащие в себе наркотические вещества. Свой расцвет эта наркомания переживала в 90-е и 00-е годы, когда бывшие советские граждане открыли для себя, что в аптеках начали продавать всякое разное — за деньги, без лишних вопросов. Беда одна — рецептурные препараты разрабатывались без учёта того, что какая-то жаба будет жрать их с целью получить кайф. Тот же трамадол, самый популярный у аптечных наркоманов продукт, нельзя жрать месяцами и годами подряд, как это делают некоторые наркотические жабы, потому что учёные-фармацевты очень давно установили, что длительное употребление ведёт к постепенному отвалу внутренних органов пациента. Но трамадоловые жабы не знают… 

 *23 мая 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Павла* 

Проснувшийся Павел посмотрел в окно — на улице была глубокая ночь. Он вновь вернулся в свой «дотерский режим», когда спит днём, а бодрствует ночью.
Он подключился к голосовому каналу в «Дискорде».
— Здорова, гайс, — приветствовал он всех на канале.
— Здоров! — услышал он голос ELeet007.
— Привет! — подал голос BearGrizzly228.
— Привет, — приветствовал его SeaWolf1337.
— Здорова, гай, — поздоровался 0002RaZoR2000.
— Чего вчера не пришёл? — поинтересовался BearGrizzly228. — Мы вчера рандома на пятый слот взяли. А он оказался нубом. В итоге слили три карты подряд и оффнули с позором.
— Было очень обидно и больно, — согласился с ним ELeet007.
— Минус 75 ПТС! (1) — добавил SeaWolf1337.
— А я был на вписке, — стараясь придать голосу больше безразличия, сообщил Павел.
— На вписке? — удивился ELeet007. — Это как и когда?
— Да старшаки организовали коттедж, — деланно пренебрежительно ответил Павел. — Позвали меня — я пошёл.
— Рили? — с недоверием спросил ELeet007.
— Да пиздит он! — отреагировал 0002RaZoR2000. — Пиздабола в рот ебём⁈
— Хотите — верьте, хотите — не верьте, — пожал плечами Павел.
— Мы тебе, конечно, верим, — ответил BearGrizzly228, — но есть какие-нибудь пруфы?
Павел задумался, а потом вспомнил, как сделал несколько фотографий стола с напитками и блюдами, а также некоторых людей. Разумеется, сделал он их втихаря.
— Беседу в ВК чекайте, — сказал он с самодовольной ухмылкой на лице.
Фотографии были отправлены в беседу. На фото был стол, снятый исподтишка, прямо с самого края столешницы. Видна была бутылка «Старого Мельника», а также тарелка с шашлыком и большая пицца. Также на кадр попали поддатые лица старшекурсников.
— Знаешь что? — спросил ELeet007. — Я сёдня не вернусь домой! Я так давно того хотел! Только не волнуйся за меня!
— Чего? — не понял Павел.
— Малый повзрослел! — выкрикнул ELeet007. — Ту-ту-ду, ту-ту-ду-ду!
— Ты слушаешь эту парашу? — спросил недовольный чем-то 0002RaZoR2000.
— Это же Корж! — возмутился ELeet007.
— Я так и сказал — параша, — ответил на это 0002RaZoR2000.
— Пруфы приняты? — деловито осведомился Павел.
— Ещё чё-то есть? — спросил BearGrizzly228. — Наверное, тёлок было навалом, да?
— Хватало, — улыбнулся Павел. — С одной я даже утку курил…
— О-о-о, — впечатлился ELeet007. — А что такое «утка»?
— Это хуйня для курения травки, — объяснил SeaWolf1337. — Просто мятая бутылка с фольгой на горлышке и на дне.
— Круто, круто, — произнёс BearGrizzly228. — И чё, как эффект?
— Плотно покрыло, — ответил Павел, явственно почувствовавший, что его локальный социальный рейтинг начал стремительно расти. — Хорошая трава была…
— И на это у тебя тоже пруфы есть? — спросил ещё более недовольный 0002RaZoR2000.
— Тут уж извини, 228, — усмехнулся Павел, почувствовавший себя королём этого голосового чата.
— Унижен! — рассмеялся ELeet007. — Р-р-раунд!
— Да я не доёбываюсь, — дал задний 0002RaZoR2000. — Просто, не хотелось бы хавать пиздабольство…
Но все всё понимали.
— И что за сорт был? — нарушил возникшую тишину в голосовом чате 0002RaZoR2000. — Индика или сатива?
— Я не покупал, курил, что дали, — честно ответил Павел. — Я, пока что, не разбираюсь.
— Новичок ещё, — заключил 0002RaZoR2000 с тоном снисходительности в голосе.
— Ладно, хорош пиздеть, — прервал эту зашедшую в тупик беседу SeaWolf1337. — Вдавливайте поиск. (2)

 *30 мая 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Павла* 

После недельного марафона игры в «Доту 2» и многочасовых историй о прошедшей вписке, местами сильно приукрашенных, лежавший на своей кровати Павел разлепил глаза — он услышал сообщение в ВК.
Поднявшись с кровати, он прошёл к компьютеру и открыл нужную вкладку.
«Здоров, Пашкевич!» — прочитал он сообщение от Тимура. — «Как насчёт выкатить на район?»
Он бы и сам с радостью написал ему, но всё это время сильно колебался. У Павла был страх, что он вызовет своей навязчивостью неудовольствие Кузьмина и тот прекратит общение. Поэтому Павел нервно убил эту неделю в «Доте», ожидая сообщения или звонка.
«Наши на беседке собираются», — поступило ещё одно сообщение от Тимура. — «Лови адрес».
Павел начал стремительно собираться. Надо было не ударить в грязь лицом, поэтому он достал лучшие свои вещи, но не те, в которых он был на вписке.
«Надо купить больше трендового шмота», — пришёл он к выводу.
Собравшись и освежившись, он закрыл квартиру и пошёл по указанному адресу — это была беседка в глубине района, посреди небольшого сквера.
Кузьмин стоял чуть в стороне, у мятой урны, а остальные сидели в беседке и что-то обсуждали.
— Здоров, — поздоровался с ним Тимур и протянул кулачок.
— Здоров, — в тон ему ответил Павел и отбил кулачок.
— Чего пропал? — спросил Кузьмин. — Не звонишь, не пишешь…
— Дела были, — уклончиво ответил Павел.
Рассказывать, что всё это время марафонил в «Доту 2», он посчитал неуместным.
— А сам чем занимался? — спросил он.
— Да так, на районе двигался, — пожал плечами Тимур. — Какие новости?
— Летний тупняк, как обычно, — ответил Павел. — У тебя?
— Все выходные работал, — ответил Кузьмин. — Заебался.
— А что за работа? — поинтересовался Павел.
— В развлекательном комплексе кальянщиком работаю, — ответил Тимур, доставший из кармана пачку «Винстона».
— А что по графику? — спросил Павел.
— По выходным работаю, — вздохнул Тимур, прикурив сигарету. — А в остальные дни отдыхаю и двигаюсь по своей теме.
— А что делать там надо? — спросил Павел.
— Кальяны забивать в основном, — усмехнулся Кузьмин. — Ещё с гостями общаться, обслуживать их, чтобы у них всё было и они не парились.
— Круто, круто… — искренне впечатлился Павел. — А платят нормально?
— Ну, я чисто по выходным, — Тимур стряхнул пепел в побитую урну. — По будням клиентов меньше, платят мало, поэтому мне делать там нехуй.
— М-м-м, — протянул Павел.
— По полторы тысячи за смену, — добавил Кузьмин. — В итоге четыре с половиной штуки за три ночных смены в пятницу, субботу и воскресенье и мазя…
— Да, мазя, — улыбнулся Павел. — Уважаемо.
— Давай познакомлю с остальными, — кивнул Кузьмин на беседку и закинул бычок в урну.
Они подошли к беседке, где вольготно развалилась остальная «тусовка».
Из разговоров с Тимуром, Павел понял, что у того есть некая постоянная «тусовка», с которой он периодически проводит время.
— О-о-о, это же Бродский!!! — воскликнул кто-то из беседки.
— Всем привет… — очень неуверенно произнёс Павел.
— Для тех, кто не знает, это мой кент — Павел Бродский, — представил его Тимур. — Прошу любить и жаловать!
Павел отбил всем кулачки, после чего внимание к его персоне пропало почти полностью. Ему освободили место, он сел на лавку и перестал хоть как-то выделяться.
— Ну что, ребята, хата завтра в силе? — спросил Артур Кещян.
Он был знаком Бродскому, как человек с хорошим финансовым достатком.
Артур любит одеваться в стиле «кэжуал», носит достаточно дорогие бренды, которые Павлу точно не по карману.
Кещян крупного телосложения, но не как Бродский, а иначе — видно, что он чем-то занимался или занимается.
К приличной одежде стоит также добавить очень ухоженную бороду, которая прибавляет ему минимум лет семь возраста.
Вроде как, у Кещяна отец серьёзный бизнесмен в сфере ритейла. У него есть пять-шесть продуктовых магазинов «Арарат».
— Да, конечно, — ответил Кирилл Шепилов. — Я уже кинул предоплату.
Этот — сын преподавательницы русского языка и русской литературы, Елизаветы Игоревны. Эти предметы были на первом-втором курсах, поэтому каждый студент знал её и Кирилла.
Сам Кирилл — длинноволосый блондин, с очень смазливой внешностью. Буквально каждая девушка в колледже всегда рада провести с ним время, чем он охотно пользуется и, иногда, даже злоупотребляет.
А ещё он модник, из-за которого сам Павел старается следить за трендами. Носит Кирилл популярные на западе «стрит-вир» бренды, будто бы прямиком с обложек журналов.
Откуда Павел знает, что на этих журналах? Да у него в шкафу лежит десяток таких.
— Кто за закуп отвечает? — спросил Кирилл. — Кому на карту кидать?
— Мы с Димкой заедем, — вступила в беседу Анна Краузе. — Карту знаете.
Это высокая, лишь чуть ниже Павла, немка, у которой отчество, если ему не изменяет память, Феликсовна.
Высокая, голубоглазая и белокурая бестия, будто с агитплаката Геббельса, одевалась очень дорого, совершенно не по среднему уровню колледжа, потому что она из очень богатой семьи.
Павел даже не думал, что теоретически возможно нахождение её в такой компании. Все здесь, вместе взятые, даже рядом не лежат с состоянием её отца.
— Ну всё, забились, — обаятельно улыбнулся Кирилл. — Адрес в группе.
Почти все присутствующие достали телефоны и по телефону Анны начало «стучать» уведомлениями.
— Ладно, ребята, я пошёл… — встал с лавки Кузьмин.
— Постой-постой, — остановил его Артур. — Зелёные (3) порешаем?
— Не вопрос, — кивнул Тимур. — Всем как обычно?
Бродский сидел и недоумевал. Что за «зелёные» и о чём вообще идёт речь, было решительно непонятно.
А вот остальным было всё понятно, так как они начали доставать наличку и передавать её Кузьмину. Тот пересчитывал деньги и складывал их в своё портмоне.
Каждый, кто давал деньги, говорил цифру, а Тимур записывал её в заметки смартфона.
Как только весь этот странный процесс был завершён, Кузьмин, потянув за собой Павла, направился в сторону Большой Невки.
— Мы куда? — спросил Бродский.
— Надо продвинуться на пару кварталов, — ответил Тимур.
— Мы что, за «зелёными»? — уточнил Павел.
— Да, — кивнул Кузьмин. — Знаешь, что это?
— Понятия не имею, — признался Павел.
— Это трамадол, — начал объяснять Тимур. — Зелёные таблетки, которые нужны, если хочешь кайфануть. Вообще, продаются как лекарство, обезбол. Но их хавают, чтобы кайфануть. Мазёвая тема, короче.
— И что, это законно? — нахмурил брови Бродский.
— Не совсем, — усмехнулся Кузьмин. — Эти таблетки продают по рецепту, но я знаю точку, где их продают без него.
Павел был изумлён тем, насколько спокойно об этом говорит Тимур.
— И что, получается, что ты помогаешь им его достать? — уточнил Бродский.
— Ага, — кивнул Кузьмин. — На точке продают только проверенным. Я — проверенный, а они — нет. Ха-ха…
— А какой эффект от «зелёных»? — поинтересовался Павел.
— Ну, кайфово сразу становится, расслабляет жёстко, — пожал плечами Кузьмин. — Страшного ничего нет. (4) Просто кайфово.
— М-м-м, — протянул Бродский. — А мне можно?
— Да, конечно, — легко ответил Тимур. — В следующий раз вместе захаваем. Просто, я сейчас беру людям, а не себе.
— А в чём проблема взять себе? — спросил Павел.
— Хм… — поморщился Кузьмин. — Да неохота просто сейчас.
Они подошли к аптеке с вывеской «Аптека 24/7». Никакого особого названия у неё не было и подобных аптек «без названия» в городе многие сотни.
— Постой тут, — попросил Тимур Павла. — Я быстро. Туда-обратно.
— Окей, — кивнул Бродский.
Кузьмин исчез в аптеке, а Павел сел на ближайшую лавку. Дело было не в том, что он не хотел привлекать к себе лишнее внимание, а в том, что они отшагали километра два и он очень устал.
Павла начала одолевать лёгкая нервозность, ведь он подсознательно чувствовал, что соучаствует в чём-то не совсем законном или даже совсем незаконном.
Через три-четыре минуты, к облегчению Бродского, из аптеки вышел Тимур с чёрным пакетом.
— Погнали, — улыбнулся он Павлу. — Надо зайти в магазин.
Они вошли во дворы за аптекой и быстро достигли «Пятёрочки» в которой Тимур приобрёл пачку коробков спичек.
Покинув локальный супермаркет, они зашли за него и подошли к мусорной урне.
Тимур разорвал прозрачную обёртку и высыпал спичечные коробки себе в рюкзак.
— Пойдём, — позвал он Павла. — Последний рывок.
Они встали у ближайшего подъезда, Тимур закурил.
— Будешь? — протянул он пачку Бродскому.
— Не-не, — отказался Павел.
Подъездная дверь запиликала, Тимур бросил недокуренную сигарету в урну и быстрым шагом подошёл к ней.
Выходила женщина с детской коляской.
— Помоги ей, — сказал Тимур. — Я дверь подержу.
— Ой, спасибо мальчики, — улыбнулась женщина.
Бродский помог ей аккуратно провести коляску через высокий подъездный порог, а Тимур держал дверь.
— Давай, заходи, — сказал он Павлу.
Они вошли в подъезд и поднялись по лестнице на седьмой этаж.
Кузьмин разложил по подоконнику блистеры с трамадолом, после чего опорожнил все спичечные коробки себе в рюкзак. Рюкзак был тёмно-синего цвета, без ярких логотипов и прочего.
Павел наблюдал за этим процессом и кое-что понял. Его догадка подтвердилась в следующие минуты.
Тимур начал наполнять спичечные коробки выдавливаемыми из блистеров зелёными капсулами, параллельно сверяясь с заметками из своего смартфона.
Наполнив коробок, он подписывал его шариковой ручкой и бросал в другой отсек рюкзака.
Закончив работу, он поднял взгляд на Павла.
— Вот так это и делается, — сказал он.
Бродский был удивлён и напуган, что отчётливо читалось по его лицу. Он полноценно осознал незаконность всего этого действа и первое, чего он захотел — держаться от этого подальше.
— Ты чего напрягся? — хлопнул его по плечу Кузьмин. — Всё мазя.
— Да ничё, — пожал плечами Павел.
— Всё, идём, — кивнул Тимур на лестницу.
— Куда? — спросил Бродский.
— Ну, я дальше на район, а ты — куда хочешь, — пожал плечами Тимур. — На сегодня нормально подвигались. Спасибо, что составил компанию.
— Да я всегда, — слегка нервно улыбнулся Павел.
Его немного внутренне потряхивало, так как им овладел страх того, что в любой момент могут начать подниматься жильцы этого дома или вообще полицейские — может быть всякое. А у них тут что-то сильно незаконное…
Естественно, умом он понимал, что никто не будет подниматься на седьмой этаж. Он сам сильно задышал ещё на пятом.
«В интервале между седьмым и последним этажом можно трупы прятать», — подумал он. — «Тут вообще никто не ходит. Здесь даже банки для окурков нет».
Они спустились на первый этаж и вышли из подъезда, после чего прошли вместе до перекрёстка, на котором разминулись.
Павел остановился и несколько секунд смотрел вслед Тимуру, который совершенно расслабленно шёл по улице.
«А у него груз…» — подумал Бродский.
Идя домой, он решил загуглить, что такое трамадол. Объяснения Кузьмина ему было недостаточно.
«… синтетический опиоидный анальгетик с центральным механизмом действия…» — начал он читать статью. — «Абсорбция какая-то… При длительном применении — лекарственная зависимость… Потеря аппетита, апатия…»
Статья была слишком казённой, но ему уже стало кое-что ясно. Он открыл другую статью, которая появилась после введения формулировки «трамадол наркотик».
«Ох, бля…» — начал он читать. — «При употреблении возникают эйфория, доброжелательность, жизнерадостность, развязность… Резкая отмена приводит к, так называемой, „ломке“, проявляющейся в беспричинной агрессии, суицидальных мыслях и депрессии…»
Из прочитанного Павел усвоил только то, что выгодно ему: в его сознание «впиталась» только первая часть — о развязности, эйфории, жизнерадостности и прочем. А вот вторую часть, о негативных эффектах, он отнёс к «конченым наркоманам», к которым он себя не причислял и был уверен, что уж с ним-то такого точно не будет.
«Надо будет попробовать, когда Тимур позовёт», — решил он для себя. — «Просто попробовать».
По пути домой он думал об этом и слушал музыку через наушники.
Дома уже были родители и ему сразу стало ясно, что сегодняшний вечер точно не будет томным…
Не успел он закрыть входную дверь, как услышал звуки очередного скандала отца и матери.
Они ругаются очень часто, возможно, гораздо чаще, чем это бывает в обычных семьях.
— … я с тобой только из-за сына!!! — прокричала мать.
— Да⁈ — выкрикнул отец в ответ. — А деньги тебе мои, значит, не нужны⁈
— Да иди ты нахуй! — нашла мать контраргумент.
— Сама иди нахуй! — парировал отец.
Павел, вжавший голову в плечи, чувствовал себя полным дерьмом, потенциально виноватым в этом скандале, раз речь уже зашла о нём.
Подобного рода скандалы он наблюдает с детства и ничего уже давно не меняется.
Очень часто, слишком часто, его ставили перед вопросом — «Ты останешься с мамой или с папой?», что, буквально, ломало его детскую психику.
Наверное, после такого ему нужно было ходить к психологу, но родители ничем подобным не заморачивались.
Услышав эту часть скандала, Павел безошибочно определил, что с высокой долей вероятности он может стать невольным участником этого «разговора», поэтому он принял такое же решение, которое принимал всю свою жизнь — проскочил в свою комнату и закрылся в ней.
В точном соответствии с давно уже отработанным алгоритмом действий, он сел за компьютер, включил его и надел наушники. Как только компьютер загрузился, курсор безошибочно нашёл ярлык «Доты 2».
Зайдя в игру, он начал листать боевой пропуск (5) «The International 2017». (6)
«Насмешки, сеты, имморталки», — смотрел Павел на экран. — «Какой охуенный баттлпас. Жаль, денег на него нет…»
Несмотря на это отвлечение, его вновь начала терзать мысль о том, что если родители окончательно разойдутся, то встанет вопрос, где и с кем он будет жить.
Он прекрасно понимал, что он уже не маленький мальчик и пора задумываться о том, как жить дальше.
Колледж занимает не так много времени, а сейчас вообще лето, поэтому было бы неплохо устроиться на какую-нибудь работу.
Но также он понимал, что является стеснительным толстяком, который едва ли может как-то впечатлить работодателя.
«Надо прекращать», — подумал он с ожесточением. — «Хватит быть тюфяком!»
В этот момент он ненавидел себя сильнее всего. На это накладывался скандал, происходящий в семи метрах от него, за тонкой стеной, а также то, что он сегодня видел успех своими глазами.
Да, Тимур занимается чем-то незаконным, но он ещё и работал кальянщиком в, судя по всему, серьёзном месте, где точно крутятся бабки…
Для Бродского это был концентрированный, незамутнённый, феноменальный успех. Может Тимур и не очень богат, но точно не зависит от своих родителей.
«А я без родителей просто сдохну», — с сожалением заключил Павел. — «Нужно менять это. Нужно что-то придумать».
Накопилось напряжение, поэтому он решил, что надо его сбросить — «Дота» была закрыта, а затем был открыт браузер.
Открыв VPN, Павел включил его, после чего, выждав несколько десятков секунд, набрал в поисковой строке «PornHub».
«Поехали», — спустил он штаны.
Спустя три минуты, ему стало мерзко и грустно. Ненависть к себе достигла пика.
«Бля, как же я жалок…» — поморщился он с сосущей печалью в груди. — «Жирный дотер-девственник, дрочит у себя в комнате, когда родители ругаются… Пиздец…»
Скандал родителей начал выходить на фазу взаимного неприятия. Как и обычно, мать с хлопком двери ушла на балкон, курить в окно, а отец собрался и ушёл в машину.
Павел, преисполненный ненавистью к себе, точнее, к своему жирному и рыхлому телу, вдруг обрёл мотивацию к самосовершенствованию.
Он вытащил из-под кровати ролик для пресса, встал на колени и, горбясь при этом, начал делать неровные и неполные выпады.
Устав и вспотев после шести выпадов, он отодвинул ролик и начал отжиматься. Затем он тяжело поднялся на ноги и начал приседать.
Через десяток минут ему стало плохо, и он резко прекратил занятия.
Тело полностью пропотело, стало ещё более мерзко, так как он ещё и надышал в комнате.
«Надо на улицу», — подумал он.
В квартире оставалась только мать, но у неё было важное занятие — судя по журчанию жидкости, она снова начала напиваться вином на балконе.
Павел надел кроссовки и спустился на первый этаж, но не на лифте, а пешком — он же решительно взялся за себя…
Выйдя на улицу, он пошёл куда глаза глядят.
Он принял решение — ему нужно есть только варёную гречку и куриную грудку и ничего больше. Никакой шавермы, никаких хотдогов с рынка и уж тем более газировки.
«Так я скину лишнюю массу очень быстро», — подумал он.
Ему вспомнилась статья о трамадоле, где писалось, что побочным действием этого препарата является потеря аппетита — это было буквально то, что ему нужно. (7)
Он вышел на набережную Большой Невки. Тут было полно людей, молодые и пожилые, дети, пары — город вышел насладиться тёплым майским вечером.
А Павел полноценно осознал, что легко мог провести всё это время в маленькой и душной комнатёнке, дополнительно нагреваемой компьютером.
Собрав всю волю и максимализм в кулак, уставший Павел начал свой бег.
Сегодня у него достаточно мотивации и ненависти к себе, чтобы бежать до последнего.

 Примечания: 
1 — ПТС — сокращение слова «points», которыми обозначают рейтинг MMR.
2 — Вдавить поиск — на жаргоне дотеров, это означает начать поиск матча.
3 — «Зелёные» — речь о трамадоле, который является опиоидным анальгетиком, используемым для преодоления болевого синдрома разного характера, сильной и средней интенсивности. Но, так как это галимый опиоид, разные зависимые жабы нашли его в качестве средства для получения кайфа. Очень популярен среди молодёжи, ввиду лёгкой доступности и относительно низкой стоимости. Так-то это рецептурный препарат, но «особые» аптеки отпускают его, по завышенной цене, без рецепта. А трамадол, как опиоид, вызывает сильную и стойкую физиологическую и психологическую зависимость. Он похож по действию на героин, то есть, человек ощущает эйфорию, но не такую глубокую, как от героина. То есть, от трамадола он не будет лежать, как кусок мяса. Только есть проблема. К трамадолу очень быстро и очень легко вырабатывается толерантность организма, то есть, с каждым разом, для достижения того же эффекта, нужно больше таблеток, вследствие чего, трамадольные наркоманы часто достигают передозировки, которая очень легко может стать последней. Ну и нельзя забывать о том, что всё это отбивает ливер и почки, потому что эти трое отвечают за выведение этого дерьма.
4 — О том, что нет ничего страшного — мальчик безбожно пиздит, по причине незнания. Он ещё просто не знает…
5 — Боевой пропуск — от англ. «Battle Pass» — это платный набор внутриигровых наград, заданий и событий. То есть, платишь реальную денежку, а потом в игре последовательно открываешь разную хуйню. В случае с «Дотой 2», это именно косметические приблуды, которые типа редкие, ценные и так далее. Боевой пропуск — это та штука, которая имеет неплохие шансы превратить игру в нечто наподобие работы. Каждый день заходить, играть определённое время, чтобы успеть побольше — глазом моргнуть не успеешь, как ты уже болезненно жирный нолайфер без друзей, перспектив и матери.
6 — The International — самый большой и престижный турнир по игре «Дота 2», где самые лучшие нолайферы соревнуются между собой, чтобы получить право на жизнь. Право на жизнь — это огромные призовые — конкретно в 2017 году призовой фонд составлял 24,7 миллиона долларов США. В финале того турнира победила команда Team Liquid и выиграла 10,8 миллионов долларов США на пять нолайферских харь. Именно из-за этого минимум 6–7 миллионов нолайферов зависают в «Доте 2» сутками напролёт, вообще не спят и пьют энергетики. Ради этого маловероятного, как попадание метеорита конкретно в твой дом, шанса внезапно заиграть, как киберкотлета и срубить этот безумный капитал, которого хватит вообще на всё. А Габен, в честь каждого турнира, организует нихуя ему не стоящие боевые пропуски, приносящие ему мегатонны реальных денег.
7 — О трамадоле как средстве сброса лишнего веса — а ещё можно отпилить себе ногу — это проверенная методика очень быстрого сброса веса. Так можно скинуть килограмм 15–20 за раз. А ещё можно найти финн свиного цепня, который будет жрать за тебя, за счёт чего и будет экстремально быстрая потеря веса, правда, одновременно с этим у тебя в итоге отключится печень. Короче, препаратная методика снижения веса — это полная хуйня.



Глава четвертая
Балтийский бочонок

 Примечание: 
 Автор осуждает любые виды приёма наркотиков и резко отрицательно относится к наркоторговле. Я тут пытался вспомнить историю успеха наркоторговца, но не сумел вспомнить ничего, кроме примера Британской империи. И это показатель. Нет известных историй успеха барыги запрещённых веществ. Пабло Эскобар — застрелили, Эль Чапо — сидит на пожизненном, Росс Ульбрихт — сидит на пожизненном, Грисельда Бланко — застрелили. Если барыг закрывают или закрывают наглухо на самой верхушке, то какие шансы у функционеров, копошащихся внизу? Да никаких. И это значит, что наркоторговля — это путь в два возможных конца: либо в тюрьму, либо в могилу. Нет никакого третьего пути. 

 *30 мая 2017 года, г. Санкт-Петербург, на улице* 

Вечерний Петербург, как и всегда, пылал электрическими огнями.
Запыхавшийся Павел сидел на лавке и активно дышал.
Несмотря на то, что он насквозь пропитался потом, он был очень доволен собой — целый километр без единой остановки. Да, даже по его меркам, это было слишком мало, но это ведь только начало — он уже решительно настроился на то, что будет бегать всё лето.
«Я охуенен…» — подумал он. — «Я мощный…»
Ему пришла в голову мысль, что если он каждый вечер будет так бегать, то очень быстро скинет лишнюю массу и, наконец-то, начнёт выглядеть так, как хотел всю свою жизнь.
«Каждый день, нужно каждый день…» — вяло думал он. — «Там сразу и девчонку себе найду…»
Он достал телефон и открыл ВК. Во вкладке мессенджера он нашёл профиль Тимура и нажал на него.
Палец замер над тачпадом — решимости написать ему у Павла не было.
Сразу появились мысли, что излишняя навязчивость может как-то навредить их только зародившейся дружбе.
Он заблокировал телефон и вернул его в карман, решив, что, наверное, лучше вернуться домой.
Но тут ему в голову пришла мысль, что можно пойти к беседке, где вполне может сейчас находиться Кузьмин.
«Типа случайная встреча — это же не навязчиво?» — подумал Павел. — «Ну и можно сказать, что я тут рядом пробегал — вечерняя пробежка, решил за себя взяться. Думаю, это круто».
Бродский очень сильно хотел избавить себя от этого образа слабого тюфяка, который преследует его примерно класса с шестого.
Поднявшись с лавки на ватные ноги, он почувствовал, будто разучился ходить. Возможно, он перестарался с бегом…
Открыв мессенджер, он освежил в памяти адрес беседки и поплёлся в её направлении.
Шёл он медленно, но почему-то у него была уверенность, что он не опаздывает — время ещё детское, поэтому если Тимур там, то уйдёт точно не по причине того, что слишком поздно и темно.
Павел прошёл мимо колледжа.
Воспоминания у него были сугубо неприятные: у этой ограды его прессовали друзья Алексея, на предмет «лишних денег».
А вон там, у главного входа, Алексей отнял у него рюкзак и закинул в мусорную урну.
«Вот пидор…» — проснулся где-то в груди Павла очень обиженный гнев.
Он решил для себя, что обязательно отомстит ему. Не сегодня, не завтра, может, не в этом году, но обязательно.
Колледж остался позади, а перед ним возник искомый сквер, в котором и находилась беседка. А в ней уже кто-то был — большая группа людей, сидящая без особого шума. Некоторые голоса были ему знакомы.
Павел подошёл к беседке и увидел, что сидят в ней те же люди, в том же составе — Артур, Кирилл, Анна и прочие однокурсники.
Только вот с ними было что-то не так — их взгляды были пусты, движения вялы и ленивы, как у замерзающих жаб или лягушек — в таком состоянии были почти все. Кто-то лежал на беседочной лавке, кто-то сидел, опустив голову, а кто-то сидел, прислонившись друг к другу.
Бродский неуверенно помахал рукой в знак приветствия, а что-то говорить постеснялся. Но всем было всё равно на его появление.
— Ребят… — спустя секунд двадцать, Павел, встревоженный неестественностью происходящего, решился подать голос.
В этот момент Кирилл ожесточённо зачесал щёки обеими руками. По лицу его было видно, что он получает сильное удовольствие от того, что делает.
Кузьмина среди этой компании не наблюдалось.
Заходить в беседку и садиться рядом с кем-то Павел не решился, поэтому отошёл на несколько метров, к коньку-качалке на пружине.
Артур Кещян перевалился за борт беседки и начал блевать. Павел наблюдал за этим процессом в полной прострации.
Он пристально смотрел на это, но всем было всё равно — они лежали и сидели в беседке, как реальные жабы в террариуме.
Запиликал смартфон и Анна, дрожащими руками, но с абсолютно спокойным лицом, вытащила свою мобилу из брендовой сумочки.
— Алло? — слегка вялым голосом спросила она, но потом сразу взбодрилась. — А, привет, пап! Да, у меня всё нормально. Нет, я у Насти дома. Возможно, с ночёвкой. Да, хорошо. Ага. Люблю тебя, пап. Пока.
Павлу вся эта картина совершенно не нравилась. Он не был тупицей, поэтому понял, что это напрямую связано с «зелёными», то есть, с трамадолом, на который не так давно скидывались все здесь присутствующие.
Но он решил, что можно «потусоваться» тут неподалёку, а одновременно с этим написать Тимуру.
Он сел на конька и достал телефон.
«Привет, Тимур», — написал он в мессенджер.
Удивительно, но в сквере больше никого не было — пара человек прошла мимо сквера, вообще не проявив никакого интереса к сидящим в беседке.
Наверное, люди идут с работы и им абсолютно плевать, что происходит вокруг. А даже если и нет — кому какое дело?
Тренькнул телефон.
«Здоров, Пашкевич», — написал Кузьмин. — «Как сам?»
«Да я в порядке», — ответил Бродский. — «У тебя как дела?»
«Всё мазя», — последовал ответ. — «На районе. Ты где сам?»
«Я тоже на районе», — написал Павел с некоторой гордостью. — «У беседки».
«Нахуя?» — спросил Тимур.
«Да я вышел позаниматься», — ответил Павел. — «Решил заскочить, посмотреть».
«Там точно не царит атмосфера спорта», — написал Кузьмин и поставил смеющийся смайлик.
Павел ответил таким же смайликом.
«Почту знаешь у Байконурской?» — спросил Тимур.
«Знаю», — отписался Павел.
«Через минут десять буду там», — сообщил ему Кузьмин. — «Подтягивайся, мазя?»
«Мазя)))» — написал Павел.
Без сожалений оставив компанию в беседке, он пошёл к улице Байконурской, рядом с которой, во дворах, стоит «Почта России».
Прибыв на место минут за пять, Павел сел на ближайшую лавку у уже закрытой почты.
Достав из кармана свой «Сяоми Редми Нот 3», он зашёл на «Пикабу», где начал листать ленту «Свежего», ставя плюсы или минусы.
Тимур появился лишь спустя пятнадцать минут. Павел как раз смотрел пост о Мэгги Смит, которая когда-то сказала, что к ней подошёл мальчик, который спросил, реально ли она кошка.
«Херня какая-то…» — подумал он. — «Но пикабушникам по приколу, судя по плюсам».
— Здоров, Пашкевич! — помахал ему рукой Тимур. — Как ты? Всё мазя?
— Привет, — улыбнулся ему Бродский. — Всё путём. Всё мазя, ха-ха. У тебя как?
— Норм, — ответил Кузьмин.
— А что происходит? — поинтересовался у него Павел.
— Насчёт? — уточнил Тимур.
— Я был на беседке, а там все угашенные, — объяснил Бродский. — Вялые какие-то… Артур вообще блевал…
— Артур? Ха-ха! — рассмеялся Тимур. — Ничего страшного, дело молодое.
— Да? — нахмурился Павел. — Выглядело как-то не ок.
— Да забей, — махнул рукой Тимур. — Всё мазя — это их дело.
— А чего к беседке не подошёл? — спросил Бродский. — Я тебя и там мог подождать.
— Да нахуй… — Кузьмин махнул рукой и достал из кармана пачку «Винстона». — Всё ещё ЗОЖник?
— Ага, — кивнул Павел.
— Что там делать, среди вгашенных? — продолжил Тимур. — Неинтересно.
— И это каждый раз так? — поинтересовался Бродский.
— Ну, типа, да, — кивнул Кузьмин. — Переедят таблеток, запьют энергетиком, а потом блюют каждые пять минут… Сами дураки.
— Получается, это не нормально? — уточнил Павел.
— Именно, — заулыбался Тимур. — В норме ты просто закидываешь колёса и чувствуешь плавный приход. Никаких энергетиков и, уж тем более, бухла. И тогда всё будет мазя.
— Понятно, — ответил на это Павел со вздохом.
— Кайфовать тоже надо уметь, — произнёс Тимур наставительно.
— И что, выгодно это? — поинтересовался Бродский.
— Банчить зелёными? — уточнил Кузьмин.
— Ага, — подтвердил Павел.
— В данном случае, одна таблетка по цене трёх, ха-ха-ха, — засмеялся Тимур.
— А почём одна таблетка? — спросил Павел.
— Двадцать рублей, — сказал Кузьмин, после чего снова заулыбался. — Но если покупать у меня, то шестьдесят.
Бродский видел, сколько именно таблеток он выносил из аптеки, поэтому ему было очевидно, что зарабатывает Тимур некисло.
— Вот сегодня я купил таблов на восемь лиц, — решил поделиться Кузьмин. — Чистый навар — две с половиной штуки за раз. Работёнка непыльная. Неплохо.
— Да, неплохо, — согласился Павел.
А внутри у него противоборствовало две позиции. Одна позиция — это ни разу не безопасно, за это могут привлечь, ведь иначе бы не было никаких схем с «проверенными» и так далее. Вторая позиция — ему тоже хотелось приподняться в статусе и жить независимо, с деньгами в кармане, как какой-нибудь рэпер, связанный с криминалом — как в песнях.
— Пиво будешь? — предложил Тимур. — Я угощаю — простава за шаверму.
— Буду, — решительно согласился Павел. — Но за шаверму — забей, я же угостил, без расчёта.
— Так и я тебя, — улыбнулся Тимур. — Это братская хуйня.
— Понял-понял, — заулыбался Бродский.
— Всё, идём, есть тут мазёвый варик, где посидеть, — позвал его Кузьмин.
А Бродский никогда ещё и ни с кем не пил пива «на районе». С друзьями-дотерами пива не попьёшь, а если бы он пронёс что-то такое в дом, чтобы попить в одиночку, ему бы прилетело сначала от матери, а затем и от отца.
Они зашли в рестобар «Балтийский Бочонок», где было не сказать, чтобы людно — сегодня рабочий день. Тем не менее, людей хватало.
— Вот здесь приткнёмся, — указал Тимур на столик с мягкими креслами. — Я поссу.
Павел сел на кресло, а спустя несколько секунд к нему подошла официантка.
— Здравствуйте, — с дежурной улыбкой поздоровалась она. — Что будете заказывать?
— Эм… Здравствуйте… — растерялся Павел. — Друг подойдёт… Закажем?..
— Это вопрос? — чуть более искренне улыбнулась официантка.
— Нет, — мотнул головой Павел и продолжил увереннее. — Друг подойдёт — закажем.
— Хорошо, позовёте, — кивнула официантка. — Вот меню.
Кузьмин вернулся спустя несколько минут, в ходе которых Павел слегка нервничал — ему казалось, что официантка пристально смотрит ему в затылок, как нищеброду, по ошибке зашедшему в заведение совершенно не его уровня.
— Что будешь пить? — спросил Тимур.
— Ну… — замялся Павел. — Да то же, что и ты.
— Девушка! — позвал Кузьмин официантку. — Можно заказать?
— Здравствуйте, — подошла та. — Что будете заказывать?
— Здрасьте, — улыбнулся Тимур. — Балтику девятку, две большие кружки. И чечил с солёным арахисом. Пока всё.
— Хорошо, принято, — ответила официантка. — Пиво будет сразу, а чечил и арахис придётся чуть подождать — нормально?
— А куда мы денемся? — развёл руками Тимур. — Нормально.
Пиво, как она и сказала, принесли сразу. Кузьмин с видимым наслаждением приложился к запотевшей кружке и кхекнул после первого глотка.
— Холодненькое — самое оно… — изрёк он.
Бродский тоже отпил пива из кружки, но ему сразу не понравилось. Он не любил пиво, потому что ему не нравился его вкус. А «Балтика 9» ещё и слишком крепкое пиво, на его взгляд.
Но он постарался не показывать, что ему не нравится, поэтому изобразил довольную улыбку.
— Неплохо, — сказал он.
— Сейчас ещё чечил с арахисом принесут — будет залетать, как к себе домой, — пообещал Тимур.
— Не, с меня закусок хватит, а пиво буду, — покачал головой Павел.
— А-а-а, ты же теперь спортсмен, — усмехнулся Кузьмин. — Ладно, тогда мне больше достанется, ха-ха…
— Да, решил начать заниматься, — кивнул Бродский. — Сегодня километр пробежал без остановок, а перед этим дома отжимался и на ролике выпады делал.
— Бля, уважаемая хуйня, — произнёс Тимур. — А я себя никак заставить не могу, хотя понимаю, что мне оно надо. Раньше неплохо подтягивался и брусья делал, но забил уже давно.
Павел подумал, что ему тоже нужно подтягиваться на турнике и отжиматься на брусьях.
Наконец, принесли чечил и арахис, поэтому дела у Тимура пошли веселее. Павел ощутил тягу в желудке, ему тоже захотелось закусить неприятное пиво хоть чем-то, но он уже отказался, поэтому подавил эту тягу волевым усилием.
Чтобы не отставать от Тимура, он регулярно прикладывался к кружке, но пиво, с каждым глотком, становилось всё хуже и хуже на вкус. Любви к нему это не прибавляло.
Первая кружка была, не очень благополучно, но выпита. Тимур помахал рукой и подозвал официантку.
— Ещё пива мне и моему другу, — сказал он. — Тоже Балтику девятку.
— Хорошо, сейчас будет, — кивнула официантка.
Павла уже начало слегка штормить — в теле ощущалась общая ватность тела, а в голове уже начало шуметь. Примерно то же самое он ощущал на вписке, где накидывался пивом и «Хеннесси». Тогда тоже было неприятно.
В целом, алкоголь ему никогда не нравился, но такое его отношение может вызвать неодобрение его нового круга общения, как ему кажется, поэтому он предпочёл скрывать это.
— А вообще, с «зелёными» — это крутая тема… — произнёс он, расслабленный и раскрепощённый действием спирта в пиве.
— Ну, да, мазёвая… — согласился Кузьмин и отодвинул пустую кружку к краю стола.
Официантка принесла добавку, что вызвало предвкушающую улыбку у Тимура и сардоническую (1) у Павла. Девушка отлично считала выражение лица Павла и улыбнулась ему неопределённой улыбкой.
Павел последовал примеру Тимура и отхлебнул из кружки.
Вопреки его ожиданиям, у пива уже не было горького и неприятного вкуса, а, вместо этого, оно ощущалось… никак.
— Бля, я бы тоже хотел заколотить деньжат… — произнёс Павел, после того, как с громким стуком поставил стеклянную кружку на стол.
— О, братан, тебя развезло, — заулыбался Тимур.
— Не, я говорю, что хочется денег заработать… — покачал головой Бродский.
— Давай тогда допиваем и пойдём, — сказал Кузьмин. — И такое лучше обсуждать на трезвую, мазя?
— А, да-да, — закивал Павел. — Хорошо.
— Мазя… — ещё шире заулыбался Тимур, после чего приподнял кружку. — Ну, за встречу?
— За встречу… — вздохнул Павел и поднял свою кружку.
Они посидели ещё минут десять, а как допили пиво, Тимур расплатился, после чего они вышли из рестобара.
— Хорошее место, — произнёс Кузьмин, доставший из кармана пачку «Винстона». — Но, мне кажется, бодяжат.
— Что-что?.. — не понял его Павел.
Он уже отчётливо осознавал, что вторая кружка была совершенно лишней, так как его уже ощутимо шатало.
— Разбавляют, говорю, — пояснил Кузьмин. — В голову слабо даёт.
Бродский не мог с ним согласиться, так как уж ему-то в голову дало очень сильно, будто гаечным ключом, но он не стал вступать в дискуссию.
— Что, пойдём? — спросил Тимур, закуривая.
— Пойдём, наверное, — пожал плечами Павел.
На улице было тепло, облаков в небе, на удивление, было мало, а с небес светил полумесяц.
И они пошли по ночному городу.

 *17 июня 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Павла* 

Павел вернулся с пробежки. Он вошёл в квартиру, где мать затеяла уборку, быстро проскочил через коридор и сразу же проник в ванную.
Скинув пропотевшую спортивную форму, он залез в душ и с наслаждением ополоснулся.
На улице жара, его пропекло, поэтому почти ледяная вода была воспринята организмом как безусловное благо.
«Сегодня пересекаемся с Тимой», — напомнил он себе, когда оттирался полотенцем.
С Кузьминым они за это время тусовались ещё раз пять. В основном, сидели в беседке или просто ходили по его делам. У Павла в городе никаких дел нет, поэтому он был рад составить компанию другу.
Вытеревшись насухо, он забежал в свою комнату и переоделся в чистую одежду. На прошлой неделе он попросил у отца семь тысяч и тот дал, поэтому у Павла теперь есть новые футболки и штаны, которые он приобрёл в «Bershka». На обувь не хватило, поэтому он уже напряжённо думал, как заработать денег этим летом.
Мысль о том, что было бы неплохо приторговать трамадолом пару раз, посещала его всё чаще и чаще. Тимур, как видно, уже давно этим занимается и в ус не дует.
— Мам, я на улицу! — сказал Павел, выходя из дома.
Но та никак на это не отреагировала, поэтому он закрыл дверь и пошёл к лифту.
— Алло? — ответил он на вызов. — Я в лифте, братан, связь может пропасть.
— А… хули… понял… — раздалось из динамика. — … нап…
Павел вышел из подъезда и набрал Тимура.
— Алло, — заговорил он.
— Здорова! — приветствовал его Кузьмин. — Короче, есть тема на гаражах — зайдём к моему дяхану. Адрес в ВК кину.
— Всё, понял, братан, — ответил Павел.
— На связи, — сказал Тимур и завершил вызов.
В ВК обнаружилось сообщение от Кузьмина, в котором была геолокация нужного места. Павел открыл «2Гис» и нашёл эти гаражи, после чего нажал «Проложить маршрут».
Идя по улице в направлении искомых гаражей, Павел думал о том, сколько сумел скинуть за прошедшие недели.
Каждый день, преодолевая лютейшее нежелание, он одевался в спортивную форму и бегал. Сейчас он дошёл до двух километров за раз, но просто повысить их до двух с половиной у него не получалось — один раз удалось, но он очень сильно выдохся.
В интернете пишут, что это что-то вроде «психологического барьера», но Павел, очень самоиронично, нарёк это явление «жировым психологическим барьером», потому что пришёл к выводу, что худеет слишком медленно. Он всё ещё слишком тяжёлый, чтобы бегать на приличные дистанции, а ответственные мышцы растут слишком медленно.
У него никак не желают складываться отношения с турником. Максимум, которого он добился — корчился на турнике, как червяк на рыболовном крючке, в течение десятка секунд, после чего силы его покидали и он падал кулём.
К брусьям он подходил лишь единожды и сразу понял, что это не его. Руки слишком слабые, а он слишком тяжёлый.
Дело не в характере, а в том, что это просто невозможно. Лишние десятки килограмм совершенно неподъёмны для него и пока он от них не избавится, не заниматься ему полноценно…
Проходя по Кантемировской, он увидел Артура, который сидел в Ауди ТТ с каким-то армянином, имеющим с ним видимое внешнее сходство. Вероятно, это его брат — Павел слышал, что есть такой, но видел его впервые. Машина, скорее всего, принадлежит брату Артура.
Кещян не обратил на него внимания, а Бродский не стал его приветствовать, так как они не друзья и вряд ли ими станут — в тусовке Тимура Павла, скорее, терпят, нежели принимают. Во всяком случае, ему казалось именно так.
Через двадцать с лишним минут, он дошёл до адреса.
Это был очень приличный гаражный кооператив, с новыми кирпичными гаражами, возле которых было много очень приличных иномарок.
В машинах он не разбирался вообще, но даже его компетенции было достаточно, чтобы понять, что это недешёвые машины.
Он сразу же увидел Тимура, сидящего на пенёчке.
Из открытого гаража вышел какой-то мужчина лет сорока, одетый в слишком молодёжную для него футболку «Supreme» и в обтягивающие скинни-джинсы. Его каштановые волосы были затянуты в конский хвост на затылок.
Прикид у этого дядьки был очень странным, как на взгляд Павла. Совсем не по возрасту, но кто он такой, чтобы осуждать кого-то за шмот?
— На пенёк сел — должен был косарь отдать! — сказал этот дядька Тимуру.
— А-ха-ха! — рассмеялся Кузьмин, а затем увидел Бродского. — О, Пашкевич! Здорова!
— Здорова, братан! — подошёл к нему Павел и пожал руку.
— Это мой кент — Павел Бродский, — представил его Тимур. — А это мой дяхан — Евгений Борисыч Кузьмин.
— Здоров, молодой! — пожал Евгений руку Павлу.
Ростом он был ниже Бродского, где-то метр восемьдесят пять. Комплекция у него ровно та, которой хотел бы достичь Павел — вес не более восьмидесяти килограмм, есть какие-то мышцы и в целом видно, что человек здоров и радуется жизни, в отличие от Павла.
— Рад знакомству, Евгений Борисович, — неуверенно улыбнулся Павел.
— Он ровный челик, — порекомендовал его Тимур. — Надёжный.
— Это хорошо, — кивнул Евгений. — Ты, Пашка, можешь обращаться ко мне просто по имени — у нас тут так заведено. Идём в берлогу.
Они зашли в гараж, и там было совсем не то, чего обычно ожидаешь, когда кто-то говорит «гараж в кооперативе».
В конце гаража стояла полноценная барная стойка с различными напитками, на стенах были стеллажи со всякой всячиной, на полу был постелен ковёр, на котором лежали пуфики.
На правой стене висел здоровенный ЖК-телевизор, а у левой стены стоял огромный диван, обшитый коричневой кожей, который, судя по всему, был раскладным.
А почти у ворот гаража, с левой стороны, стоял мотоцикл чёрного матового цвета, с надписью «Kawasaki» на бензобаке. Павел видел такие мотоциклы только в кино…
Под телевизором располагался стол с персональным компьютером, который имел искривлённый монитор диагональю не меньше 20 дюймов.
— Располагайтесь, — указал Евгений на диван.
Тимур развалился на диване чуть ли не с прыжка, а Павел аккуратно сел с краю.
— Дяхан работает айтишником в «ИнноСофт», — сообщил Кузьмин. — Что-то там с такси…
— О, круто, — покивал Павел. — Круто.
— Ну и, короче, оборудовал он себе вот такую берлогу, из которой может спокойно работать, — продолжил Тимур. — Прикинь, как круто — можно пиво пить, дуть траву, ну и одновременно работать? Кстати о траве…
— Павел будет дуть? — спросил Евгений.
— Конечно! — усмехнулся Тимур. — У нас в колледже его прозвали русским Снуп-Догом, ха-ха!
— Ха-ха, — коротко хохотнул его дядька. — Тогда сейчас зарядимся.
— Короче, Пашкевич, — обратился Тимур к Бродскому. — Это будет совсем не то говно, которое мы раскуривали на коттедже. У дяхана есть выход на лучших из лучших в этом деле. Что у нас сегодня?
— «Пёрпл куш», — ответил Евгений. — Индика.
— О-о-о, мазёвая тема! — обрадовался Тимур чему-то.
Павел вообще не понимал, о чём идёт речь. Он был очень далёк от этого мира, так как у него никогда не было денег и вообще, это точно незаконно, поэтому он вряд ли бы стал специально искать что-то такое.
— Тимоха, неси бонг! — призвал Евгений. — А я пока подогрею куру-гриль.

 Примечания: 
1 — Сардоническая улыбка — от др.-греч. σαρδάνιος — «язвительный, презрительный» — тип улыбки или гримасы, при котором углы рта оттянуты книзу, а выражение лица при этом как у Гарольда, скрывающего боль. Может применяться для сарказма или выражения презрения, но в этом контексте используется, чтобы показать горечь или сожаление о том, что приходится делать или не делать.



Глава пятая
Корвет

 Примечание: 
 Автор осуждает любые виды приёма наркотиков и резко отрицательно относится к наркоторговле. Дополнительные спецэффекты от длительного употребления марихуаны — амотивационный синдром и отупение. Отуплять марихуана начинает практически сразу, а вот амотивационный синдром происходит чуть позже. Что есть амотивация? Это когда зависимый вообще ничего не хочет, ходит вялый, ну, как работяга после тяжёлой 12-часовой смены, только никакой смены не было, а он просто долбил марихуану. У зависимого не возникает никаких желаний, поэтому состоянием он чуть-чуть приближается к овощу. Картошка тоже ничего не хочет. В США был проведён метаанализ 69 поперечных исследований, в котором участвовало 6575 человек из которых 2152 употребляли марихуану. Метаанализ этих исследований выявил, что потребители марихуаны показывают ухудшенные когнитивные функции. И можно было подумать, что они изначально такие тупые, но исследования, требовавшие повторных тестов через 72 часа, в течение которых этим жабам нельзя курить марихуану, показали, что когнитивные функции у этих наркотов улучшаются. То есть, это дерьмо реально отупляет. А длительное употребление приводит к тому, что эта жаба закукливается в себе и сидит, глядя в выключенный телек — не потому что она видит там трип, а потому что ей неохота делать хоть что-то. 

 *17 июня 2017 года, г. Санкт-Петербург, гараж Евгения* 

Тимур ушёл к барной стойке, а Евгений присел на диван и достал чёрный зип-лок, с каким-то содержимым. Далее он достал что-то вроде табакерки, на крышке которой был изображён лист марихуаны. Павел подумал, что это табакерка для хранения травы.
Но оказалось, что это не табакерка, а какая-то штука с шипами внутри.
Евгений, ободряюще подмигнув Павлу, вытащил из зип-лока несколько зелёно-фиолетовых соцветий конопли и поместил их в штуку с шипами. Закрыв крышку этой штуки, он начал крутить верхнюю крышку.
Тимур вернулся со стеклянным сосудом, на котором был изображён лист конопли, под которым были скрещены два «косяка».
— Давай сюда, — протянул руку Евгений. — Сейчас заварим…
— А что это за штука? — спросил Павел, кивнув на «табакерку».
— Это гриндер, — ответил Евгений. — Как ты, наверное, уже понял, нужен для измельчения шишки.
— А-а-а, — покивал Бродский.
Далее Евгений насыпал измельчённую траву на носик, торчащий из сосуда, после чего достал из кармана здоровенную зажигалку.
— Это очень мощная тема, — предупредил он Павла. — Кроет так, что крышу сносит. Тимоха, нарежь куру.
— Я мигом, — кивнул тот и умчался к барной стойке.
Евгений подпалил траву, прямо как в американских фильмах, и сразу же начал вдыхать густой дым. Вода внутри сосуда запузырилась.
Отстранившись от бонга, он замер секунд на десять, после чего выдохнул дым.
— Ф-ф-ух… — он заулыбался, после чего протянул бонг Павлу. — Хапай.
Тот принял бонг и неуверенным движением развернул его горловиной к себе. Евгений поднёс зажигалку.
Бродский втянул дым и сразу же почувствовал, как ему дерёт горло, а во рту появляется неприятно-сладковатый привкус, а также ощутил сухость.
Долго продолжать он не смог, поэтому отстранился от бонга и почти сразу выдохнул дым и закашлялся.
Кузьмин принёс тарелку с не очень аккуратно нарезанной курятиной.
Он сразу же сел на диван и принял у Павла бонг.
— Ну, как? — поинтересовался он с улыбкой.
— Нормально… — ответил Бродский.
— Русский Снуп-Дог, говоришь? — усмехнулся Евгений.
— А в чём заключается твоя работа? — спросил Павел. — Ну, в «ИнноСофте».
— Да мы раздуваем проект агрегатора такси, — махнул рукой дядя Тимура. — «Летучка» — слыхал?
— Ага, — кивнул Павел.
— Вот, — произнёс Евгений. — Я за этот проект и отвечаю. Прорабатываем и совершенствуем алгоритмы. Ну и баги вылавливаем, конечно.
— Это круто, — оценил Павел, который ощутил, что слегка замедлился.
Евгений принял бонг и сделал затяжку.
— Не задерживай, — передал он его Бродскому.
Тот тоже затянулся, но слегка, чтобы не провоцировать кашель.
— А что нужно, чтобы стать айтишником? — поинтересовался он.
— Ну, я с детства увлекался компами, — пожал плечами Евгений. — Ещё в Союзе, на «Корвете». Всегда было интересно, как это устроено. Ну и в «вырезалки» (1) я не играл, а занялся изучением Паскаля…
— И это помогло? — спросил Павел.
— Конечно! — усмехнулся Евгений. — Пока все там с «МММ» в девяностые попадали или валили друг друга на стрелках, я получил вышку и сразу же нашёл работу в одной государственной конторе. Платили почти ничего, но зато был доступ к мощностям. Параллельно подрабатывал официантом и даже находил время изучать что-то новое и полезное. А к середине нулевых мне сделали жирный оффер — предложили поработать в конторе «2D», где были командировки за границу. Пришлось язык учить, ведь у меня тогда был только немецкий на отлично. Но ничего, выучил.
Бродский сразу понял, что это путь не для него. У него с языками всё очень плохо, как и с программированием — в школе давали что-то, но он вообще ничего не понял и забил, а в колледже информатику было совершенно по барабану, что там делают студенты.
— Съездил в Голландию, в Британию, а потом и в США, — продолжил Евгений, с явной ностальгией по тем временам. — В Штатах, кстати, командировался почти полгода, но потом пришлось вернуться. Проработал в «2D» ещё четыре года, а потом получил оффер от «ИнноСофта». Жаловаться не на что — платят хорошо.
— Если на баксы, то у него зарплата в районе пяти тысяч вечнозелёных, — с улыбкой сообщил Тимур. — Вся эта берлога — это за одну зарплату.
— Да, как-то подумал, что неплохо было бы завести местечко, где можно посидеть одному, подуть, поработать, — сказал Евгений. — Купил этот гараж у соседа, а потом обставил тут всё по-холостяцки. Да, обстановка вышла где-то около того, но за сам гараж пришлось отстегнуть нормально.
Бродский очень впечатлился. Его подкупила лёгкость отношения к жизни, а также широта возможностей Евгения. Он сам мечтал, чтобы у него было так же: захотел — купил гараж, захотел — мотоцикл, захотел — улетел в Турцию.
— Это клёво… — произнёс Павел и сам удивился, как расслабленно он это сказал. — А что за «Корвет»?
— Это компьютер такой был, — ответил Евгений и улыбнулся своим воспоминаниям. — В конце восьмидесятых их ставили в компьютерные классы и тогда это считалось шиком. Для своего времени они были неплохими, но уже отставали от западных ПК.
Тело стало ватным, диван стал с ним единым целым и Павлу показалось, что так было всегда и это естественно. Разум его затуманился, мысли замедлялись, не было ни страха, ни паники, ни скованности, а было лишь приятное и мягкое спокойствие.
Бродский заметил, что Евгений и Тимур что-то обсуждают и смеются. Но его это уже не волновало, ведь тело и разум были слишком расслабленны, чтобы думать об этом и, уж тем более, вступать в эту беседу.
Единственное, что его беспокоило — это нарастающий голод, всё сильнее и сильнее сосущий пустоту в желудке.
Спустя минут двадцать, смартфон Евгения тренькнул.
— Вот чёрт… — прочёл он какое-то сообщение. — Парни, я отойду ненадолго — по работе отвлекают.
Он прошёл к компьютеру и сел за него. Павел лениво наблюдал с дивана за тем, как на здоровенном мониторе пролетают какие-то графики, диаграммы и строки кода, для него выглядевшие, как иероглифы.
— Ты ешь, — сказал улыбающийся Тимур.
Павел кивнул и, взяв кусок курятины, начал очень флегматично жевать его. Было вкусно, но он удержал себя от дополнительного куска — он отчётливо помнил своё серьёзное намерение сбросить вес.
Щёлкнула зажигалка — Евгений подкурил полноценный «косяк» и начал смолить его, параллельно работая.
— Нихуя себе… — прошептал Павел.
— И он кодит так, прикинь? — широко заулыбался Тимур.
— Жёстко… — медленно покивал Павел. — Жёстко…
— Тебя в колледже прессуют? — спросил вдруг Тимур.
Бродский медленно перевёл на него осоловевший взгляд.
— Ты не подумай, я без претензий! — приподнял руки Кузьмин. — Ты, если что, в следующий раз, меня набери просто — я подтянусь и порешаю вопрос. Мазя?
— А-а-ага… — медленно протянул Павел, которого сильно замедлило. — Мазя…
Они сидели так ещё минут тридцать, вяло болтали ни о чём, а потом Евгений закончил свою работу и вновь присоединился к ним.
— Заколебали джуны… — произнёс он с сильным неодобрением. — Копируют код из стака, а потом мы баги вылавливаем месяцами… Тимоха, прикинь? Баг вылез — поездка за сто двадцать рублей, а списало тысячу двести. Но, главное, всё по-честному — алгоритм накрутил километраж вокруг точки назначения ровно на те самые тысячу двести.
— Блин, не круто, — покачал головой Тимур.
— Не говори, — сказал Евгений. — Главное вы нормально учитесь — тогда что-то будете собой представлять. Диплом — это одно, а голова на плечах — другое.
— Кстати о головах… — вспомнил о чём-то Тимур. — Может, дашь мне выход на гровера?
— Маленький ты ещё, — усмехнулся Евгений. — И зачем тебе? Банчить собрался?
— Ну… — замялся Тимур. — Нет, конечно. Чисто для себя и своих.
— Для себя и своих? — пристально посмотрел на него дядя. — Не. Мелковат. Подрастёшь — пообщаемся ещё.
— А что за мотоцикл? — спросил Павел, чувствующий, что надо сменить тему.
— Kawasaki ZX-10RR, — с гордостью ответил Евгений. — Литровый! За пятнадцать штук баксов у коллеги купил. Он как-то сказал, что продаёт, а я думаю — давай, возьму.
Озвученная сумма произвела на Бродского неизгладимое впечатление. Ему такие суммы в долларах США даже не снились.
Максимум, который он мог себе в области спонтанных покупок позволить — купить шоколадку. И то, не каждый день.
— Свой Z400 я сразу продал, — продолжил Евгений. — Вообще, я мототехникой давно увлекаюсь…
— А можно прокатиться? — спросил Павел.
— Ха-ха-хах! — рассмеялся Евгений. — Это литровый байк — такая техника противопоказана не только новичкам, но даже любителям. Надо быть профи, как я. А пассажирское место не предусмотрено — тут уж извини.
Бродский посмотрел на мотоцикл, стоящий у ворот гаража, на котором, действительно, не было пассажирского сиденья.
— Я тоже мечтаю когда-нибудь купить себе мотоцикл, — произнёс Павел. — Мне BMW нравится.
— О, губа не дура, — усмехнулся Евгений. — Дай бог, дай бог.
У Павла тренькнул телефон, а затем ещё несколько раз. Он медленно полез в карман и вытащил его.
В «Ватсап» было сообщение от матери — нужно явиться в дом, так как сегодня ужин с гостями. Приходит семья Алины, поэтому надо не ударить в грязь лицом.
— Бля… — поморщился Бродский. — Походу, мне надо идти…
— Ты посиди ещё лучше, — посоветовал Тимур. — Ты выглядишь, как вгашенный.
— Да не, мне нормально, — вяло отмахнулся Павел.
— А что у тебя такого срочного? — поинтересовался Тимур.
— Алина с семьёй придут к нам на ужин, — ответил Павел.
— А Алина что, с твоей группы? — уточнил Кузьмин.
— Ага, — медленно кивнул Бродский. — А что?
— А можно мне с тобой? — спросил Тимур.
— Это семейный ужин, — покачал головой Павел. — Я в этой системе просто пешка.
— А-а-а, понятно, — вздохнул Кузьмин.
— А ты что, виды на эту девушку имеешь? — спросил Евгений с долей ехидства.
— Ну, да, — без раздумий ответил Тимур.
— Мог бы просто сказать «нет» и я бы тебя подковырнул, — расстроился его дядя. — У меня заготовки заготовлены давно.
— Да я так и подумал, поэтому и сказал «да», — усмехнулся Тимур.
— Эх, как быстро растут дети… — посетовал Евгений. — Так ты уходишь прямо на ужин?
— Не, он не прямо сразу, но надо приготовиться заранее, — вздохнул Павел. — Переодеться, помыться — для мамы важно, чтобы всё было идеально.
— Мама — это святое, — наставительно произнёс Евгений. — Иди и постарайся не спалиться.
— Да, от одежды маяк 100%, — усмехнулся Тимур. — Так что двигайся в тени и не оставляй следов…
— Ага-ага… — кивнул Павел и с трудом поднялся с дивана.
Если бы его оставили на этом диване минут на десять, он бы, наверное, уснул.
По выходу из гаража он начал дышать свежим воздухом и отходить от охватившей его сонливости. Мысли в его голове начали проясняться и ускорять свой ход.
«Вот круто живёт дядька Тимура», — начал он размышлять, пока шёл домой. — «У него, наверное, и квартира своя, раз он гараж купил. Вот это свобода…»
Себя же он чувствовал несвободным, в основном по причине того, что до сих пор живёт с родителями и полностью финансово зависит от них. Хотя многие из его ровесников имеют свой доход и снимают жилье, а у кого-то уже есть своё, от родителей.
Павел прогнал прочь дискомфортные для него мысли и, предвкушая ужин, ускорил шаг.

 *17 июня 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Павла* 

Домой он заходил как шиноби клана Учиха, ведь его глаза были красные, как шаринган.
Быстро проскочив коридор, Павел ворвался в ванную, где, по уже отработанной методике, сбросил закоррапченную одежду в корзину для белья. А чтобы замаскировать возможный запах, он брызнул на одежду пару капель кондиционера, взятого с полки над стиральной машиной.
Далее он вошёл в душ и начал оперативно и тщательно отмываться.
Нужно было торопиться, так как, ни в коем случае, нельзя было, чтобы к приходу гостей у него была не высохшая голова.
Дело не в нём, ему-то на это всё равно, а в матери.
Его матери очень важно, чтобы на таких званых ужинах, когда в доме появляются посторонние, всё было по первому классу. Квартира, как он уже заметил, прибрана и вымыта наёмной командой по клинингу, ужин уже приготовлен. И члены семьи тоже должны выглядеть по первом классу — в том числе и Павел, нравится ему это или нет.
Если будет не по первому классу, то жди беды. Персональной.
Выйдя из душа чистым и свежим, Бродский оперативно побрился, помазался кремом после бритья — это обязательно, потому что иначе будет раздражение.
Причесавшись и высушив волосы, он вышел из ванной и, уже чувствующий себя в полной конспирации, прошёл в свою комнату.
Зазвонил телефон.
— Алло? — принял он вызов от Алины.
— Привет, Паша, — приветствовала она его. — Как дела?
— Привет, Алин, — ответил Павел. — Я в порядке. У тебя как?
— У меня тоже всё хорошо, — в голосе её послышалась улыбка. — Ты знаешь, что мы с родителями сегодня придём?
— Да, уже в курсе, — подтвердил Бродский. — Вот, готовлюсь…
— Хорошо, — ответила Алина. — Наверное, через полтора-два часа придём.
— Всё, отлично, — произнёс Павел и, зачем-то, кивнул. — Скоро увидимся.
Он уже было сел за компьютер, но в комнату без стука вошла мать.
— Сынок, нужно сходить в магазин за напитками, — сказала она.
— Хорошо, — встал Павел с компьютерного кресла.
— В «Ватсап» отправлю список, — сказала мать. — И деньги переведу.
Бродский вышел на улицу и направился в ближайший «Магнит». По дороге пришёл список покупок, а затем были зачислены деньги на карту.
Нужно было купить «Кока-Колу», «Бонакву», «Фанту» и несколько натуральных соков.
В «Магните», как обычно, началось это тупое хождение между полками и стеллажами. Нагрузив тележку покупками, он прошёл к кассам, где, как обычно, работало всего две.
Отстояв мучительно долгую очередь, Бродский расплатился картой, упаковал всё в пакеты и понёс домой.
Дома он узнал, что отец уже пришёл с работы. Они перекинулись парой фраз, после чего тот пошёл в спальню, приводить себя в порядок и переодеваться.
Павел же вернулся в свою комнату, где взял с книжной полки мангу «Атака на титанов».
Предавшись чтению любимой манги, Павел потерял счёт времени и для него стало неожиданностью то, что в комнату вошла Алина.
Она тоже было одета далеко не в повседневный наряд, потому что у её матери ровно такое же отношение к подобного рода мероприятиям.
— Привет, — улыбнулась она ему.
— О, привет! — развернулся к ней на своём кресле Павел.
— Опять перечитываешь «Атаку на титанов»? — поинтересовалась Алина.
— «Атаку титанов», — поправил её Бродский.
— «Сингэки но Кёдзин» корректнее переводить как «Атака НА титанов», — не согласилась Алина. — И в американской версии перевели правильно — «Attack on Titan», то есть, «Атака НА Титанов». Это наши корявые переводчики всё перепутали…
— Ладно-ладно, — поднял Павел руки в жесте капитуляции. — Уела и одолела.
— То-то же, — заулыбалась Алина.
— Идите ужинать! — позвала их мама Павла.
Они прошли в гостиную, где уже был накрыт торжественный стол. Павел уже давно заметил тенденцию «гонки вооружений» между семьями — с каждым разом роскошность угощений становится всё больше и больше. Сегодня, например, главным блюдом стал фаршированный яблоками и апельсинами гусь.
— … а наш неплохо курс закончил, — сообщила мать. — На четвёрки, в основном, но есть и пятёрки.
«Так вот она чего зачётку вчера просила…» — осознал Павел.
— А наша закончила на одни пятёрки, — с довольной улыбкой сообщила Марина Георгиевна, мать Алины. — Лучшая студентка в группе, между прочим.
В этот момент Павел, почему-то, удостоился осуждающего взгляда от матери. Было видно, что именно сейчас она испытывает всю полноту негодования от того, что её сын не оправдывает её ожиданий.
Отец тихо беседовал с Леонидом Ивановичем, отцом Алины, но Павел не слышал, о чём разговор. Вероятно, об их совместном бизнесе.
— Я нашёл одну мангу… — тихо шепнул Павел подруге. — Покажу, как тут закончим…
Постепенно, разговоры стихли и все начали есть.
Бродский старался ограничивать себя, но недавнее наркотическое воздействие всё ещё давало о себе знать, поэтому ему очень сильно хотелось.
«Ладно, сейчас поем и сегодня больше ни крошки в рот, ни сантиметра в жопу», — незначительно отступил он от избранных принципов.
Успокоенный этим обещанием, он протянул тарелку матери, и та щедро наложила ему нарезанной гусятины.
С удовольствием съев дополнительную порцию, Павел решил, что достаточно и переключился на лёгкие салаты с зеленью.
Леонид Иванович завёл разговор на тему стрельбы в Тверской области. Павел знал об этом с «Пикабу», где начали постить мемы на тему одеял, которые спасают от чудовищ. Но дальше «Свежего» такие посты не заходили — люди, в целом, не любят, когда шутят о реальных смертях людей, которые, возможно, жили не так далеко.
«Зато о голоде и нехватке воды в Африке или стрельбе в Европе — сколько угодно и это сразу залетает в „Горячее“, а то и в „Лучшее“, если прямо удачно», — подумал Павел. — «А если что-то у нас — то ни-ни».
— Надо ужесточать закон о гладкоствольном оружии, — заявил отец.
— Думаешь, поможет? — спросил Леонид Иванович. — Этот же психиатра и нарколога прошёл, всё по-честному, наверное, а вот как вышло.
Павлу это было не особо интересно, поэтому он слушал вполуха.
Далее настало время чая.
Павел помог матери убрать лишнюю посуду со стола, после чего помог перенести с кухни десерты, блюдца с конфетами и, главное, чизкейк.
За чаепитием продолжилась беседа отца с Леонидом Ивановичем, но мать попросила сменить тему.
Павел ограничился одним куском чизкейка, а также двумя конфетами. Выпив чашку чая, он встал из-за стола и пошёл в свою комнату.
Алина подошла спустя несколько минут.
— И где эта манга? — спросила она сходу.
Это их общая страсть — японская манга и аниме.
Павел подошёл к книжному шкафу и вытащил из него книжку с яркой обложкой. На ней было написано «Giant Killing».
— Это что такое? — заинтересовалась Алина.
— Ну, я сёрфил инет, — пожал плечами Бродский. — Искал что-то наподобие «Атаки на титанов», ну и заинтересовался этим названием. Оказалось, что нифига не о титанах и даже не о гигантах, но начало мне понравилось.
— И где достал? — спросила Алина с улыбкой.
— Заказал на «Е-бэй», — ответил Павел. — На что потратил последние свои сбережения.
— На английском? — открыла Алина мангу. — А ты же английский не знаешь!
— Буду подтягивать, — улыбнулся Бродский. — Это как фильмы на английском или типа того.
— Ну-ну, — произнесла Алина. — Так ты её уже прочитал?
— Да мне, как бы, не к спеху, — ответил Павел. — Можешь взять почитать, если хочешь.
— Спасибо! — улыбнулась девушка.
— Да пожалуйста, — ответил Павел.
— Ты, кстати, похудел, — отметила Алина.
Павел засмущался. Встав со своего кресла, он подошёл к зеркалу и мельком осмотрел своё тело.
— Ну, наверное… — сказал он неуверенно.
— Да, похудел, — кивнула Алина, видная ему в зеркало. — Но причёска как у оборванца.
— В смысле? — поправляя волосы, спросил Павел.
— Весь лохматый, нестриженный, — патетически всплеснула руками Алина.
— Вообще-то, я отращиваю, — заявил Павел. — Как отращу, пойду подстригусь аккуратно.
— О, прикольно, — отреагировала Алина. — Тебе может подойти такой стиль. А это твоё желание отращивать волосы — это не Кузьмин повлиял?
Внутри Бродского возникло негодование. Он даже не допускал мысли, что что-то «срисовывает» с Тимура. Ему мнилось, что это он сам придумал идею отращивать волосы.
— Почему сразу с Кузьмина? — нахмурил Павел брови. — Сейчас это, в целом, модно.
— Да просто Кузьмин носит «шторки», (2) — произнесла Алина. — И ты, видимо, собираешься сделать себе именно «шторки», да?
— Ну не он один же их носит! — ответил Павел и, тем самым, признал, что собирается носить именно «шторки». — Лил Пип, Фейс, например.
— Ладно-ладно, не заводись, — попросила Алина. — Просто я переживаю за тебя. Последнее время ты сильно сблизился с Кузьминым.
Павла озадачила интонация, с которой она всё это сказала. Это сильно напоминало интонацию его матери, когда она беспокоится.
— Ну, да, мы теперь друзья, — ответил Бродский с долей гордости.
— Я так и думала… — озабоченно произнесла Алина. — Этот Кузьмин — самый настоящий бандит. Он крутится в не очень хорошей компании, как я слышала.
— Да нормальная компания, — не согласился с ней Павел.
— Я не могу понять одного, — заговорила Алина после паузы. — Что вас с ним связывает? Вы же совсем разные!
— На самом деле, Тимур хороший челик, — сказал Бродский. — И вообще, какое твоё дело?
— Да никакого, — ответила девушка. — Просто будь осторожнее. Не соглашайся, если будут предлагать что-то сомнительное.
— Ладно, — вздохнул Павел. — Постараюсь. Держи, кстати, свою мангу.
Он передал ей заранее подготовленный пакет, который уже давно должен был отвезти, но всё никак.
— Обещаешь? — спросила Алина.
— Обещаю, — кивнул Павел. — Всё будет хорошо.

 Примечания: 
1 — «Вырезалка» — здесь речь идёт о многочисленных клонах игры Qix. Принцип этих игр в том, что надо вырезать участки экрана, а в награду за это открывалась часть изображения. Qix — это японская игра, построенная вокруг этого всего, но на неё сразу же начали лепить клоны, некоторые из которых превосходили оригинал на голову. Особенно заходили общественности эротические версии, где за «вырезание» участков открывались фрагменты фотографии или рисунка эротического содержания. В общем-то, Евгений 100% играл в какой-то клон, раз он делал это на советском «Корвете». Многие, кто застал эти времена, вспомнят, что больше-то на этих компах ничего ценного для школьника не было — всех интересовали исключительно игры. И лишь единицы, многие из которых потом далеко пошли, а некоторые из этих которых даже не стали ходить далеко, а сразу взлетели, изучали программирование и постигали, как устроен этот бордель.
2 — Шторки — это стиль причёски, когда волосы разделены пробором по центру, как жопа, или слегка сбоку. И пряди по обе стороны от лица свободно свисают, напоминая шторки. В 2017 году это было очень модно и молодёжно.



Глава шестая
Первое сафари

 Примечание: 
 Автор осуждает любые виды приёма наркотиков и резко отрицательно относится к наркоторговле. Одна сессия курения кальяна (длится обычно 45–60 минут) может привести к вдыханию в 100 раз большего объёма дыма, чем одна сигарета. Получается, что за 45–60 минут можно скурить эквивалент пяти пачек сигарет. Из-за ароматизаторов, подсластителей и прочей арома-хуйни, табак не дерёт горло и если обычные сигареты много скурить не получится, то кальян можно курить долго и много — производители табака для кальяна едят свой хлеб не за просто так и все эти ароматизаторы там оказываются не случайно. Несмотря на то, что в один кальян помещают 15–20 грамм табака, что эквивалентно примерно 30–40 сигаретам, в кальяне табак сгорает гораздо эффективнее, чем в сигарете, поэтому дыма получается гораздо больше. Так что, кальян — это тоже жабья тема. Сигареты, кальяны — суть, одно и то же дерьмо, губящее человеческое здоровье не хуже другой наркоты, поэтому осуждаю. 

 *24 июня 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Павла* 

Вечер субботы у Бродского, как и всегда, свободен.
Отец на работе, а мать у подруги. Павел, как обычно, предоставлен самому себе.
— Аллё, Тимирязев! — набрал он Кузьмина.
— Здорова, Пашкевич! — ответил Тимур. — Как жизнь, родной?
— Да пойдёт, — ответил Бродский. — Как сам?
— Тоже неплохо, — сказал ему Кузьмин.
— Как смотришь на пивка попить? — спросил Павел. — А то дома что-то скучно тухнуть.
Перспектива играть в Доту его не впечатляла — с каждым днём у него всё меньше и меньше желания проводить там весь свой досуг. Теперь у него есть более интересные занятия.
— Не, сегодня не могу, — ответил Тимур. — Я же на работу сегодня.
— Это которая в развлекательном комплексе? — припомнил Бродский.
— Да, — подтвердил Кузьмин. — У нас сегодня «Гаваи-пати».
— А это что такое? — не понял Павел.
— Это, короче… — Тимур задумался. — Ну, короче, второй этаж на всю ночь арендовала какая-то компания и заказала вечеринку в стиле Гавайских островов. Ну, знаешь, одеваются в гавайские прикиды, с ожерельями из цветов, курят кальяны на ананасах, ну и пьют пёстрые коктейли. Моя тема, как ты понял, кальяны на ананасах.
— Что за «пёстрые коктейли»? — спросил Бродский.
— Это ярко украшенные фруктами коктейли, с мишурой в тематическом стиле, — объяснил Кузьмин. — Пижня, короче.
— А-а-а, ну, понятно, — произнёс Павел. — Я что хотел спросить…
— Спрашивай, родной, — усмехнулся Тимур.
— А там вакансий у вас нет? — спросил Бродский. — Мне не улыбается в «Пятёрочке» всё лето вкалывать или грузчиком, а деньги нужны.
Кузьмин молчал около двадцати секунд с лишним.
— Вообще, могу замолвить за тебя словечко, — произнёс он. — Учредитель — мой хороший знакомый, так что вариант рабочий.
— Тогда мазя, — улыбнулся Павел.
— Мазя-я-я! — воскликнул Тимур. — Как на работе буду, подойду к нему и пообщаюсь насчёт тебя. Всё, мне надо собираться. На связи.
— На связном, — ответил Павел.
Он завершил вызов и рухнул на кровать.
Ему сразу начали приходить мысли о том, как он будет работать кальянщиком в крутом заведении. Будет общаться с гостями, забивать кальяны и обзаводиться новыми знакомствами.
Мысли обратились в фантазии, в которых он быстро обретает весомое социальное влияние и становится очень важным специалистом в развлекательном комплексе.
Мечтая, он даже задремал.
Из дрёмы его вывело короткое треньканье телефона.
Тимур написал сообщение:
«Я пообщался с учредом и тот дал добро».
«Блин, круто! Спасибо, Тимирязев!»
«Да не за что ещё. Завтра выходишь на стажировку. Буду учить быть кальянщиком по жизни».
«Спасибо, родной. Не забуду».
«Давай тогда. До завтра. Выспись. Работать нужно будет всю ночь».
«Хорошо. До встречи».
Павел поднялся с кровати и подошёл к компу. Чтобы к завтрашнему вечеру быть в норме, сегодня ему нужно лечь попозже.
«Хоть когда-то перекос режима принесёт пользу», — усмехнулся Бродский своей мысли.
Включив компьютер, он открыл Ютуб и набрал в поиск «Как забивать кальян».
Ему не хотелось выглядеть завтра как полный профан. Поэтому он нашёл какого-то популярного влогера по тематике и начал изучать видеоинструкции.
После просмотра первой видеоинструкции он открыл специализированный сайт и посмотрел на то, как выглядят различные табачные смеси и угли.
Подумав, что он теперь уже не полный профан, Павел успокоился и открыл «PornHub».

 *25 июня 2017 года, г. Санкт-Петербург, развлекательный комплекс «Сафари»* 

Бродский подошёл по адресу и рассмотрел здание, где ему предстоит работать.
На большой вывеске было написано «Сафари», а под названием заведения было обозначено, что тут есть «ресторан, сауны, бильярд и клуб».
Вздохнув, Павел поднялся по ступенькам.
Мимо него пролетел толстый мужик, от которого пёрло алкоголем на метр вперёд. Павел проводил его удивлённым взглядом.
Зайдя в здание, он увидел большого лысого мужчину в чёрном костюме, который стоял у двери. Вероятно, это местный охранник, судя по микронаушнику в ухе.
— Алло, Тимур, — набрал Павел Кузьмина. — Я подошёл.
— А, мазя, — ответил тот. — Проходи, я у караоке. Это тебе налево.
— Понял, сейчас буду, — сказал Бродский.
Он быстро нашёл зал караоке, где ему сразу в глаза бросился фонтанчик с белой подсветкой.
С другого конца зала он услышал крик:
— Пашкевич!
Тимур помахал ему рукой.
Поняв, что Павел его увидел, Кузьмин вернулся к разговору с официанткой.
Девушка была одета в чёрные брюки, белую рубашку с бабочкой, и лакированные туфли. Видимо, это униформа местных официантов.
— Привет, — подошёл Павел к Тимуру.
— Здорова, Пашкевич! — пожал тот ему руку. — Это Юлия. Она здесь официант. А это мой друг — Павел Бродский. Он будет вторым кальянщиком на моих сменах.
Тимур был одет в серые джинсы и белую футболку без рисунка и надписей, а на ногах его были белые кеды «Nike Air Force 1». А на шее его висел мундштук на ленте с надписью «Darkside».
— Привет, — улыбнулась Юлия. — Приятно познакомиться.
— Привет, — слегка растерянно улыбнулся ей Павел. — Взаимно.
— Ну, не будем тянуть, — заговорил Тимур. — Пойдём. Покажу наше рабочее место.
Он повёл Бродского в какую-то каморку с чёрными стенами, чёрным столом и чёрной табуреткой. Прямо на стыке стен и потолка была оборудована светодиодная подсветка, прямо по всему контуру.
Павел ощутил себя будто на космическом корабле — смотрелось это прямо очень футуристично.
В воздухе пахло чем-то очень сладким с нотками фруктов.
— Вот здесь мы и работаем, — сказал Кузьмин. — Вот тут…
В этот момент заговорила рация на его ремне:
— Кальянщик-кальянщик.
Тимур снял рацию с ремня и ответил:
— На связи.
Он вернул рацию на ремень.
— Это, короче, обязательная тема — если зовут, то обязательно надо отвечать, — пояснил он. — Единственная уважительная причина не отвечать — это если ты рядом с клиентами. Но даже тогда надо пояснять, как отойдёшь, что был рядом с клиентами.
— Понятно, — кивнул Павел.
— Итак, объясню и покажу самое главное, — переключился Тимур на кальян. — Сначала устройство. Это вот колба…
Далее он объяснил устройство кальяна, демонстрируя каждую деталь и подробно описывая её назначение. Павел, конечно же, ничего не понял, что было видно по его лицу.
— Ничего, постепенно поймёшь, — улыбнулся Тимур. — Если что, я всегда рядом.
— Ага… — ответил на это Павел.
— Короче, важный момент, — произнёс Кузьмин. — С этого дня ты куришь кальян. Когда приносишь кальян клиентам, обязательно нужно раскурить его самому.
Он выдвинул ящик из стола и нашёл там ленту с мундштуком, которую и надел на шею Павлу.
— Самое главное — когда будешь раскуривать, не вздумай прикасаться губами к мундштуку кальяна, — продолжил Тимур инструктаж. — Надеваешь вот этот мундштук на мундштук кальяна, и только после этого раскуриваешь.
— Мундштук на мундштук? — недоуменно переспросил Павел.
— Это не я эти названия придумал, — пожал плечами Кузьмин. — Так заведено задолго до нас. Короче, персональный мундштук нужен, чтобы клиент не видел, как ты облизываешь кальян, который он потом будет курить. Там по любому клиенты надевают одноразовые мундштуки, но так всё равно лучше не делать — это неприятно нихера.
Павел лишь коротко кивнул.
— Теперь по табакам, — продолжил Тимур и взял со стола пластиковую коробочку с надписью на английском. — Вот это — «Al Fakher». Лютое говнище, но некоторым нравится… А вот это…
Пластиковых коробочек было очень много и Тимур показывал каждый.
— Вижу, что ты в ахуе, — улыбнулся он, когда увидел, что Павел уже перестал впитывать информацию. — Ничего, разберёшься постепенно.
«Кальянщик-кальянщик», — раздалось из рации на ремне Кузьмина.
— На связи, — оторвал тот рацию.
«Подойди на третий этаж, прими заказ», — приказал ему басовитый мужской голос.
— Принял, — ответил Тимур и повесил рацию обратно на ремень.
Бродскому это всё показалось каким-то очень серьёзным и «взрослым», как на ответственной работе. К слову, это была его первая работа в жизни, но он старался не подавать виду.
— Третий этаж — это банный комплекс, — сообщил ему Кузьмин. — И там, обычно, сидят люди, которые требуют к себе особого отношения. Если ты понимаешь, о чём я.
— Понимаю, — кивнул Бродский.
На самом деле, он не понял ничего, кроме того, что банный комплекс находится на третьем этаже.
— Я пойду, а ты тут пока потусуйся, — сказал Кузьмин. — Мазя?
— Мазя, — улыбнулся Павел.
Тимур ушёл, а он встал у столика с табаками и начал рассматривать баночки. Он старался запомнить табаки, с которыми ему предстоит работать. Чтобы запомнить получше, он открывал банки и нюхал табак — запахи были приятными.
Минут пять ничего не происходило, а затем вернулся Кузьмин.
— Заказали «Адалию» со вкусом двойной дыни, — сообщил он. — И что-нибудь полегче, для дам, на грейпфруте.
Информационной нагрузки его сообщение для Павла не несло, он вообще ничего не понял.
— Сейчас буду заряжать, а ты запоминай, — сказал Тимур.
Далее он взял кальян и начал его готовить.
— Помой грейпфрут, — попросил он. — В холодильнике, на нижней полке.
Бродский сбегал к холодильнику, быстро нашёл там грейпфрут и подошёл к раковине, находящейся в глубине комнаты, за столиком с табаками.
Помыв фрукт, он передал его Тимуру, который уже закончил подготовку первого кальяна. В руках его был нож.
— Это дело практики, но технику запоминай уже сейчас, — сказал Кузьмин и начал разбирать грейпфрут.
Делал он это отточенными движениями, мастерски — Павел почувствовал, что попал на прямой эфир передачи «MasterChef» с Гордоном Рамзи.
— В грейпфрут нужно поместить решётку из зубочисток, — прокомментировал Тимур свои действия. — Далее укладываешь туда табак, а затем ставишь сверху калауд…
Павел лишь кивал, внимательно следя за тем, как работает Тимур.
Он работал суммарно минут двадцать. Оба кальяна были готовы.
— Помочь отнести? — спросил Павел.
— У тебя стажировка, — покачал головой Тимур. — На третий тебе ещё нельзя. Сам отнесу.
— А мне что сейчас делать? — спросил Бродский.
— Подожди малёх, — пожал плечами Кузьмин. — Я туда-обратно. А дальше продолжим обучение. Потусуйся в зале — пройдись между рядами, может, кому-то нужен кальян…
Они вышли из каморки вместе. Тимур понёс кальяны к лестницам, а Павел вышел в зал лаундж-бара.
В воздухе висела атмосфера спокойного веселья — царил приятный полумрак, люди ели и пили, а кто-то играл в настольные игры, но, в основном, за столами сидели, ели и болтали.
Бродский прошёл, мимо первого ряда столов, к барной стойке.
— Мальчик! — окликнула его какая-то тётка. — Ты же кальянщик?
Судя по тому, что с ней было ещё две женщины примерно её возраста, скорее всего, это коллеги отдыхают.
— Да… — неуверенно ответил Павел.
— Сделай нам чего-нибудь фруктовое, — попросила его эта женщина. — Но не кислое.
— А какой табак? — уточнил он.
Женщина посмотрела на него недоуменно.
— А я откуда знаю? — спросила она. — Я тебе сказала — фруктовое что-нибудь, но не кислое. Понял?
— Понял, — ответил Павел. — Покрепче, помягче?
— Помягче, — решила женщина.
— Главное, чтобы голова от него не болела, — добавила её подруга.
— Хорошо, — кивнул Павел и пошёл обратно в каморку.
Внутри уже был Тимур, готовящий новый кальян.
— Что у тебя? — спросил он.
— Из зала заказали что-нибудь фруктовое, но не кислое, — ответил Павел. — И помягче.
— Ну, это значит, что «Адалия», — начал Кузьмин. — Девушки заказывали?
— Да, — кивнул Бродский.
— У них даже вкус есть специальный — «Lady killer», — улыбнулся Тимур. — Сейчас забодяжим, всё мазя будет…
Бродскому оставалось лишь дождаться, пока Кузьмин сделает свою работу. Но Павел внимательно следил за его действиями и сделал себе зарубку — смотреть больше обучающих видео по кальянам на «Ютубе».
— Принесёшь, поставишь и раскуришь, — поручил ему Кузьмин. — Мундштук обязательно надевай.
— Всё, понял, — кивнул Павел.
Он взял кальян и понёс его к нужному столу. Был страх споткнуться и упасть, но он был предельно сфокусирован на задаче.
Кальян был довольно тяжёлым, поэтому рука физически слабого Бродского начала уставать.
— Наконец-то! — воскликнула изрядно поддатая женщина, откинувшаяся на спинку дивана.
Павел зачем-то кивнул, после чего поставил кальян на стол и вставил свой мундштук.
Затянувшись дымом, он ощутил адское жжение в глотке и начал ожесточённо кашлять. Заказавшая кальян женщина глумливо засмеялась. Павел стушевался, но пересилил себя и сделал ещё несколько затяжек, после чего закашлял ещё сильнее.
— Всё-всё, — отсмеявшись, сказала женщина. — Можешь идти.
Покрасневший Бродский признательно кивнул, после чего чуть ли не убежал обратно в каморку.
Тимур уже унёс свой заказ, снова на третий этаж, а Павел прислонился к стене и снова откашлялся. Горло саднило даже сильнее, чем от марихуаны — потому что это мало того, что продирало горло, так ещё и оставляло неприятный приторный привкус.
Бродский, придя в себя, продолжил изучать табаки и запоминать названия, не забывая понюхать содержимое каждой баночки. Помогало это так себе, потому что он никогда не славился феноменальной памятью и сейчас его заботило совсем не это — его волновало то, как он облажался в зале.
«Навоображал себе, что я киберкотлета в кальянном деле…» — подумал он. — «А я нубло обоссанное…»
Коря себя за форменный провал, он пытался сконцентрироваться на табаках, но всё было бесполезно.
— Ты чего тут тусуешь? — заглянул в каморку Тимур. — В зале ходи — люди должны видеть, что ты работаешь.
— Всё, понял, — покивал Павел и пошёл к выходу.
— Не-не, не сейчас, — усмехнулся Кузьмин. — Сейчас буду заряжать «Двойную казанскую гранату»…
— А что это такое? — поинтересовался Бродский.
— Это, блядь, высший пилотаж, до которого ты дойдёшь ещё нескоро, — серьёзно ответил Тимур. — Но надо, чтобы ты видел, как это делается.
— М-хм, — кивнул Павел.
— Короче, это также называют «мантоваркой», — начал объяснять Кузьмин. — Называют это так потому, что нагрев табака идёт в два этажа и получается своего рода двухэтажная мантоварка. Поэтому нужен жаростойкий табак, типа «Танша» или «Дарксайда».
— Понятно, — вздохнул Бродский.
Далее Тимур действовал и объяснял все свои действия. Естественно, Павел почти ничего не запомнил. Но он понял, что дело это точно непростое — Кузьмин провозился с ним дольше, чем с обычным кальяном.
— Всё, я на третий, — сказал он, поднимая готовый кальян. — Как, кстати, выступил в первый раз?
— Закашлялся, — признался Бродский.
— Ха-ха! — засмеялся Кузьмин. — Ничего, отныне твой рот для мундштука, а лёгкие для дыма…
Теперь Павел не просто сидел в каморке, а ходил по залу и принимал заказы. Те женщины уже ушли, поэтому ему было не так стыдно.
Спустя несколько часов наступило затишье. Это было где-то после трёх часов ночи.
— Раз есть время, то надо бы тебе забить твой первый кальян, — произнёс Тимур, после того, как выглянул из каморки в общий зал. — Сейчас Петруха подтянется, он из охраны. Свой человек.
— А… Эм… — растерялся уже изрядно уставший Павел.
Он успел увидеть за сегодня всякого. Как какие-то упакованные дяди сидели за столами с явными проститутками, как какой-то тип домогался до официантки, а затем его вывел охранник — видимо, здесь такое не считается за ЧП.
— Да не ссы, — отмахнулся Тимур. — Всё будет мазя — ты уже раз десять видел, как это делается. Если что, я на подхвате.
Павел принялся за приготовление своего первого кальяна. Он был ни разу не уверен в том, что делает, но Тимур его не останавливал — возможно, он делал всё правильно.
— Слишком плотно уложил табак, — сказал Кузьмин. — Его не нужно утрамбовывать — там же кислород проходит. Распетуши его слегонца и примни, чтобы всё было ровно.
Бродский выполнил его указания и удостоился удовлетворённого кивка. Далее он начал набирать воду в колбу.
— Постой-постой! — остановил его Тимур. — Ты чего-то перелил. Слей часть.
Больше ошибок не было — как и говорил ему Кузьмин, для этого не нужно много ума.
— А кто это прохлаждается за казённый счёт? — вошёл в каморку тот толстый охранник, что был у входа.
Комплекцией этот охранник напоминал бульдозер — вроде бы и нескладный из-за лишнего жира, но мышечной массы в нём было чуть ли не больше, чем жировой. Павел, например, был просто дрябло-жирным.
— Ты не болтай давай, Петруха, — криво усмехнулся Тимур. — Сегодня наш стажёр Павел и, по совместительству, мой хороший друг, приготовил нам его первый в жизни кальян.
— О-о-о, целочку срываем! — заулыбался охранник.
— Ну… — поморщился Тимур. — Давай, Пашкевич, раскуривай.
Они покурили кальян, причём Бродскому совсем не понравилось, но он смирился, что это теперь его работа.
Дальше рабочая ночь проходила очень томно — ближе часам к пяти ночи не было почти никого, кроме людей на третьем этаже.
Бродскому было интересно, что там происходит, но ему туда ещё нельзя — нужно, как минимум, закончить стажировку.
«Возможно, там шлюх трахают», — подумал Павел, стоящий у барной стойки.
Эта ночь очень вымотала его.
— Пиво будешь? — спросила барменша, Маргарита.
— Не-е-ет… — протянул Павел.
— Может, «Ред Булла»? — предложила она. — Это бесплатно.
— А-а-а, ну, давай, — заулыбался Бродский.
Маргарита вытащила из холодильника замороженный стакан и налила в него очень холодного энергетика. Павел принял стакан и ощутил рукой арктический холод. Решив не мешкать, он закинул в себя порцию недешёвого энергетика.
— Круто? — с улыбкой спросила барменша.
Павел прислушался к ощущениям. По пищеводу будто пролетел «Кристалл Нова», (1) остановившийся прямо в желудке.
— Круто! — широко заулыбался Павел, ощутивший, что сонливость как рукой сняло.
— Пашкевич, — подошёл Тимур. — На третьем осталось только два кабинета — дождёмся, пока они не закончат.
Бродский посмотрел на часы, висящие над барной стойкой. Показывало «05:13» утра.
— Устал? — поинтересовался Кузьмин.
— Устал, — подтвердил Бродский.
— Ничего, вот пару месяцев пройдёт и потом… — начал Тимур.
— И потом станет легче? — спросил Павел.
— … и потом ты привыкнешь, — закончил Тимур. — Но не ссы, работа пусть хлопотная, но зато благодарная.
Смена завершилась лишь через полтора часа, когда с третьего этажа спустились сначала женщины, похожие на проституток, а затем мужчины, похожие на власть имущих.
Они с Тимуром вышли на улицу и сели на крыльцо развлекательного комплекса.
Кузьмин закурил.
— Так это блядушник? — тихо спросил Павел.
— В смысле, что здесь шлюх ебут? — уточнил Тимур. — Да, здесь ебут шлюх.
— А мы при этом кальяны подносим? — усмехнулся Павел.
— Да, дружище, — кивнул Кузьмин с серьёзным выражением лица. — Это сфера услуг. Они — кайфуют, мы — работаем.
— Дела… — произнёс Бродский.
— Кстати, вот твоя доля, — передал ему деньги Кузьмин. — Так как ты стажёр, то только половину за смену. Семьсот пятьдесят рублей.
— Отлично! — обрадовался Павел. — Я думал, что стажёру вообще ничего не платят…
— Ну, так никто на стажировку не пойдёт, а семьсот пятьдесят рублей — это такая хуйня, по сравнению с оборотами этого респектабельного заведения, — объяснил Тимур с усмешкой. — Ты же понимаешь, что гости тут получают полный спектр услуг, для того, чтобы оттянуться?
— Прямо весь-весь? — улыбнулся Павел.
— Конечно! — заверил его Кузьмин, после чего затянулся сигаретой. — Хочешь просто почиллить — есть лаундж, хочешь попеть — караоке, хочешь потанцевать — есть барная зона с танцполом и столиками. Если этого всего мало, но есть немного лишних денег, то есть VIP-кабинки или приватные сауны. Вот там-то и можно заказать, к шашлыкам и кальяну, пару шлюх. Тут даже соседнее здание — это отель!
Он махнул рукой в сторону здания слева. На нём висела неоновая вывеска «LionHotel».
— Ха-ха! — засмеялся Павел.
— Это аппарат по выкачиванию бабла из всех категорий тусовщиков, — добавил Тимур. — Каждый найдёт себе развлечение по вкусу.
— А кто владеет этим всем? — поинтересовался Бродский.
— Тут есть Биг Босс, который владеет самим комплексом, — ответил Кузьмин. — И за каждую отрасль отвечает заместитель. Есть зам по саунам, есть зам по караоке, есть зам по бару и танцполу, есть зам по лаунджу, а есть зам по кальянам. Вот последний — это наш босс. Я его хорошо знаю, поэтому ты так легко сюда попал.
— Блин, спасибо, Тимоха, — поблагодарил его Павел.
— Да забей, — отмахнулся тот. — Рука руку моет — знаешь такую тему?
— Ага, — кивнул Бродский.
— Ну и вот — мы теперь вместе двигаемся, поэтому вторую руку не забывай, хе-хе… — усмехнулся Кузьмин.
— Бля, это мои первые заработанные деньги… — произнёс Бродский, вытащив из кармана семьсот пятьдесят рублей.
— Надо бы как-нибудь отметить, — предложил Тимур.
— Надо бы, — согласился Павел.
Они посидели в тишине примерно полминуты.
— Курить будешь? — спросил Тимур и вытащил из кармана пачку «Винстона».
Павел задумчиво уставился на протянутую пачку. С одной стороны, он никогда не курил и считал, что это не его. Но с другой стороны, он уже связал себя с кальянами, которые придётся курить очень много, поэтому для него не было особой разницы. Да и Тимур предлагает…
— Давай, — решился он и принял сигарету.

 Примечания: 
1 — Кристалл Нова — это способность героя «Доты 2» Crystal Maiden, посылающая во врага кусок льда или что-то вроде того. Из описания: «Обдаёт выбранную область морозным ветром, который наносит врагам урон и замедляет их передвижение и атаку».



Глава седьмая
Порог безразличия

 Примечание: 
 Автор осуждает любые виды приёма наркотиков и резко отрицательно относится к наркоторговле. Из любопытных фактов о трамадоле: во время вооружённых конфликтов в Ливии и Сирии зафиксированы случаи применения трамадола боевыми жабами. Боевики жрали трамадол, чтобы не чувствовать боли при ранениях, так как изначальное назначение трамадола — обезболивание. Под действием трамадола даже попадание пули в ногу, которое в нормальном состоянии вывело бы боевую жабу из строя, будет воспринято почти философски — возможно даже продолжение боя, без особых жалоб и предложений. К тому же, трамадол очень хорошо подавляет стресс. Поэтому если условный Махмуд, в нормальном состоянии, описался и обкакался бы от того, что его друга детства, Исмаила, только что разорвало на куски очередью из ЗУ-23–2, и это было бы нормальной человеческой реакцией, то обжабившийся трамадолом Махмуд воспримет это событие гораздо легче, потому что в его церебральных хемисферах уже очень много эндорфинов, которые просто не позволят ему грустить. Осознание, как говорится, придёт потом, а сейчас — надо воевать и убивать. 

 *26 июня 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Павла* 

Павел вернулся домой практически на автомате. Действие энергетика оказалось краткосрочным, поэтому к подъезду он дошёл на морально-волевых — вроде бы ничего тяжёлого он не делал, но нервное напряжение вымотало, а ещё это всё происходило в ночное время, в которое он обычно сидел на заднице и играл в «Доту 2».
Открыв квартиру, которую кто-то из родителей предусмотрительно закрыл на ключ, он тихо прошёл в свою комнату, где почти сразу же завалился на кровать.
Тело резко охватило всепоглощающей слабостью, но Павел понял, к чему всё идёт, поэтому поднялся с кровати и начал раздеваться.
«Лучше в душ сходить, а то воняю, как говно», — подумал он, когда стягивал с себя футболку.
Желания принимать душ у него не было, но он же уже взял решительный курс на изменение себя, поэтому сжал волю в кулак и пошёл в ванную.
Встав под поток тёплой воды, он начал думать.
В целом, работа ему понравилась. Несмотря на то, что это был форменный блядушник, там всё было очень прилично — инциденты с охраной сведены к минимуму, никто не буянит, все получают то, чего хотят.
Ему вспомнились слова Тимура о том, что это аппарат по выкачиванию денег из всех категорий тусовщиков. И, судя потому, как они бегали с кальянами всю ночь, денег выкачивается очень много.
Стандартный кальян стоил восемьсот пятьдесят рублей. Лично Павел притащил к столам тридцать с лишним кальянов, а Тимур ещё штук сорок. Но это только если брать стандартный кальян, а среди заказов были и кальяны на фруктах, которые стоили по полторы, а ещё была «мантоварка», которая стоила по тысяче. Если считать все заказы как стандартные, то только на кальянах было заработано пятьдесят девять тысяч пятьсот рублей.
«Мы с Тимуром обошлись им в 2250 рублей», — подумал Павел, продолжающий тупо стоять под душем. — «Табаки, наверное, каких-то денег стоят, но выходит, что там большая часть денег — чистыми…»
Обдумывая этот выгодный бизнес, он невольно возвратился к мыслям о том, как проявил себя на работе.
В целом, он был доволен: он не застаивался на месте, делал, что говорили, принимал заказы, общался с официантками и барменшей, с охранником Петрухой был налажен контакт, ну и Тимур не говорил ему, что он облажался.
После осмысления всех этих выводов, он довольно улыбнулся. Раньше он о подобном опыте не мог и мечтать.
Отмывшись, он оттёрся полотенцем и вернулся в комнату.
«Пацаны точно ещё не спят», — подумал он, взглянув на компьютер. — «Хуй с ней, с „Дотой“, лучше посплю».

 *26 июня 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Павла* 

Разбудила его трель телефона.
— Алло? — хриплым голосом ответил Павел на вызов.
— Сынок, ты где пропадал всю ночь? — спросил отец. — Я слышал, как ты пришёл под утро.
Видимо, в его комнату он не заходил и всю ночь не знал, где находится Павел.
— А-а-а, я забыл сказать… — поморщился Бродский. — Я же на работу устроился.
— Что это за работа такая? — в голосе отца послышалось удивление.
— Ну, это развлекательный комплекс, в котором я кальянщик, — объяснил Павел. — За смену платят полторы тысячи, но, так как я стажёр, мне заплатили половину.
— Там нормально трудоустраивают? — спросил отец. — И что за режим? Что значит «кальянщик»?
— Да вроде нормально, — ответил Павел и пожал плечами. — Режим ночной, а это, как раз, по мне, хе-хе. А кальянщик — это человек, который готовит кальяны. Набиваешь табаком, наполняешь колбу, греешь угольки, после чего уносишь готовый кальян заказчику. Вот и вся работа.
— И за это полторы тысячи рублей за смену? — спросил отец с недоверием.
— Сфера услуг, — усмехнулся Павел.
— Ну, да, ну, да… — изрёк отец. — Ладно, это хорошо, что ты решил взяться за ум. Я рад, что ты становишься самостоятельнее.
— Спасибо, пап, — поблагодарил его Павел и засмущался.
Отец редко его хвалит.
— Сегодня снова на работу? — поинтересовался отец.
— Нет, смены с вечера пятницы до утра понедельника, — покачал головой Павел.
— Тогда увидимся вечером, — сказал отец. — Хорошего дня, сынок.
— И тебе тоже, — ответил Павел.
Положив телефон рядом с подушкой, он закрыл глаза и снова начал засыпать. На часах было полвторого дня.
Но только он начал засыпать, как телефон снова тренькнул, но уже сигналом уведомления в ВК.
«Бля-я-я…» — подумал Павел и решил не реагировать.
Телефон снова тренькнул, что свидетельствовало о втором сообщении.
Бродский неохотно открыл глаза и поднял телефон.
«Здоров, Пашкевич!» — писал Тимур. — «Спишь ещё?»
«Не, уже не спал», — ответил Павел.
«Как насчёт выкатить на район?» — спросил Тимур.
«А что там?» — поинтересовался Павел.
«Да так, походим, пообщаемся», — ответил Кузьмин. — «Чего дома тухнуть?»
Павел был удивлён тем, что Тимур был не только бодр, но ещё и деятелен — он не мог лечь спать сильно раньше Павла.
«Давай», — написал Павел. — «Куда подтягиваться?»
«На беседку», — ответил Кузьмин.
Бродский поднялся с кровати и пошёл в ванную, чтобы привести себя в хоть какой-то порядок. Физиономия его была слегка опухшей, изо рта воняло давно мёртвым диким животным, а волосы его торчали во все стороны, как у панка.
Умывшись и почистив зубы, он оперативно оделся в чистое, после чего вышел из дома и направился к хорошо известной беседке.
— Привет, Тимирязев! — приветствовал он Тимура.
— Здоров, Пашкевич! — пожал тот ему руку. — Всё мазя?
— Мазя, — улыбнулся Павел. — У тебя как?
— Да тоже всё путём, — ответил Тимур. — Курить будешь?
— Давай, — кивнул Бродский.
Они сели в беседку и закурили. Курить сигареты Павлу было непривычно и слегка неприятно — относительно здоровый организм ещё сопротивлялся попытке отравления ядовитыми газами.
— Есть вариант потусить у меня, — произнёс Тимур. — Рабочая неделя была напряжённой, но зато продуктивной. Как смотришь на зелёные?
— Зелёные? — не сразу понял Павел.
— Ты же сам хотел попробовать, — напомнил ему Тимур. — Я сказал, что в следующий раз. Вот это он.
— Ну, давай тогда, я за, — кивнул Павел.
— Надо смотаться в аптеку, — произнёс Кузьмин. — В ту самую. По коням?
— По коням, — усмехнулся Бродский.
Они направились к «той самой» аптеке, в которой у Тимура налажены контакты.
— Ты сколько весишь? — спросил Кузьмин по дороге.
— Сто двадцать один килограмм, — ответил Павел.
Совсем недавно, в мае этого года, он весил сто двадцать девять килограмм.
— Нихуя ты кабан, хе-хе! — хохотнул Тимур. — А по виду и не скажешь.
— Ну, я начал заниматься, — пожал плечами Павел. — И за питанием стараюсь следить.
— Красавчик, — похвалил его Кузьмин. — Но отдыхать тоже надо.
— Это да, — улыбнулся Павел.
Тимур начал считать что-то в уме.
— Бля, на тебе разориться можно, с такой-то массой… — изрёк он. — Это почти два моих веса… Ладно, хуйня… Ладно, окей. Всё мазя.
Они дошли до аптеки и Кузьмин зашёл. Павел снова сел на знакомую ему лавочку и достал телефон.
Снова «Пикабу», раздел «Лучшее».
Он сразу же наткнулся на пост со скрином комментариев.
«А в америке обезьяны обучились влезать в хаты и выносить телики, консоли, жареную курочку». — написал кто-то.
«Одна даже президентом была». — ответил ему другой комментатор.
«Хуже твоего коммента лишь то, что он собрал плюсов». — написал какой-то явный морализатор. — «А смешно тут то, что, подозреваю, Обама будет поумнее и тебя, и тех, кто тебя наплюсовал».
«Может он про Буша-младшего, а ты расист», — урезонил его другой комментатор.
— Хе-хе, нихера себе… — впечатлился Павел.
Ещё он увидел изображение концерта дня молодёжи в Курске, на котором выступал Игорь Николаев, а в качестве молодёжи выступали мужчины и женщины лет сорока-пятидесяти.
«Забавно», — подумал Бродский.
Тимур вышел из аптеки и хлопнул по плечу залипшему в телефоне Павлу.
— Пошли, — сказал он и достал пачку сигарет. — Будешь?
— Давай, — согласился Павел.
Они направились в сторону дома Кузьмина.
Тот жил в двадцатиэтажке из новостроек, на тринадцатом этаже.
— Мне эту хату родаки подогнали, — сообщил Тимур, бросающий ключи в блюдце на обувном шкафчике.
— Круто, — отреагировал Павел. — Реально, круто.
— Ну, типа, — пожал плечами Кузьмин.
Они разулись и прошли в гостиную.
Всего тут было две комнаты: большая кухня-гостиная и спальня.
Не то, чтобы Павел хорошо разбирался в дизайнах, но этот дизайн он узнал — это 100% лофт, со стенами, выделанными под кирпичи, с мебелью в этом стиле, с металлической колонной посреди комнаты и общей атмосферой, будто тут раньше был производственный цех.
Окна панорамные, с низкими подоконниками, завешанные шторами «блэкаут».
— Тут клёво, — оценил всё увиденное Бродский. — По-барски.
— У меня двоюродная сестра, она дизайнер, — сказал Тимур. — Это всё её работа.
— Моё почтение, — улыбнулся Павел.
— Да, сам кайфую, — улыбнулся Тимур в ответ. — Располагайся на диване.
Бродский сел на кожаный диван, который буквально утопил его в себе.
— Сек, я на кухню, — сказал Кузьмин.
Он принёс два стакана воды, после чего вытащил из кармана блистеры трамадола.
— Держи, — отсчитал он таблетки и передал их Павлу. — Глотай их целиком и запивай.
Бродский с детства не любил таблетки, но сейчас был готов съесть любое их количество.
Он закинул горсть капсул и сразу же запил водой.
Вкус желатиновой оболочки будто бы прилип к языку, и это было неприятно.
— И что, когда подействует? — спросил он.
— Не всё сразу, — усмехнулся Тимур, уже запивший свою дозу. — Накрывать будет постепенно. Сам всё поймёшь. Расслабься и всё будет мазя.
Павел откинулся на спинку дивана и стал ждать.
— У меня тут Сонька четвёртая (1) есть, — сообщил Тимур. — Можем в Фифу 17 закатать.
— А давай, — согласился Бродский.
Все эти спортивные симуляторы ему не особо нравились, ведь в его жизни есть только одна игра, и имя ей — «Дота 2»…
Кузьмин включил консоль и вставил диск с «FIFA 17». Павел в неё никогда не играл, но в раннем детстве у него был опыт игры на Playstation 3. Только вот было это очень давно.
— Я беру «Барсу», — сразу же сказал Тимур.
— Я тогда «Реал Мадрид», — решил Павел.
— Эль класико! — воскликнул Кузьмин.
— Ага! Ха-ха! — засмеялся Бродский.
Они начали играть и первый тайм Павел просто разбирался в управлении и механиках игры. Было непросто, так как FIFA 17 очень сильно отличалась от FIFA 09, в которую он играл когда-то давно, в раннем детстве.
Ему вспомнилось, как он ходил в Playstation-клуб после школы, оставляя там деньги, сэкономленные на обедах. Экономия на обедах, кстати говоря, никак не влияла на его комплекцию — он просто вдоволь отжирался чуть позже, дома.
— Играешь ты, как калека, — усмехнулся Тимур.
— Да я в футбол не особо, — отмахнулся Павел.
Он начал ощущать что-то странное. По его телу будто бы начали идти волны, незаметно проникающие в сознание. Он начал прислушиваться к этому ощущению и осознал, что не очень отчётливо ощущает всё своё тело.
Дыхание стало глубже, причём само по себе, без его осознанного участия.
Спустя не очень длительное время, он начал ощущать сонливость, но желания спать не было. Им владело чувство полной расслабленности и беззаботности — лёгкое беспокойство, которое он испытывал до приёма трамадола, пропало, будто и не было.
— Ты что, не завтракал? — спросил Тимур.
— Неа… — ответил Павел. — А что?
— Ну, тебя быстро накрыло, — усмехнулся Кузьмин.
— А-а-а… — вяло отреагировал Бродский.
Его «мазало», то есть, он просто не мог напрячься и, что хуже всего, не хотел.
— Теперь я понимаю, почему они лежали… — изрёк он.
— Ты о наших? — уточнил Тимур.
— Ага… — медленно кивнул Павел. — Ну, тогда, тем вечером…
— Понял-понял, — улыбнулся Кузьмин.
— Ты говорил, что продаёшь по шестьдесят рублей за капсулу? — припомнил Павел. — Но покупаешь в аптеке за двадцать?
— Сорок — чистый навар, — подтвердил Тимур.
— И как часто можно продавать? — спросил Павел.
— Если честно, то у меня весь колледж отоваривается, — сообщил ему Кузьмин.
— Ебать… — изрёк Бродский. — Это сколько людей?
— Ну… — задумался Тимур. — Точно сказать не могу. Кто-то берёт сразу много, явно, не только для себя, а кто-то конкретно перекуп. Так что, когда я говорю «весь колледж», это может быть «реально весь колледж». Я просто точно не знаю.
— И сколько прибыль? — поинтересовался Павел.
— Ну… — снова задумался Тимур. — С зелёных — тысяч тридцать-сорок в месяц. По-разному, от месяца к месяцу.
— А-а-а… — изрёк начавший «плавиться» Павел.
— Ещё есть трава, — продолжил Тимур. — С нею тяжело, потому что на гровера (2) нет выхода — я тут перекуп, но даже так неплохо. Эх, вот бы выход на гровера найти…
— А как выйти на гровера? — поинтересовался Павел.
— Ну… — Кузьмин задумался. — Людей знать надо. Вообще, дядь Женя знает одного, но контакт не даёт. Надо как-то пришатать его — тогда будет прямо мазя… Пойдём, покурим.
Они вышли на балкон, где всё было оборудовано, как в лучших домах — тут был плетёный столик с пепельницей и два плетёных стула.
Тимур поделился с Павлом сигаретой и они закурили.
— Слушай… — заговорил Кузьмин. — А вот Алина… Ты её хорошо знаешь?
— Ну, да, — пожал плечами Бродский.
Тимур уставился в окно, на внутренний двор жилого комплекса. С детской площадки доносились крики и вопли играющих детей, а также сухие щелчки костей домино, сопровождающиеся репликами пожилых дядек, в него играющих.
— Можешь нас познакомить? — вдруг спросил Кузьмин.
— Ну… — Павел слегка растерялся. — Могу, но зачем?
Он сразу вспомнил очень нелестную оценку, которую Алина озвучивала в ходе их прошлой беседы.
— Да познакомиться хочу с ней, — пожал плечами Тимур. — Она ничего так. Умная, красивая, вся такая типа «я не с вами» — это мазёво.
Павел свою подругу в таком контексте не рассматривал — они знакомы слишком давно и в их общении никогда не поднимался подобный контекст.
— Наверное, могу познакомить, — решил он.
— Правда? — переспросил Тимур. — Было бы круто!
— Да, — кивнул Павел. — Сейчас она занята, но в ближайшие дни — сто процентов познакомлю.
— Мазя… — заулыбался Кузьмин. — Ты клёвый чел, Пашкевич.
Ещё какое-то время они поиграли в соньку, Павла слегка «поплавило», но без каких-то особенных спецэффектов, они скурили на двоих где-то десяток сигарет и покурили кальян.
Бродский отметил, что он вообще не хотел есть. Он не завтракал, то есть, не ел с глубокой ночи, а аппетита нет вообще — последнее, что он съел — мясо по-тайски на работе. Это было совершенно нехарактерно для него, ведь он всю свою жизнь, больше всего, любил именно поесть — возможно, он жил, чтобы есть, а не ел, чтобы жить…
Когда настал вечер, их уже начало потихоньку «отпускать».
— … и типа этот слон мне хобот на плечо кладёт, а я замираю, как сука, пха-ха! — рассказывал Тимур о своём отпуске с родителями в Таиланде.
Тренькнул телефон и Павел опустил к нему взгляд.
— Бля, папа пишет, — вздохнул он. — Говорит, чтобы домой шёл.
Кузьмин посмотрел в окно.
— А, уже вечер, — отметил он.
— Пойду уже, — поднялся Павел с дивана.
— Давай, — также поднялся Тимур. — Если что, на днях пересечёмся — есть темы для движения на районе.
— Всё, бывай, — пожал ему руку Павел.
— Бывай, — улыбнулся тот.
До дома Бродский доехал на метро.
— Через пятнадцать минут борщ, — сказала мать, когда он вошёл в квартиру.
— Хорошо, мам, — кивнул Павел и направился в свою комнату.
Несмотря на то, что эффект трамадола уже прошёл, есть ему всё ещё не хотелось. Идея хлебать борщ его не воодушевила, хотя должна была — это и было для него удивительно. Борщ он очень любил.
«С маянезиком, с хлебом…» — попытался он возродить чувства.
Увы, но в его желудке даже не ёкнуло.
Он посидел в своей комнате, где написал Алине. Никаких подробностей или просьб — просто спросил, как у неё дела и что она делает. Посидев за перепиской десяток минут, он закруглил беседу и пошёл в ванную, чтобы помыть руки и умыться.
Через несколько минут он уже сидел за обеденным столом и смотрел на слегка колыхающуюся багровую массу в тарелке.
— Что за работа у тебя? — спросил отец, флегматично жующий хлеб.
— У тебя появилась работа⁈ — удивилась мать.
— Ага, — кивнул ей Павел. — Кальянщиком устроился в одно место.
— Нет, это я помню, — усмехнулся отец. — Что за место? Как там работу ведут? Что там есть? Кто коллеги и кто начальник?
— Это развлекательный комплекс «Сафари», — ответил Павел. — Ну, там банкеты устраивают днём и вечером, но, в основном, приходят отдохнуть компанией. Там есть лаундж-зона, караоке, танцпол, бар и даже сауны с бильярдом. Коллега у меня один — однокурсник из колледжа, Тимур Кузьмин, а начальник — не знаю, я его только мельком видел. Пока стажировка, я его не волную, как понял.
— Хм… — задумчиво хмыкнул отец. — Но всё прилично?
— Да, — без раздумий солгал Павел. — Работа не особо тяжёлая.
— Сколько платят? — спросила у него мать.
— Полторы тысячи за смену, — ответил он. — Но я стажёр, поэтому семьсот пятьдесят дали.
— М-м-м, — отреагировала на это мать. — Неплохо для человека без образования.
— А ты неплохо скинул, сынок, — отметил отец.
— Стараюсь, — улыбнулся Павел.
— Я заметил, что ты стал больше гулять и бегать, — произнёс отец. — Молодец.
— Спасибо, — покивал Павел.
— Чего не ешь? — спросила у него мать.
— Аппетита нет особо, — вздохнул он.
От его внимания не ускользнуло, что они не сказали друг другу ни слова и вся коммуникация происходит исключительно с ним. Это верный признак того, что они, в очередной раз, сильно поругались и делают вид, будто не существуют друг для друга.
Раньше это очень сильно напрягало его, заставляло нервничать, а сейчас ему уже всё равно.
Поковырявшись ложкой в борще, Павел осознал, что есть сегодня ему не хочется. Посидев в этой напряжённой обстановке ещё несколько минут, он встал из-за стола и ушёл в свою комнату.
Включив компьютер, он сел за него и, привычными действиями, открыл «Стим», где курсор практически на автомате навёлся на «Доту 2». Но Павел поймал себя на мысли, что играть совсем не хочется.
Тут дверь в его комнату отворилась, и вошёл отец, который сел на его кровать.
Павел никак не отреагировал на его появление, а просто открыл «Пикабу».
— Мама твоя уже доконала меня… — начал отец.
Это уже давно известная ему история. Сейчас начнётся тематический нарратив о том, что у них в отношениях всё совсем плохо, наверное, будет развод, поэтому Павлу надо будет решить, с кем он будет жить.
Только вот ему уже совсем не десять лет, чтобы это могло его как-то сильно тронуть. Точнее, это его трогало, вызывало острый дискомфорт, но уже совсем не так, как в десятилетнем возрасте, когда всё это только началось.
Павел не понимал, что это за игра, в которую с ним так часто играют родители. Похоже на какую-то глупость, ведь ему уже двадцать, он взрослый парень…
Только вот он всё ещё зависим от них материально, поэтому и воспринимается ими как малое дитя, которое должно выбрать, с кем оно будет жить.
— … так что я не знаю, как оно будет дальше, но всегда помни — я люблю тебя, сынок, и всегда буду, — продолжал отец. — Всё будет нормально.
И Павлу иногда хотелось, чтобы они, наконец-то, развелись. Чтобы вот такого больше не повторялось.
— Я знаю, — вздохнул он. — Я бы хотел побыть один.
— Да-да, конечно! — ответил отец. — Не мешаю. Я поеду обратно на работу — есть кое-какие дела.
Скорее всего, он никуда не поедет, а просто сядет в машину и будет сидеть там до самой ночи. А спать он будет на диване.
И так до двух-трёх дней, а потом они снова найдут способ примирения, после чего наступят тишина и спокойствие, но лишь на три-четыре месяца, может, полгода.
Несчастливый брак.
«А терпеть всё это должен я», — подумал Павел и открыл «Ютуб».
— Ах, да, я тебе скинул три тысячи — в честь первого рабочего дня, — сообщил ему отец.
— Спасибо, — без особого энтузиазма поблагодарил его Павел.
Отец покинул его комнату, оставив его наедине с компьютером и тяжёлыми мыслями.
Рекомендации подкинули видео о каком-то мужике в деловом костюме, который давал интервью каналу BBC, но затем в кадр попали его дети — кому-то это показалось забавным и даже смешным. Павел не был впечатлён.
Настроение испорчено, хотя никто сегодня не орал, а ещё он весело потусовался в квартире Тимура.
«Наверное, лучше лечь спать», — подумал Бродский. — «Нахуй этот вечер».

 Примечания: 
1 — Сонька четвёртая — это Sony Playstation 4, игровая консоль, всё ещё актуальная на момент действия произведения.
2 — Гровер — от англ. grow — «выращивать» — на криминальном жаргоне так обозначают человека, который подпольно выращивает марихуану. Это насквозь незаконно и строго преследуется правоохранительными органами. Впрочем, дураков не убывает. По факту, это ферма, на которой выращивают запрещённые к выращиванию растения. Используют они как обычные горшки, так и гидропонные системы. Чтобы ты знал, уважаемый читатель, из самых свежих новостей: во Владимире задержали с поличным двоих гроверов, которые навыращивали себе на 8 и 9 лет строгого режима. Так что, это никакой не перспективный бизнес, а гарантированный срок. Когда торгуешь наркотическими веществами, твоим оппонентом становится государство, у которого, вообще-то, монополия на эту деятельность. Хуже — только уклонение от налогов.



Глава восьмая
Чувство собственной важности

 Примечание: 
 Автор осуждает любые виды приёма наркотиков и резко отрицательно относится к наркоторговле. По теме вписок можно сказать, что это нездоровая и рискованная тема, так как на них имеются некоторые предрасполагающие к нехорошему факторы. Например, там малолетки накидываются алкоголем и нередко впадают в бессознательное состояние, после чего на утро у них странно болят разные части тела. Есть внушительное количество доказанных эпизодов как насильственных действий сексуального характера, так и износов, произошедших во время, так называемых, вписок. Помимо этого, решительно непонятно, где был добыт алкоголь, что за вещества, из какого источника — но малолеток это не смущает, поэтому они жрут это говно, будто в последний раз. Отсюда различные новости о передозах, об алкогольных отравлениях, доводящих до коматоза, а также всяком разном, которое потом показывают по всем федеральным каналам в течение многих лет. В общем, не ходите дети, на вписках тусовать. 

 *27 июня 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Павла* 

Павел проснулся в девять утра. Сделал он это без будильника, так как вчера лёг довольно-таки рано. Такие ранние побудки до сих пор ощущались им как нечто необычное, так как обычно он просыпался летом сильно после обеда и сидел потом за компьютером до самого раннего утра. А бывало, что он не спал несколько суток подряд.
«Бля, я вчера не потренился», — подумал Бродский, когда чистил зубы.
Умывшись и одевшись в спортивное, он вышел из дома и направился на спортивную площадку возле дома.
В соответствии с гайдами из интернета, Павел начал разминку. Погнувшись в типовых упражнениях честные десять минут, он запрыгнул на перекладину и начал изображать на ней червя. Не сделав ни одного подтягивания, он, тем не менее, остался доволен болевыми ощущениями в руках и спине.
«Болит — значит, развивается», — посетила его жизнеутверждающая мысль.
Далее он поизмывался над собой на брусьях, тоже без особого результата, а затем поотжимался пару десятков раз и столько же раз поприседал.
Все эти действия заставили его пропотеть, как собаку в корейском ресторане, но он был очень доволен, несмотря на все испытываемые негативные ощущения.
Вновь вернувшись домой, он разделся, скинул пропотевшую спортивку в бельевую корзину и принял душ.
Раньше его стесняло присутствие на спортплощадке разных людей, а сейчас стало как-то всё равно — возможно, это его самооценка возросла, а возможно, он просто понял, что всем плевать, что он делает или чего не делает.
Переодевшись во всё чистое, он сел на кровать и взял с компьютерного стола свой телефон. Уведомлений нет, Тимур, скорее всего, ещё спит, потому что в ВК он появлялся в 4:31 утра.
Далее он открыл банковское приложение, чтобы оценить, каково его сегодняшнее материальное положение. Тут он увидел уведомление о переводе — отец переслал ему вчера 3000 рублей.
«Ох, как я мог забыть?» — поморщился Павел.
Это повлияло на его сегодняшние планы — с такими деньгами можно сходить в торговый центр и прикупить себе новые вещи.

 *27 июня 2017 года, г. Санкт-Петербург, Лондон-молл* 

Бродский вошёл в торгово-развлекательный комплекс и направился к бутику «Bershka», где собирался купить базовую футболку и брюки, для работы.
Он вошёл в комплекс с западного входа, поэтому ему пришлось пройти почти через всё здание, чтобы выйти в крыло, где находится искомый магазин.
— О, Бродский! — окликнул его знакомый голос.
Павел повернулся к окликнувшему и увидел Виталия Червонцева, который баскетболист. С ним они пересекались на той коттеджной вписке, в конце весны.
— Привет! — помахал ему Бродский.
Виталий стоял у «Ньюйоркера», с фирменным пакетом в руках.
— Как жизнь? — спросил он у Павла.
— Да пойдёт, — пожал плечами тот. — На работу устроился. Сам как?
— Нихера ты скинул! — усмехнулся Червонцев и слегка хлопнул его по всё ещё существующему пузу. — Красавец — взялся за себя, наконец!
Павел, до этого испытывавший приступ ЧСВ, (1) сейчас сильно смутился.
— Не кисни, дружище, — потрепал его по голове Виталий. — Скинешь ещё килограмм двадцать — приходи к нам, в баскет поиграем.
— Ага… — неуверенно кивнул Бродский, а затем решил сменить тему. — Так как сам?
— Тоже ничего, — пожал плечами Червонцев. — Джинсы себе покупал. А что за работа?
— «Сафари» знаешь? — уточнил Павел. — Ну, развлекательный комплекс такой.
— Слышал, — кивнул Виталий. — Говорят, что это блядушник какой-то…
— И ещё какой! — заулыбался Павел. — Вот там я кальянщиком устроился.
— Хм… — с сомнением хмыкнул Червонцев. — Осторожнее там.
— Да я только кальяны забиваю и таскаю — никакого криминала, — ответил на это Бродский.
— Нормально платят? — поинтересовался Виталий.
— Полторы за смену, — сообщил ему Павел. — Работаю с вечера пятницы до утра понедельника.
— Неплохо, — покивал Червонцев. — Это здорово, что ты не только за себя взялся, но и начал работать. Я, кстати, барменом работаю в баре «Горький-17». Тоже по выходным, но летом на полную ставку выхожу.
— Бля, это очень круто, — оценил Павел.
— Я знаю, — улыбнулся Виталий. — Кстати, завтра вечером вписка в коттедже на Колтушах. ДээР Насти с промдизайна — знаешь такую?
— Знаю, — кивнул Павел.
Об Анастасии он только слышал и видел её лишь пару раз — она из старшекурсников и ей осталось учиться только следующий год, как и Виталию.
— Ты придёшь? — спросил Червонцев.
— Да, конечно, — подтвердил Павел.
— Хорошо, — кивнул Виталий. — Ладно, я пойду — пора уже.
— Давай, до встречи, — пожал ему руку Павел.
Червонцев пошёл к выходу из Лондон-молла, а Бродский продолжил свой путь к «Бершке».
По дороге он достал телефон и написал Тимуру о намечающейся вписке.
«Спит, наверное», — подумал он, ожидая ответа.
Вдруг поступил звонок.
— Алло, — принял Павел вызов.
— Здорово, Пашкевич! — приветствовал его Кузьмин. — Я уже в курсе за вписку и уже двигаюсь. К гаражам сможешь подтянуться?
— Здоров, Тимирязев! — ответил Бродский. — Я сейчас в Лондоне, хочу в «Бершку» зайти и купить шмотки на работу.
— Ну, ты купи и давай, потягивайся, — сказал Тимур. — Тема есть.
— Всё, понял-понял, — ответил Павел.
— Мазя, — сказал Тимур и завершил вызов.
Бродский быстро дошёл до «Бершки» и сразу же начал выбирать себе подходящие вещи.
Он взял на примерку две базовые белые футболки разного фасона.
В примерочной он с удивление увидел в зеркале, что привычный размер XXL висит на нём дряблым мешком из-под картошки. Он не сумел сдержать очень довольной улыбки.
Переодевшись в старую футболку, он вдруг заметил, что она тоже висит на нём, как тот же мешок из-под картошки, только старый.
«Не замечал…» — подумал он. — «Надо взять на размерчик меньше».
Вернувшись в торговый зал, он повесил неподходящие футболки обратно и взял точно такие же, но уже размера XL.
Футболка подошла идеально, будто он похудел ровно на размер.
С брюками проблем не было вообще — он уже давно заметил, что ноги у него именно той длины, которую используют дизайнеры, при определении длины брюк на его размер. Никогда в жизни он не укорачивал джинсы или брюки в ателье или у швеи — они всегда ему точно по длине. Почему так, он не знал, но был очень рад этому обстоятельству.
Купив белую футболку и чёрные брюки из эластичной ткани, Павел покинул «Лондон-молл» и пошёл к гаражам.

 *27 июня 2017 года, г. Санкт-Петербург, гараж Евгения* 

В гараже дядьки Тимура, как всегда, царила своя атмосфера — в воздухе воняло марихуаной, с которой не справлялся специальный фильтр, втягивающий воздух и очищающий его от запаха. Евгений небезосновательно опасался, что соседи по гаражному кооперативу сдадут его полиции, если учуют запах шмали, поэтому всё продумал.
— О, здоров… — приветствовал он вошедшего Павла.
— Привет, — помахал ему тот.
— Пашкевич, айда к нам! — позвал его Тимур. — И здорова!
— Здоров, — Павел подошёл к дивану и пожал им руки.
Евгений, судя по виду, был до крайности вгашен — он развалился на диване и потягивал самокрутку со специфическим содержимым.
— Ну, так я сгоняю? — продолжил Тимур разговор с дядей.
— Да куда ты сгоняешь?.. — протянул Евгений.
— О чём речь? — спросил Павел.
— Надо ехать к гроверу, — объяснил Тимур. — Но Евгений, как ты видишь, перекурил и его убило.
Павел сразу понял, о чём идёт речь и решил подыграть другу:
— Так в чём проблема-то? Давай, мы вдвоём съездим, а дядя Женя пусть отдыхает.
— Вот-вот, а я о чём! — всплеснул руками Тимур.
Евгений обвёл их расфокусированным взглядом.
«Так вот как выглядят „убитые“ травой», — подумал Бродский.
— Эх, ладно… — принял решение дядя Кузьмина и вытащил из кармана смартфон. — Сейчас дам юзера в Телеграмме и адрес, куда ехать.
— Мазя! — заулыбался Тимур.
Покопавшись в телефоне, Евгений отправил племяннику несколько сообщений.
— Сейчас выезжайте, — сказал он. — Я предупредил о вас.
— Всё, поехали! — очень довольный ходом событий, Тимур помчался к выходу.
— Ладно, дядя Жень, хорошего вам дня! — попрощался Павел.
— И вам того же, — расслабленно махнул рукой Евгений.
Они вышли из гаража и направились к ближайшей станции метро.
— Это где-то в Красном бору, — сообщил Тимур, спускаясь по ступенькам на станцию. — Пиздец далеко. Придётся на маршрутке ехать.
— У меня время есть, — усмехнулся Бродский, который испытывал азарт и предвкушение.
Впервые он участвует в покупке настоящих наркотиков и это ощущалось как нечто захватывающее. Шальная мысль, что их могут «принять» полицейские, промелькнула почти незамеченной — это казалось Павлу нереалистичным и чем-то, что никогда не коснётся именно его и Тимура.
— Поехали, — сказал Кузьмин, когда прибыл поезд метро.
Они проехали по 2-й линии до Невского проспекта, где пересели на 3-ю линию, с которой сошли на Обухово.
— Блядь, едва-едва успеваем на электричку, — сказал Тимур и ускорил шаг. — Быстрее, Пашкевич!
Они промчались до станции электрички, причём прибыли как раз вовремя — она уже стояла у перрона. Тимур купил билеты онлайн, поэтому они просто вошли в вагон, а через пять с лишним минут электричка поехала к Красному бору.
— Ломаем тайминги, ха-ха… — усмехнулся Кузьмин.
Минут тридцать с лишним спустя, они сошли на станции «Поповка».
— И где живёт этот чел? — спросил Павел.
— Да хуй его знает, — пожал плечами Тимур. — Сейчас посмотрю адрес через Дубль-ГИС. А, бля, это ещё два километра пилить, на улицу Маркса.
— Круто, — улыбнулся Павел. — Разминка никогда не повредит.
Местным жителям было плевать на появление двоих непонятных типов на их улицах, поэтому восприняты Кузьмин и Бродский были… никак.
Они прошли по улице Воскова и вышли на проспект Карла Маркса.
— Где-то рядом с магазом местным, — произнёс Тимур, смолящий сигарету на ходу.
Они подошли к магазину, возле которого тусовались местные алкоголики или лица, сильно приближенные к этому статусу.
Тимур достал телефон и начал писать что-то в Телеге.
— Всё, идём, — сказал он и направился к обычному сельскому дому.
Дом этот был настолько обычным, что это было даже как-то подозрительно. Но, видимо, это Павел надумывал, так как знал, что этот дом какой угодно, но не обычный.
«Походу, дом ещё при СССР построили…» — оценил он посеревшую древесину, из которой был построен этот дом.
Они вошли во двор, где их встретил молодой парень, одетый в обычную серую футболку и синие джинсы.
— Здоров, — пожал ему руку Тимур.
Павел тоже приблизился и пожал руку, также кивнув, в знак приветствия.
— Меня все зовут Малышом, — улыбнулся этот светловолосый парень с простоватым лицом. — Заходите.
В доме царила полутьма. Тусклая лампа на 100 Ватт едва-едва освещала небольшую веранду, в которой стоял потёртый и продавленный диван с цветочным рисунком — возможно, этот диван тут со времён, если не Ленина, то точно Сталина или Хрущёва…
Гостиная выглядела уютно: посреди комнаты стоял старый советский стол с четырьмя пожившего вида деревянными стульями без какой-либо обивки, а под окном располагался компьютерный стол с, даже на вид, дорогими монитором и ярко светящим светодиодами системным блоком.
На низко расположенных небольших окнах были современные шторы «блэкаут» серого цвета, предназначенные для полного затемнения комнаты.
Под потолком висела светодиодная люстра, слишком современная для такого антуража, но, видимо, Малышу было плевать на такой диссонанс.
— Вот тут у меня находится ферма, — провёл он их в комнату, где должен был располагаться зал.
Вместо ожидаемого Павлом антуража совдеповского сельского зала, где обычно стоит сервант, ещё один стол, для праздничных обедов или ужинов, тут находилось помещение в стиле «индастриал».
Довольно-таки большая комната была полностью обшита полиэтиленовой плёнкой, и уставлена горшками, из которых росли высокие и густые кусты каннабиса. Эти кусты совсем не похожи на своих диких собратьев, растущих на заброшках и в сельской местности.
Сверху всё это освещалось ультрафиолетовыми лампами, которые эффектно светили фиолетовым светом
Воздух тут был наполнен запахом душистой растительности, со слегка терпкими нотками мяты.
В конце помещения располагались мешки с непонятным содержимым, но Павел посчитал, что это удобрения.
Также, слева от входа, стоял пластиковый стол, на котором было много стеклянных банок с высушенной марихуаной — вероятно, это была зона готовой продукции.
— Нихуя себе… — произнёс впечатлённый Кузьмин.
— Да, братан, — улыбнулся Малыш. — Так и живём.
— Круто, — оценил ещё более впечатлённый Бродский.
— Что есть из шишек сативы? — деловито осведомился Тимур.
— Ну, смотри… — заговорил Малыш. — Есть «лимонка», «амнезия» и «АК-47», но последний — гибрид. Больше с уклоном на «сативу».
— М-м-м, — покивал Кузьмин. — У нас как раз заказ на «АК-47».
— Вам сколько нужно? — уточнил гровер.
— Грамм пятнадцать, — ответил Тимур.
— Шестьсот рублей за грамм, — назвал цену Малыш. — Если тридцать возьмёте, то по пятьсот отдам.
— Нет, сейчас только пятнадцать надо, — произнёс Кузьмин. — Но позже обязательно заедем.
— Всё, по рукам, — улыбнулся гровер. — Готовь деньги, а я упакую.
Тимур вытащил из кармана шортов коричневое портмоне, из которого отсчитал девять тысяч рублей в тысячных купюрах.
Бродский был тут лишь в роли безмолвного наблюдателя. Глубоко в груди у него панически сосало, потому что это уже настоящий криминал. (2)
Малыш передал Тимуру чёрный зип-лок, который тот спрятал в рюкзак, после чего принял деньги. Сделка была совершена.
— Ты чего вспотел? — спросил Кузьмин, когда они вышли с участка Малыша и направились обратно к станции.
— Душновато было на ферме, — ответил Павел.
Но вспотел он совершенно не по этой причине.
— Как в город приедем, сразу в расход, — произнёс Тимур. — Завтра, ближе к вечеру, встречаемся у меня на хате, а оттуда вместе поедем.
— Окей, — кивнул ему Павел.
— Ну, тогда мазя, — улыбнулся тот.

 *28 июня 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Тимура* 

Весь остаток вчерашнего дня Бродский рефлексировал. Тимур вообще ничего не почувствовал, а вот Павел ощущал, что они могли очень крепко попасть и уехать надолго. Он не знал насколько именно, но знал, что надолго.
Но с утра тихая паника прошла, а на её место пришла алчность. Это ведь источник денег, которых всегда не хватало Бродскому. Кузьмин точно не будет жадничать и возьмёт его в долю.
«Надо как-то подвести к этому разговор, как случай представится», — решил Павел, заходя в квартиру.
— Здоров, — приветствовал его Тимур. — Курить будешь?
— Здоров, — поздоровался Бродский, после чего кивнул. — Буду.
— Садись, — указал Кузьмин на балкон.
— А сколько прибыль с травки? — напрямик спросил Павел, когда они сели в кресла и закурили.
— Ну… — Тимур выдохнул дым. — Взял я за шестьсот, а продавать буду за тысячу двести. Как распродадим, чистый выхлоп — девять штук. Поделим пополам. Кстати, ты вчера чётко подхватил в гараже — без тебя, возможно, не вышли бы на гровера.
— Всегда пожалуйста, — улыбнулся Бродский.
— Теперь, когда у нас есть прямой выход, всё будет иначе, — продолжил Кузьмин. — Весь доход с движняка делим пополам, мазя?
— Мазя, — ещё шире заулыбался Павел и протянул ему руку.
— Всё, теперь точно не соскочить, — произнёс Тимур и пожал протянутую руку.
— Ага… — кивнул Павел.
— А раз такая пьянка, то пойдём, расфасуем товар, — поднялся Кузьмин из кресла.
На кухне уже всё было готово: на столешнице лежал вскрытый большой зип-лок, стояли весы и лежали пустые чёрные зип-локи размером сильно поменьше.
Тимур встал за столешницу и начал взвешивать шишки на весах, а Павел принимал взвешенные шишки и помещал их в маленькие зип-локи.
Много времени это не заняло — максимум, десять минут.
— У меня тут где-то завалялась… — Кузьмин начал что-то искать в диване. — О, нашёл! Будешь?
Он обнаружил маленький прозрачный зип-лок с шишкой.
— Потерял на днях, а потом забил, — объяснил он. — Дунем?
— Давай, — улыбнулся Павел.
— Надо как-то потусоваться до вечера, а потом поедем в Колтуши, — произнёс Тимур. — Так что время есть. Погнали.

 *28 июня 2017 года, г. Санкт-Петербург, коттедж в Колтушах* 

Двухэтажный кирпичный коттедж мерцал неоновыми огнями из окон — кто-то врубил диско-шар. Из окон была отчётливо слышна музыка — Элджей — «Bounce».
Павел, кивая в такт музыке, двигался ко входу в коттедж и ощущал себя драг-дилла, (3) как в фильмах о гангстерах из чёрных гетто.
— Здоров! — подошёл он к Виталию и протянул ему руку.
— О, здоров! — заулыбался Червонцев и ответил на рукопожатие. — Что как?
— Да ништяк, — ответил Павел.
— Здоров, Тима! — увидел Виталий Кузьмина.
— И тебе не хворать, — улыбнулся тот. — Что так?
— Ништяк, — ответил Червонцев.
— Пашкевич, пойдём, надо пообщаться кое с кем, — позвал Тимур Павла. — Витас, чуть позже пообщаемся — сейчас, извянки, дела-дела…
Бродский, которого только недавно «отпустила» марихуана, больше не чувствовал её действия, но ощущал небывалую уверенность. Он замечал взгляды парней и девчонок — возможно, это его уверенность привлекала к нему их внимание, а возможно, они просто знали, что его статус теперь гораздо выше, чем раньше.
Они с Тимуром поднялись на второй этаж, в одну из спален, куда подтянулись все заинтересованные.
— Всем привет, товарищи травокуры, — с довольной улыбкой приветствовал присутствующих Тимур. — Сегодня в меню только одно блюдо — АК-47.
Он открыл рюкзак и выложил на туалетный столик чёрные зип-локи.
— По две шишки в зипе, тотал — пятнадцать грамм отборного товара, — сообщил он. — За какие-то скромные тысячу двести рублей за грамм.
Павел стоял на фоне, молчаливой статуей. Он не знал, что ему делать в этой ситуации, поэтому попытался придать себе таинственности.
Старшекурсники начали доставать деньги из карманов. Бродский отметил для себя, что нужно приобрести портмоне, а то выглядит всё это совсем не солидно.
Пересчитав деньги, Кузьмин пожал руки троим старшекурсникам. Марихуана отправилась к новым хозяевам, а Тимур мотком головы указал Павлу на выход из комнаты.
Они вышли в коридор и спустились на первый этаж.
— Чё, повисим немного? — спросил Тимур у Павла.
— Давай, наверное, — пожал плечами тот.
— По водке с ред-буллом? — указал Кузьмин на барную стойку, за которой никого не было.
Он встал за барную стойку, вытащил бутылку «Воздуха» и налил четыре шота. Далее он нашёл длинные стаканы, в которые засыпал лёд и налил энергетик.
— Поначалу жёстко, но потом прямо нормально, — предупредил он Павла. — Заряжай!
Кузьмин залил в себя шот, после чего сразу же запил его ледяным энергетиком. Павел повторил его действия и ему резко стало неприятно. Водка смешалась с энергетиком прямо во рту, создав очень и очень неприятную смесь.
— Братан, слушай… — заговорил Тимур. — Особо не лакай — сохраняй рассудок…
— Окей, — ответил морщащийся Павел, после чего понюхал кусок лимона из блюдца.
— И никому не рассказывай, что мы сюда принесли, — тихо сказал ему Кузьмин. — Все всё знают, но напрямую лучше не говорить.
— Понял, — кивнул Бродский. — Ещё по одной?
— Не, повремени, — усмехнулся Тимур. — Нужно соблюдать культуру употребления. А то чем мы отличаемся от свиней?
Павел повернулся к барной стойке боком, чтобы посмотреть, чем занимаются окружающие.
В этот момент, к ним подошёл Кирилл Шепилов, однокурсник Тимура и Павла. Тот самый, чья мать работает преподавателям русского и литературы в их колледже.
— Привет, ребята! — приветствовал он их. — Как сами?
— Норм, — ответил Павел.
— Пойдёт, грех жаловаться, — усмехнулся Тимур. — Ты тут что, пришёл искать очередную жертву, маньячила?
Шепилов печально известен в колледже как бабник, не пропускающий ни одного удобного случая. Он очень смазлив и нравится девушкам, чем активно пользуется.
— Да нет, я просто потусоваться… — покачал головой Кирилл.
— Да не пизди! — усмехнулся Тимур. — Я тебя знаю!
— Ну, может, если чуть-чуть, — признал Шепилов. — А ты что, Пашка? Тоже пришёл потусоваться?
— Нет, я здесь по делам, — с очень важным видом ответил Бродский. — Просто так тусоваться мне не интересно.
Кузьмин лишь снисходительно улыбнулся, а вот Шепилов был под впечатлением.
— По шотику? — предложил Павел.
— Ну, давай, — вздохнул Тимур.
Они вновь опрокинули в себя водку, после чего запили её энергетиком.
— Вы же знаете, что это не очень полезно, да? — уточнил Кирилл.
— Пить водку не очень полезно? — скептически изогнул бровь Тимур. — Да не гони!
— Ха-ха! — рассмеялся Павел.
— Не, я имею в виду, что водка замедляет, а редбулл разгоняет, — пояснил Шепилов. — А это «качели» для организма, что точно не полезно.
— Вон, смотри, фифочка идёт, — движением головы показал Тимур. — Иди займись.
Павел посмотрел в указанном направлении и увидел какую-то незнакомую девушку, точно не из их колледжа.
— О, это мы любим… — заулыбался Кирилл и продефилировал в направлении новой цели.
— Потусоваться он, ага-ага… — произнёс Тимур.
Бродский немного посмотрел за тем, как Шепилов начал процесс подката к новенькой девушке, но ему быстро стало скучно смотреть на это и он повернулся к Кузьмину.
Пришёл какой-то старшекурсник и встал за барную стойку, чтобы разливать алкоголь. Народ подтянулся к стойке, и полились водка, коньяк, пиво — веселье начало набирать обороты.
Тимур с Павлом переместились на один из диванов.
Музыка стала громче, люди начали орать и улюлюкать, а потом кто-то объявил «перекур».
— Сливаемся отсюда… — шепнул Кузьмин.
— А что? — нахмурился Павел, которому ещё было нормально.
— Ну, уже бес какой-то пошёл, — пожал плечами Тимур. — Нахуй оно нам надо? Отдохнёшь ещё — голову не теряй.
— Хорошо, — кивнул Бродский.

 Примечания: 
1 — ЧСВ — аббревиатура, означающая «чувство собственной важности».
2 — По поводу тихой паники Бродского — 15 грамм с целью сбыта — это статья 228, часть 1 УК РФ, размер — значительный (6–100 грамм), ещё и группой лиц, по предварительному сговору, это значит, что Тимур и Павел, если попадут в тёплые и заботливые руки правоохранительных органов, улетят на Восток, но совсем не в Японию, на срок от 5 до 12 лет. И барыг в тех краях «очень любят», поэтому срок они будут отбывать не весело, но незабываемо.
3 — Драг-дилла — от англ. Drug dealer — торговец наркотиками.



Глава девятая
На одной волне

 Примечание: 
 Автор осуждает любые виды приёма наркотиков и резко отрицательно относится к наркоторговле. Энергетические напитки содержат в своём составе ударные дозы кофеина и сахара. Вся эта телега о том, что таурин (условно заменимая аминокислота, в промышленных количествах содержащаяся в говядине) якобы уравновешивает пользу и вред — это хуйня из-под быка. Если я от души пробью тебе, уважаемый читатель, с ноги в печень, а потом дам выпить витамин В9, это нихрена не уравновесит. Вот, производители энергетиков предлагают в своей рекламе именно это — «да, кофеин и сахар в высоких дозах очень вредны для организма, зато у нас там есть таурин!» Концентрация кофеина в энергетиках обычно настолько высока, что на энергетики реально можно подсесть. Если систематически злоупотреблять энергетиками, то при прекращении приёма можно словить неиллюзорный синдром отмены, когда энергетическую жабу начинает гнуть и побуждать к поиску поддерживающей дозы кофеина. И правда жизни состоит в том, что непосредственно растворимый кофе из ближайшего продуктового такую дозу дать не в состоянии. Весь кофеин из растворимого кофе, ещё на заводе, сшелушили с зёрен, оставив на них несущественную хуйню. Весь этот кофеин с зёрен поехал с завода дальше, на лекарственные средства и… энергетики. В реальном кофе, из молотых зёрен, конечно, больше кофеина, но это увлечение для отдельных извращенцев. В общем-то, чтобы получить дозу кофеина, эквивалентного дозе из 250 мл банки того же «Редбулла», надо въебать три-четыре чашки растворимого кофе. А энергетики исполняют даже в объёме 500 мл, поэтому несложно понять, сколько там кофеина. И на энергетики реально можно подсесть, и гораздо легче, чем на молотый кофе. Молотый кофе пить неприятно, он реально будто бы рассчитан на извращенцев, то есть, к нему нужно привыкать душой и телом, а энергетик выпить — как делать нехуй. Почему? Да потому что там сахар. А сахар гасит горечь, смягчает вкус чего угодно, а ещё это жидкие калории, за которые организм поощрит тебя дозой эндорфинов — типа, «ты молодец, не растерялся, крутанулся и нашёл для нас сразу дохуя быстрых углеводов». В своё время была популярна «Яга», которая джин-тоник, а на деле — энергетик с бухлом. Кофеин + алкашка + сахар = оружие победы. И мелкота времён середины 00-х годов (верните мой 2007, с эмо, готами и говнарями!) начала подсаживаться на это дерьмо, но вовремя заметили и запретили — тогда было дохрена недовольных таким раскладом. Короче, энергетики — это ни разу не безопасная хуйня, которая помогает миновать этап молотого кофеинового изврата и быстро стать кофеинзависимой жабкой. Во всём должна быть мера. 

 *29 июня 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Тимура* 

Время было уже за полночь. Павел вышел из такси вслед за Тимуром, который глубоко погрузился в телефон — активно переписывался с кем-то.
Во дворе его дома тёрлись какие-то подростки, на лавке у подъезда сидели двое мужиков, с пивом и семечками.
— Короче, — заговорил Кузьмин. — Главное, что нужно помнить: покайфовать можно и дома, а со вписками нужно быть аккуратнее. Особенно с теми, на которые пришли по делу.
Бродский вспомнил фильм «Лицо со шрамом», в котором говорилось что-то в духе «никогда не употребляй свой товар». Он уловил связь между этими и тем, чем они занимаются, что добавило ещё несколько градусов его чувству собственной важности.
Коротко прозвенел домофон, и они вошли в подъезд.
— Можешь переночевать на диване, — сказал Тимур, когда они вошли в квартиру. — И держи — твоя доля.
Он вытащил портмоне и отсчитал Павлу четыре с половиной тысячи рублей.
— Спасибо, — поблагодарил его Бродский.
— Тебе спасибо, партнёр, — улыбнулся Кузьмин. — В Фифу катать будешь?
— Давай, — кивнул Павел.
Они взяли пиво из холодильника, и засели за приставкой.
— Надо натянуть пожрать чего-нибудь, — через некоторое время, произнёс Тимур. — Роллы любишь?
— Да, конечно, — ответил Павел.
Кузьмин достал телефон и набрал номер «сушильни».
— Ресторан суши «Токио-Shop», меня зовут Марина — чем могу быть полезна? — услышал Павел слова оператора из динамика смартфона Тимура.
— Здравствуйте, Марина, — заговорил тот. — Заказы ещё принимаете?
— Принимаем, — ответила оператор.
— Тогда запишите: порция «Филадельфии с огурцом», порция «Лосося темпура», «Нигири с угрём» — одна порция, — сделал заказ Тимур. — Адрес…
Оператор Марина приняла заказ и сказала, что еда приедет в течение полутора-двух часов.
Кузьмин снял игру с паузы, и они продолжили матч «эль классико».
Тренькнул телефон Павла. Писала мать, которая уточняла, придёт он сегодня или нет — он заблаговременно предупредил родителей, что не придёт сегодня, так как изначально думал, что останется на вписке до утра.
— Бля, Стеген, сука! — возмутился Тимур. — Даже у пидоров из премьер-лиги вратарь лучше! Блядь! Ладно, сейчас отыграем…

 *30 июня 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Павла* 

— Привет! — ответил Бродский на вызов. — Как дела?
— Пойдёт, — сказала Алина. — Ты помнишь, что будет завтра?
— Конечно! — усмехнулся Павел.
— Эх, почему я не могу полететь туда? — вздохнула Алина.
Они говорили об Anime Expo, которое будет проходить с 1 по 4 июля в Лос-Анджелесе, в Los Angeles Convention Center. Это крупнейшее событие для поклонников аниме, там ожидается не менее сотни тысяч посетителей, а также выступление различных японских групп, автограф-сессии, косплей и так далее.
— Лос-Анджелес далековато… — сказал на это Павел. — Да, тоже бы хотел туда попасть…
— Будешь смотреть трансляцию открытия завтра ночью? — спросила Алина.
— К сожалению, не смогу, — вздохнул Павел. — У меня смены с пятницы по понедельника.
— Блин… — расстроилась Алина. — Я думала, мы вместе посмотрим…
— Можем записи посмотреть, во вторник, — предложил ей Павел.
— Ну… — задумалась она. — Хорошо, посмотрим и обсудим.
— Давай тогда у меня, — сказал Бродский.
— Хорошо, — ответила Алина. — Тогда до встречи во вторник.
— Пока, — попрощался Павел.
Завершив вызов, он сел за компьютер и открыл Ютуб, на котором быстро нашёл анонс Аниме Экспо. Он видел этот ролик уже раза четыре, но решил посмотреть ещё разок.
Это была его давняя мечта — посетить такой конвент. И эта мечта на равных конкурировала с другой его мечтой — посетить турнир «International» по «Доте 2».
Единственное препятствие к осуществлению этих мечтаний — он слишком нищий, чтобы позволить себе билет в Лос-Анджелес или в Сиэтл.
«Когда-нибудь…» — пообещал он себе.
До смены оставалось ещё четыре часа, которые нужно было как-то занять. Воспоминание об Интернешнле побудило его включить компьютер и открыть на нём «Доту 2».
«Бля, все спят или оффнулись», — открыл он канал Дискорда. — «Два часа дня — все дотеры ещё спят, хе-хе…»
В одиночку играть не хотелось, поэтому ему пришла идея получше — он закрыл игру и открыл браузер, где открыл «Ютуб».
Повторный просмотр гайдов по забиванию кальянов, по распространённым видам и брендам табака, а также по «двойной казанской гранате», также известной, как «мантоварка» — Павел хотел научиться быстрее, чтобы удивить начальство и Тимура, и быстро выйти из статуса стажёра.
К тому же, быстро ухватывающие всё ребята ценятся везде, поэтому важно, если не являться, то хотя бы выглядеть таким.
Проведя два часа за просмотром гайдов и изучением тонкостей и нюансов, которые часто «закидывали» ему блогеры с «Ютуба», Павел ощутил в себе прилив мотивации и нарастающее желание применить все обретённые знания на практике — удивительно, но ему очень хотелось на работу.
— Алло, Тимирязев? — набрал он Кузьмина.
— Что там, Пашкевич? — ответил тот.
— Слушай, может, пораньше закатим на работу? — предложил Павел.
— А нахуя? — недоуменно спросил Тимур.
— Ну, я хочу попрактиковаться, — ответил Павел.
— Да успеешь ещё, — усмехнулся Кузьмин. — Даже заебёшься. Но это будет потом.
— А чё делать? — спросил Бродский. — Скучно ещё два часа дома сидеть.
— Ладно, хер с тобой — погнали, — тяжело вздохнул Тимур. — Пересечёмся сразу у «Сафари», я тут по городу, по делам.
— Замётано, — ответил довольный Павел. — Я выезжаю.
Завершив вызов, он начал собираться. Сходил в ванную, где почистил зубы и умылся, переоделся в новые вещи, почистил кроссовки, а также сказал матери, сидящей на балконе и попивающей винишко, что уходит на смену.
Последней было как-то всё равно, но она, хотя бы, кивнула в знак принятия информации к сведению.
Через тридцать минут Павел уже вышел из метро и подошёл к «Сафари». Ему захотелось закурить, но сигарет не было.
Оглядевшись, он обнаружил в жилом здании продуктовый магазин. Времени было полно, а Тимура ещё не видно, поэтому он решил заглянуть в магазин и купить сигареты.
Перейдя через дорогу, он вошёл в магазин, размещённый в торце шикарного состояния «сталинки».
Внутри была небольшая очередь, в конце которой он и пристроился.
— Здравствуйте, — поздоровалась с ним продавщица.
— Здрасьте, — поздоровался Павел в ответ. — Мне сигареты…
— Какие? — спросила продавщица.
Вопрос заставил его растеряться.
— А… Эм… — замялся он, а затем вспомнил, что обычно курит Тимур. — Винстон! Икс-стайл, серый!
— Девяносто пять рублей, — назвала цену продавщица.
Бродский достал из кармана сто рублей, которые положил на стол, после чего получил свою пачку сигарет. Он начал разворачиваться.
— Сдачу забыли, — напомнила продавщица.
— А, точно… — опомнился Павел.
Забрав пять рублей сдачи, он вышел из магазина и прошёл до ближайшей лавки. Там он распечатал пачку и вытащил сигарету. И сразу понял, что чего-то не хватает.
— Бля… — изрёк он и пошёл обратно в магазин.
Выйдя с коробком спичек, он вновь дошёл до лавки, где начал пытаться подкурить сигарету.
Спичками он пользовался редко, так как раньше не было причин для этого. Поджигая спичку за спичкой, он неуклонно терпел провал — дул слабый ветер, но его хватало, чтобы надёжно тушить каждую спичку.
В итоге, он отошёл за щит остановки, где сумел подкурить сигарету, что вызвало в нём ощущение некоторой гордости.
С сигаретой в руках, он перешёл дорогу и подошёл ко входу в развлекательный комплекс «Сафари». Заходить в одиночку он стеснялся, поэтому решил подождать Тимура тут.
— Алло? — ответил Бродский на вызов.
— Ты уже там? — спросил Кузьмин.
— Ага, — подтвердил Павел.
— Я минут десять ещё и буду, — сообщил ему Тимур. — Тут кое-какие траблы возникли — ты заходи и начинай.
— «Начинать» — это уже забивать кальян? — уточнил Павел.
— Ну, да, — ответил Тимур. — Курнём перед сменой. Короче, скоро буду, а ты заходи.
Он завершил вызов, оставив Павла в нерешительности.
Ему всё ещё не хотелось заходить одному, так как он же стажёр, ничего не умеет — Бродский отлично умел придумывать поводы, чтобы что-то не делать.
«Хватит, блядь», — набрался он решительности и пошёл к входу.
— О, да это же Пашок! — увидел его Петруха, охранник. — Собственной персоной, без охраны! Чего так рано и где второй?
— Здоров, — приветствовал его Павел. — Да так, решил подготовиться к работе заранее.
— Ну, это почётно, — усмехнулся охранник. — Или решил для охраны кальянчик сделать?
— Не без этого, — улыбнулся Павел. — Минут через пятнадцать приходи в нашу подсобку.
— А это уже совсем уважаемо, — ответил довольный Петруха. — Будем с Андрюхой через пятнадцать минут. Ты молодец, Пашок — знаешь подход.
— Вам покрепче? — уточнил Бродский.
— Обижаешь… — развёл руками Петруха. — Покрепче и подымнее…
— Всё-всё, понял, — кивнул Павел и пошёл на рабочее место.
По дороге он поздоровался с Маргаритой, барменшей, а также с двумя официантками в лаундже, Юлией и Софьей.
В каморке он сразу же начал «заряжать» кальян, выбрав самый крепкий табак, с минимумом ароматизаторов — насчёт последнего он не был уверен, так как он знал лишь со слов блогера.
Когда кальян был почти готов, в каморку вошёл Тимур.
— Здорова, Пашкевич! — пожал он руку Бродскому.
— Здоров, Тимирязев! — усмехнулся тот. — А я тут почти закончил — жду, пока чашка прогреется.
Тимур обратил внимание на кальян.
— Ща попробуем, — сказал он.
— Ещё охранники придут, — сообщил ему Павел. — Петруха и Андрюха.
— Ты Андрея так лучше не называй, — предупредил его Тимур. — Он позволяет такое только близким. И я знаю только одного такого — Петруху.
— Всё, понял, — кивнул Павел.
Спустя минуты три-четыре, всё было готово. И, будто чувствуя готовность кальяна, через минуту в каморку вошли охранники.
Андрей был средней комплекции, светловолосый, с серыми глазами, и с очень серьёзным выражением лица.
«Такого, реально, Андрюхой не назовёшь…» — подумал Бродский. — «Хорошо, что Тима предупредил».
— Ну что, всё готово? — спросил Петруха и потёр руки друг о друга.
— Приветствую, — протянул руку Андрей. — Меня Андреем зовут.
— Приветствую, — пожал ему руку Бродский. — Павел.
— А, вы не виделись ещё, — хмыкнул Тимур.
— Попробуешь? — спросил Павел, раскуривший кальян, у Тимура.
— Давай, — усмехнулся тот.
Тимур сделал несколько плотных затяжек, выпустил пару колец, после чего резюмировал:
— Охуенно! Это «Танжирс»?
— Да, — подтвердил Павел, довольный похвалой.
— Ну-ка, ну-ка, — протянул руку заинтересованный Петруха.
Трубка перекочевала к нему, и он начал тянуть из неё глубокими затяжками.
— Давайте в зал вынесем? — предложил Андрей. — Пусть девчонки тоже подымят, пока вечерние гости не пришли.
— Отличная идея, Андрюха! — заулыбался Петруха.
Павел взялся за кальян и аккуратно вынес его в зал.
— А что происходит? — спросила Софья.
— Будешь курить? — осведомилась у неё Юлия.
Софья новенькая, почти как Павел — в его первый день она заканчивала только вторую смену.
— Наверное, — пожала она плечами.
К столу, на который был установлен кальян, подошла и Маргарита.
— Чем заряжен? — спросила она.
— «Танжирс», «кашмир персик», — ответил Павел.
— Будто для меня забивался, — улыбнулась барменша. — Это мой любимый.
Павел лишь сдержанно улыбнулся и развёл руками.
Они начали поочерёдно курить кальян, причём официанткам он не особо понравился, а вот охранники тянули его изо всех сил, будто больше не будет.
Бродский, наученный опытом прошлой смены, старался не налегать — ему сегодня раскуривать десятки кальянов…
А Кузьмину было всё равно — он курил кальян, как обычно.
— Чем занимаемся, дамы и господа? — подошёл к ним мужчина в чёрном костюме-тройке.
— Николай Викторович, здравствуйте! — резко развернулся к нему Петруха. — А мы тут к вечерней смене готовимся!
— Как это связано с кальяном? — нахмурился мужчина.
— Проводим контроль качества работы нового сотрудника, — заулыбался Тимур. — Этот кальян самостоятельно приготовлен нашим стажёром — Павлом Бродским.
— Неужели? — улыбнулся Николай Викторович, а затем посмотрел на Павла. — И как, хорошо получилось?
— Жалоб не поступало, — ответил тот, стараясь держаться расслабленно.
Только внутри он ощущал растущее напряжение.
Николай Викторович подошёл к кальяну, поднял калауд, посмотрел на укладку табака, продул угольки и только после этого попробовал.
— Слушайте, и вправду, неплохо, — произнёс он, выдохнув дым. — Он у нас до сих пор стажёр?
— Да, — подтвердил Тимур.
— С сегодняшней смены он штатный кальянщик, — принял решение Николай Викторович. — Молодец, Павел.
— Спасибо, Николай Викторович, — поблагодарил его Бродский.
— Что ж, тогда докуривайте и в работу — скоро появятся первые клиенты, — улыбнулся Николай Викторович. — Если что — я в офисе.
Это был директор по кальянам, непосредственный начальник Павла и Тимура.
— Мировой мужик, — произнёс последний.
— Да… — согласился Павел.
— Но и ты не промах — всё грамотно сделал, — усмехнулся Кузьмин. — Так бы ещё смен пять ходил бы стажёром. Молодцом, короче.
— Спасибо, — признательно кивнул Павел. — А я и не думал, что у нас начальник такой молодой. Ему сколько примерно?
— Я примерно не знаю, я знаю точно — ему двадцать пять, — ответил Тимур. — Айда в каморку. Ребят, как докурите, принесите к нам, пожалуйста. Мазя?
— Да, занесём, — заверил его Петруха. — Дамы, а я рассказывал историю о том, как мы с Андрюхой одного наркошу гоняли вокруг здания?..
Павел и Тимур вошли в каморку.
— Короче, Николай Викторович — это челик, который сделал себя сам, — заговорил Кузьмин. — Реально крутой тип — он начинал с того, что сам был кальянщиком. У него на подмоге был только один кент, но тот, постепенно, отвалился. В итоге, он собрал кэш, закупил кальянов и прочих расходников, после чего начал ставить уже свои кальяны, естественно, уже не руками, а с помощью таких, как мы.
— Бля, круто, — улыбнулся Бродский.
— И я не могу сказать, что у него родаки богатые или что-то типа того — я точно знаю, что он начинал вообще с низов, — продолжил Тимур. — Реально, самодельный челик. Когда-нибудь и мы такими станем…
— Надо хуярить, — произнёс Павел.
— Ха-ха… — посмеялся Тимур. — Нет, просто надо знать темы. Если знаешь темы, то не прохуяришь и дня.
Больше всего в жизни Бродский мечтал о ненапряжённой работе, когда не надо пахать, как его отец, сутки напролёт, с непонятными перспективами, а деньги всегда есть и на всё хватает.
— Короче, Николай Викторович — это ориентир, — заявил Кузьмин. — Надо стремиться к тому, чего добился он.
— Ну, наверное, — пожал плечами Павел. — Хотя мне кажется, что тема с нашими делами выглядит прибыльнее.
— Это да… — согласился Тимур. — Ну, что? За работу?
— За работу, — улыбнулся Павел.
Рабочий день начался. И Бродского больше всего грело то, что сегодня он получит полторы тысячи рублей за смену, а не семьсот пятьдесят, как ожидал.
— Бля, надо девочкам с четвёртого кальян сделать, — вспомнил Кузьмин.
— Что за девочки? — не понял его Бродский.
— Ну, шлюхи, — объяснил тот. — Они в бытовке сидят и ждут своего часа — чтобы не скучали, мы снабжаем их кальянами. Сделай что-то средней крепости, а вкус — на твоё усмотрение. И я один такой же сделаю.
Они приготовили два кальяна.
— Пойдём, посмотришь на наших «коллег» по развлекательному бизнесу, хе-хе, — поднял Тимур свой кальян.
Они покинули каморку и направились к лестнице. Павел никогда не был на четвёртом этаже — там, как он знал, находится офис директоров и, возможно, бухгалтерия. Ну и проститутки, как выяснилось только что.
На четвёртом этаже они прошли в неприметный кабинетик, в котором обнаружилось целых восемь девушек весьма фривольной наружности.
По ним, даже если бы Тимур ничего не говорил, было сразу видно, что это именно проститутки — их одежда не оставляла места для иных трактовок.
— Тимурчик! — заулыбалась девушка лет двадцати, одетая в чёрное сетчатое боди.
— Снежана, моё почтение, — улыбнулся ей Тимур, занёсший кальян. — А мы тут вам кальяны принесли.
— А это кто? — указала она на Павла.
— Это мой коллега — Павел, — представил его Тимур. — Он теперь тоже будет приносить вам кальяны. Так что прошу любить и жаловать…
— Может, сделать ему приветственный минет? — спросила слегка полноватая проститутка, одетая в чёрно-белую униформу горничной.
— К сожалению, Анжела, не сегодня, — покачал головой Тимур. — Мы на работе.
— Эх, жаль… — вздохнула та.
Павел, так-то, был бы не против, но постеснялся говорить хоть что-то.
Он до сих пор девственник, так как его образ жизни не предполагает каких-либо романтических отношений — разве что в комьюнити «Доты 2» вдруг появились бы девушки, которых очень интересуют задроты…
Вместо каких-либо слов, он просто занёс свой кальян и поставил его на журнальный столик.
— Как тебе наши «коллеги»? — спросил Тимур, когда они спускались по лестнице.
— Да нормально, — пожал плечами Павел.
Сам он старался запомнить их образы, чтобы было что вспомнить, когда он останется один в своей комнате…
— Хорошие девчонки, — произнёс Кузьмин. — И, кстати, Анжела пошутила. Она может отсосать тебе только за деньги.
— Да я понял, — вздохнул Павел.
— А мы с тобой знаем, куда их лучше потратить, — усмехнулся Тимур.
Бродский, после того, как они вернулись в лаундж, начал принимать заказы и даже записывать их в купленный им небольшой блокнот.
Он начал наблюдать закономерность в предпочтениях клиентов, в зависимости от типа компаний, наведывавшихся в «Сафари».
Если женщины возраста 25–30 лет, группой до пяти человек, то обязательно что-то фруктовое, помягче.
Если мужчины возраста 25–30 лет, группой до пяти человек, то обязательно покрепче, но без фруктов и прочей ерунды — только классический кальян.
Если большая компания обоих полов, до восьми-десяти человек, то несколько кальянов, с разными вкусами и крепостью.
В общем-то, вкусы никого не волнуют, люди ведь не знают названий брендов кальянных табаков, но есть предпочтения, которые очень нетрудно узнать.
— Сладкий или кисловатый? — уточнил Павел.
— Сладкий, — ответила женщина.
Это тоже классическая компания — четыре женщины, возрастом до сорока лет, пьют вино и жуют сыр. Скорее всего, коллеги.
— А покрепче или помягче? — уточнил Павел.
— Помягче, — ответила женщина. — Тебя как зовут, мальчик?
— Павел, — назвался он.
— Сделай, чтобы нам понравилось, Павел, — попросила она. — А мы тебе на чай дадим.
— Если сладкий и помягче, то я могу предложить вам… — начал он.
— Сам выбери, чтобы хорошо получилось, — отмахнулась женщина.
— Хорошо, я вас понял, — кивнул он.
Отрабатывая заказ за заказом, Павел чувствовал, что он работает на настоящей серьёзной работе. Изначально он думал, что это будет что-то несерьёзное, где можно потусоваться, покурить кальян, но тут даже присесть некогда — заказы валят шквалом.
В пятницу он ещё не работал, а тут совершенно иначе, чем в воскресенье. Впрочем, оно и понятно — рабочая неделя подошла к концу и все хотят хорошенько отдохнуть.
Тем не менее, это было интересно, и Павел был доволен.
Рабочая ночь прошла незаметно. В пять утра они прекратили приём заказов на кальяны, а кухня закрылась за несколько часов до этого. Клиенты начали расходиться, а Павел подошёл к бару.
— Как ты? — осведомилась Маргарита.
— Я в порядке, — улыбнулся уставший Павел, сфокусировавший на ней свой взгляд.
На голове у неё были рыжие афрокосички, что было необычно, но больше внимания привлекали её руки, точнее, татуировки на руках. Никакого общего сюжета у этого плотного набора тату не было: человеческий глаз, сердце в венах, Микки-Маус с выпяченной вперёд задницей, логотип Плейбой, горящая зажигалка, надпись «Ha-Ha-Ha» и так далее.
Общего смысла он не увидел и подумал, что это накалывалось сугубо по настроению. И он посчитал, что это очень круто.
— Нравятся? — спросила Маргарита.
— Очень, — улыбнулся Павел.
— Будешь «Редбулл»? — предложила барменша.
— Давай, — кивнул Бродский.
Спустя десяток секунд, он опрокинул в себя ледяную жидкость, будто бы доставленную из самых глубин Ада…
— Ох, классно, — выдохнул Павел.
— Скоро по домам, — посмотрела Маргарита на пустой зал.
— Да, — улыбнулся Бродский. — Сегодня было весело.
— Пашкевич, ты чего прохлаждаешься⁈ — позвал его Тимур. — Пошли замываться!
— Иду! — ответил Павел.
Они вымыли рабочее пространство, отдраили кальяны, поправили положение банок с табаками, после чего попрощались со всеми и вышли на улицу.
— Первая полторашка? — усмехнулся Тимур, увидев, как Павел прячет в карман свою зарплату.
— Ага, — кивнул тот. — Курить будешь?
— Давай, — согласился Кузьмин.
Они закурили сигареты Павла.
— Ты поосторожнее с Марго, — предупредил его Тимур, выпустивший серию колечек из сигаретного дыма. — Я с ней не особо общаюсь, но она выглядит, как чёрная вдова…
— Чёрная вдова? — не понял его Павел.
— Ну, типа… — Кузьмин задумался. — Ну, типа, она может тебя трахнуть, а потом ты и сам не поймёшь, как уже женат и она трахает тебе мозги.
— Так она не замужем? — улыбнулся Павел.
— Даже не думай, — покачал головой Тимур. — Реально, есть такие бабы, с которыми связываться себе дороже. Мне кажется, что Марго — она из таких…



Глава десятая
Падение за кулисы

 Примечание: 
 Автор осуждает любые виды приёма наркотиков и резко отрицательно относится к наркоторговле. Проституция — это рискованная тема. Не только для самих проституток, но и для их «пользователей». Самые очевидные риски — заболевания, передающиеся половым путём, репутационные потери, разрушение семьи, если эта жабка жената, а также психологические проблемы. О ЗППП, думаю, особо много объяснять не надо — в школе уже всё рассказали, а кому не повезло, тем ещё и показали, гы-гы-гы… Кхм-кхм. Репутационные потери — это, конечно же, при условии, что у жабки есть эта репутация, но даже если нет, окружение, если узнает о том, что наша жабка юзает платную «любовь», обязательно осудит. Разрушение семьи — это, думаю, очевидно: измена с проституткой — это всё ещё измена и даже, в чём-то, хуже, чем классическое «трахнул соседку/коллегу», потому что возникает резонный вопрос о том, что и на что поменяла эта жабка — получается, что жену на проститутку. И обмен далеко не равноценный, хотя если копать в психологию, там никакого обмена может и не быть, но мы не будем. Психологические проблемы — то, что самооценка жабки, юзающей платную «любовь», падает ниже плинтуса, это, должно быть, очевидно, но у многих жабок может появиться и зафиксироваться чувство вины, то самое, когда виновато смотришь в зеркало, смывая сперму с рук. Только вот это чувство вины — это лишь первый этап. Дальше это чувство перерастает в хронический стресс, который жабка будет пытаться компенсировать через заедание, спиртные напитки, азартные игры, просто компьютерные игры или даже наркотики. В общем, будет искать способы заглушить чувство вины и стыда, через «легкодоступные» внешние источники «радости». И если эти источники и дают радость, то кратковременно и по расценкам спекулянтов позднего СССР — намного дороже, чем ожидаешь. А проблема-то не решается — постоянный стресс из-за комплекса вины никуда не денется, а к «радости» вырабатывается толерантность. В итоге, потенциально, наша жабка может стать лудожабкой, алкожабкой или даже наркожабкой. А может, всё и сразу — полижабкой. Вотака хуйня, малята… 

 *1 июля 2017 года, г. Санкт-Петербург, развлекательный комплекс «Сафари»* 

После прошлой смены, Павел вернулся домой, после чего отсыпался до самого вечера, а ближе к пяти часам вновь пришёл на работу — чистый, свежий и довольный.
Поздоровавшись со всеми коллегами, он вошёл в каморку кальянщиков, где его уже ждал Тимур, который выглядел не очень — видно, что он почти не спал.
— А чего ты такой мятый? — поинтересовался Павел.
— Да дядька припахал, — пожаловался Кузьмин. — По переезду двигался — вещи в гараж переносили.
— А чего меня не позвал? — нахмурил брови Бродский. — Я бы тебе помог.
— Что-то не подумал, — вздохнул Тимур. — Эх, вот я долбоёб…
— А что за переезд? — поинтересовался Павел.
— Он в Великобританию переезжать надумал, — ответил Тимур. — Оффер сделали жирный — в Лондон, в «Гугл». Прикинь?
— Охуеть… — произнёс впечатлённый Павел, расставляющий кальяны «на старт». — Это круто. Прямо очень круто…
— Да я сам в шоке, — улыбнулся Кузьмин. — И, короче, с барских щедрот, он подгоняет мне свой гараж. Будем там зависать, когда захотим.
— Это приятно, — покивал Бродский.
— Не говори… — произнёс Тимур. — Главное, что взяли контакт Малыша до того, как дядька уехал. А то так бы и ходили потом, с таблетками…
— Слушай, да мы вообще трудяги — и работаем, и по теме двигаемся, — усмехнулся Павел.
— Надо, короче, расширяться, — сказал Кузьмин. — Будем поднимать актив — лета уже мало осталось, поэтому надо поднять побольше бабла, чтобы в колледже не было проблем.
Бродскому уже было плевать, что там в колледже. Он точно не собирался проводить остаток своей жизни на ремонте судовых холодильников и систем охлаждения.
Вообще, он, изначально, просто поступил туда, куда удалось. Интереса к профессии не было никогда, но нужно было где-то учиться, чтобы не возникало лишних вопросов от родителей…
— Давай, как всегда, зарядим кальяны девочкам, — сказал Тимур. — А потом ты на лаундж, пасти клиентуру, а я по караоке и клубу. Завтра поменяемся. Ну и, по ситуации, если что, то на третий этаж ты тоже будешь носить.
В сауны Павел относил кальяны всего пару раз за всё время, в основном их обслуживал Тимур.
— Замётано, — улыбнулся Бродский и взял один из кальянов.
Рабочий вечер начался буднично — они утащили два кальяна на четвёртый этаж, затем Павел ушёл на лаундж, где почти непрерывно принимал заказы — людей сегодня пришло очень много, но меньше, чем вчера.
— Привет… — подошёл он к бару, когда появилось немного времени.
— Привет, Пашка, — улыбнулась ему барменша. — Я смотрю, ты как пчёлка — туда-сюда, туда-сюда…
— Есть такое, — заулыбался тот. — Работаем…
— Ну-ну, — медленно кивнула улыбающаяся Маргарита.
Тут на фоне начало происходить что-то неестественное. Павел обернулся на шум и увидел, как двое посетителей начали махать кулаками.
— Охрана, на лаундж, — сразу же вызвала Маргарита по рации. — Драка клиентов.
— Эм… — изрёк растерянный Павел, наблюдая за тем, как посетители бьют друг другу морды. — А я…
— Не вздумай даже, — покачала головой Маргарита. — Для этого есть специальные люди. Это их работа.
В лаундж вбежали Петруха, Андрей и ещё двое охранников, кажется, Кирилл и Иван.
— Эй, успокоились! — выкрикнул Петруха.
— Пошёл нахуй! — отмахнулся от него один из возмутителей спокойствия.
— Э, сисурити, не лезь, бля, нахуй! — прокричал второй. — Или и тебе по ебалу настучу!
Петруха среагировал сразу же: он взял разгон и влетел в лицо второму дерущемуся с кулака. Жертва рухнула на ковролин, а её оппонент растерянно отступил на пару шагов.
— Крутите пидора! — дал команду Петруха.
Андрей и Кирилл взяли второго дерущегося под руки и увели к выходу, а Петруха и Иван подхватили бессознательную жертву петрухиной реакции, после чего потащили её туда же.
— Уау… — выдохнул Павел.
— Да-да, — улыбнулась Маргарита. — Такое у нас бывает.
Тут со второго этажа спустился Тимур.
— Чё происходит⁈ — подошёл он к Бродскому, активно демонстрируя «бой с тенью». — Кому ебало сломать, кого полностью поломать?
— Успокойся, — сказала ему барменша. — Петька уже всё уладил.
— Но вы сразу зовите, если что — я разрулю любую фигню! — заявил Тимур, перестав махать кулаками.
— Хватит прикалываться, — попросила его Маргарита. — Лучше возвращайся к работе.
Примчались официантки, которые начали прибирать упавшую на пол посуду.
Появилась Гюзель, администратор комплекса, которая сразу же начала наводить суету — официантки были дополнительно ускорены, а Павел с Тимуром изгнаны в каморку.
Единственное, Маргарите она ничего не сказала — Павел слышал, что у них какие-то напряжённые отношения.
Бродский продолжил работу, будто ничего не происходило. Он слегка удивился тому, как всем плевать. Несколько минут назад была драка с участием охраны, а сейчас продолжается веселье, как ни в чём не бывало.
Они принимали заказы на кальяны и разносили их по столам.
— Алло? — принял Тимур вызов. — Да, привет. Не, я сейчас на работе.
Он прикрыл микрофон смартфона.
— Можешь отнести кальян на третий? — спросил он у Павла. — Четвёртая сауна.
— Конечно, — с готовностью кивнул тот.
Подняв кальян, он пошёл к лестнице.
На втором этаже он увидел Петруху с Кириллом и Иваном. Охранник в красках описывал коллегам свои ощущения — махал кулаками, воспроизводил свой знаменитый рывок и удар, а также громко смеялся. Кирилл и Иван тоже смеялись и вставляли реплики.
Бродский кивнул им, после чего поднялся на третий этаж и нашёл четвёртую сауну.
Толкнув дверь, он вошёл в предбанник, после чего прошёл в зону отдыха.
— Э! — возмущённо воскликнул один из клиентов.
Он был голым, но потрясло Павла не это. Ещё два клиента активно долбили Анжелу, один сзади, а другой в рот.
— Стучаться не учили, щегол⁈ — спросил разозлившийся толстый мужик, прикрывшийся банной простынёй.
— Извините! — пискнул Павел, сделал несколько быстрых шагов и поставил кальян на стол, рядом с шашлыками и блюдом с закусками к пиву.
Он выбежал из сауны, впопыхах забыв раскурить кальян.
— Э, щегол! — окликнул его тот же толстый мужик. — Сюда иди, бля!
Бродский зажмурился, постоял несколько секунд, после чего вернулся.
Анжела уже ушла с двумя клиентами в специально отведённое место.
— Раскури кальян, бля, — потребовал толстый мужик. — Охуели совсем…
Павел в ускоренном темпе раскурил кальян, после чего передал трубку этому мужику.
— В следующий раз стучи, бля, — произнёс он.
Павел коротко кивнул.
— Свободен, — махнул рукой в сторону двери толстый мужик.
Настроение Бродского рухнуло до уровня плинтуса.
Он ещё никогда не видел вживую, как кто-то трахает шлюху, а потом на него ещё и наорали — было неприятно.
«Это сфера услуг…» — подумал он с тяжёлым вздохом. — «Они — кайфуют, мы — работаем».
Вернувшись в каморку кальянщиков, он увидел, что Тимур всё ещё общается по телефону.
Павел вернулся в лаундж, где принял новые заказы, после чего забрал «отработанные» кальяны и принёс их в каморку.
Был заказ на обновление чаши — это было сделать быстрее всего, поэтому он занялся этим в первую очередь.
— Короче, есть тема, — произнёс Кузьмин, когда Павел закончил с серией заказов и начал приводить в порядок «отработанные».
— Что за тема? — заинтересовался Бродский.
— На меня вышло несколько старшаков, — сообщил ему Тимур. — Хотят сделать крупный заказ. Будет прямо выгодно, отвечаю. Ты в теме?
— Конечно! — без раздумий ответил Павел.
— Тогда послезавтра едем к нашему Малышу, — сказал Кузьмин. — Я уже с ним связался — всё на мази.
— Хорошо тогда, — кивнул Павел.
Остаток смены прошёл без нештатных происшествий — они ставили кальяны, общались с клиентами, а под конец, традиционно, покурили кальян с охранниками и барменшей в лаундже.
Бродскому нравилась эта работа — тут и деньги платят, и можно пообщаться с людьми. За последние недели он общался с людьми больше, чем за последние несколько лет, даже с учётом колледжа.
— Что за планы на сегодня? — спросил очень уставший Тимур, когда они вышли из «Сафари».
— Посплю часов до двух, а потом пойду в «Галерею» — хочу купить себе «Олдскулы», — ответил Павел.
— Хуя ты мажор, — усмехнулся Тимур. — Правильно, баловать себя тоже надо.
Они дошли до перекрёстка.
— Всё, небольшой расход, — сказал Кузьмин. — До вечера.
— Пока, — улыбнулся Павел и пошёл домой.

 *2 июля 2017 года, г. Санкт-Петербург, ТРЦ «Галерея»* 

Павел, невыспавшийся, вошёл в торгово-развлекательный комплекс. Он смачно зевал, так как спал всего часов пять. Но ему нужно было купить себе кеды, о которых он мечтал уже очень давно.
Перед этим он изучил сайт магазина и удостоверился, что интересующие его кеды, подходящего размера, точно есть в бутике в «Галерее».
Играла успокаивающая музыка, которая вообще не помогала Бродскому оставаться в сознании — больше всего на свете он сейчас хотел прилечь и поспать.
— Эй, Бродский! — окликнул его кто-то. — Здорова!
Павел повернулся и увидел группу кавказцев, среди которых стоял Артур Кещян.
— Здоров! — подошёл к нему Павел и протянул руку. — Как сам?
— Да нормально, — улыбнулся Артур и пожал ему руку. — У тебя что как?
— Да тоже пойдёт, — кивнул Павел.
Далее он поочерёдно жал руку каждому, кто стоял рядом с Кещяном. В основном это были рослые и спортивные парни, некоторые из которых носили густые бородки и усы.
— Это мой кент из колледжа, Павел Бродский, — представил его Артур. — Он свой, короче.
Павел не знал, что делать и говорить, поэтому просто промолчал.
— Давай отойдём, — попросил его Артур.
Они отошли метров на двадцать, к кроссоверу Mazda CX-5, стоящему посреди холла.
— Тимур что-то с утра трубку не берёт, — сказал Кещян.
— Да он спит ещё — мы со смены, — объяснил ситуацию Павел.
— О, так вы вместе работаете где-то? — удивился Артур.
— Ага, — кивнул Павел. — Кальянщиками в «Сафари».
— Бля, это же блядушник, ха-ха! — рассмеялся Артур. — У меня дядя… Ну, короче, неважно. У тебя есть выход на зелёные, брат?
— Есть, — ответил Бродский.
— Завтра надо, брат, — произнёс Кещян. — Сможешь?
— Бля, завтра… — задумался Павел. — Вообще, можно.
— Тогда давай завтра на беседке к двум часам дня, — сказал Артур. — Нормально тебе, брат?
— Да, нормально, — не очень уверенно ответил Бродский.
— Всё, будем ждать, — улыбнулся Артур.
— Хорошо, по рукам, — кивнул Павел.
— Ладно тогда, брат, — Артур пожал ему руку, после чего вернулся к своим друзьям.
У Бродского были от всего этого смешанные чувства.
С одной стороны, именно сегодня он до конца прочувствовал смену своего социального статуса — теперь он рукопожатный для Кещяна и тот не считает зазорным вести с ним дела.
С другой стороны, его слегка пугало то, что ему предстоит сделать. Он ещё никогда не покупал трамадол и вообще, ему казалось, что без Тимура он обязательно облажается по-крупному.
Наконец, перед ним предстал бутик «Vans», но сразу заходить в него он не стал.
Достав смартфон, он набрал Тимура.
— Аллё? — хрипло ответил тот.
— Доброе утро, — приветствовал его Павел. — Я тут в «Галерее» пересёкся с Артуром — у него есть тема к нам.
— Что за тема? — спросил не до конца пришедший в себя Кузьмин.
— Ну что у него может быть за тема? — вместо ответа, спросил Бродский.
— А-а-а, понял, — догадался Тимур. — Когда?
— Завтра, после полудня, — ответил Павел.
— Бля, у нас же движ… — вспомнил Тимур. — Короче, давай тогда, как в «Галерее» закончишь, ко мне подтягивайся — решим. Мазя?
— Всё, мазя, — улыбнулся Павел. — До встречи.
Он завершил вызов и, с облегчением, вошёл в бутик.

 *2 июля 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Тимура* 

— … и как, блядь, быть? — озадаченно вопросил Тимур, глядя на соседний жилой комплекс из окна балкона. — Тайминги не бьются нихрена — надо одновременно быть и там, и там…
— Может, разделимся? — предложил Павел.
Он в этом решении был не очень уверен, но другого варианта не виднелось — им, действительно, надо быть в двух местах в одно и то же время.
— Как вариант, — кивнул Кузьмин. — Тогда к Малышу я поеду, а ты сначала к беседке, а оттуда в аптеку.
— А как это делается вообще? — спросил Бродский. — Какой алгоритм действий?
— Ну… — задумался Тимур. — Да там хуйня вопрос: собираешь бабло с людей и записываешь, кому сколько нужно. Они сами знают, поэтому тут думать не надо. Идёшь в аптеку, покупаешь таблы и где-то, в укромном месте, фасуешь по спичечным коробкам. Коробки купи заранее — они стоят сущую хуйню. Каждый коробок подписываешь, возвращаешься и отдаёшь им — и всё. Главное — не отсвечивай, никаких банковских переводов, только наличка. Впрочем, они и сами это знают лучше тебя. Запомнил?
— Вроде да, — кивнул Павел.
— Покупаются колёса по кодовому слову — «зелёные», — продолжил Тимур. — Просто подходишь и говоришь: «Мне столько-то зелёных». Не «столько-то», а точное число, сколько тебе надо, если ты не понял. Аптекарь всё знает, поэтому проблем не будет. Понял и запомнил?
— Запомнил, — подтвердил Бродский.
— Тогда мазя, — улыбнулся Кузьмин. — Бля, так спать охота…
— Жиза… — вздохнул Павел. — Нам ещё на смену, а после смены сразу движ.
— Засвети кеды, — попросил Тимур.
Павел сходил за пакетом, оставленным на диване в гостиной.
— О, нихуя себе, козырные тапки, — заулыбался Кузьмин. — Во сколько обошлись?
— Пять штук, — ответил Бродский.
— Ебать, взрослая цена, — произнёс Тимур. — Но это классика. Козырная классика.
Павел был доволен покупкой. Это были чёрные кеды с белой полосой и белыми шнурками — их не просто так называли «Old School».
— Ладно тогда, пойду домой, — вздохнул Павел. — Тоже посплю.
— Можешь на диван рухнуть, — предложил Тимур. — На смену вместе выдвинемся.
Бродский опустил взгляд на свои вещи и подумал, что можно выйти на смену и в повседневке. Но зато в новых кедах.
— Всё, мазя, — улыбнулся он.

 *2 июля 2017 года, г. Санкт-Петербург, развлекательный комплекс «Сафари»* 

— Вы какие-то вообще нестабильные, пацаны, — с ухмылкой сказал охранник Андрей. — В пятницу рано пришли, в субботу вовремя, а сегодня опоздали.
— Извянки — косяк за собой чуем, — улыбнулся Тимур. — Не повторится.
— Да мне похуй, так-то, — ответил на это Андрей. — Просто тенденцию засёк… Проходите — шеф у себя и не спалит, что вы только пришли.
На часах шесть двадцать — они проспали где-то на час.
И сейчас воскресенье, поэтому клиентуры уже не так много, как в предыдущие дни — завтра рабочий день.
Тем не менее, желающие покурить кальян были, поэтому Павел и Тимур сразу же включились в работу.
Основную массу заказов они отработали в течение следующих двух часов — вся клиентура уже собралась, поэтому дальнейшая работа заключалась в «дозаправке» кальянов и редком приёме новых заказов.
Дошло до того, что к полуночи Павел заскучал у барной стойки.
— Ты где-то учишься? — спросила вдруг Маргарита.
— В колледже, — ответил Павел. — «Приморский» — третий курс закончил весной.
— Так тебе где-то… — барменша ненадолго задумалась. — Двадцать или около того?
— Двадцать, — кивнул Павел.
— Совсем взрослый, — улыбнулась Маргарита. — Девушка есть?
— Пока что — нет, — покачал головой Бродский. — А ты с какой целью интересуешься?
— Просто так, — пожала плечами Маргарита. — Интересно знать, с кем работаю.
— А ты замужем? — осмелел Павел.
— Нет, — отрицательно мотнула головой барменша, а затем заулыбалась. — А ты с какой целью интересуешься?
— Ну, примерно с теми же — интересно знать, с кем работаю, — заулыбался Бродский.
— Теперь будешь знать, — кивнула Маргарита. — Были когда-нибудь серьёзные отношения?
— Ну… — замялся Павел.
— Ты что, девственник? — с удивлением спросила барменша.
— С чего ты так решила? — сразу ушёл в защиту Бродский.
— Обычно на такие вопросы ответить не трудно, — улыбнулась Маргарита. — А ты мнёшься. Вывод? Девственник.
— Да… — вынужден был признаться Павел.
— А чего так? — спросила Маргарита.
— Знаешь, это я только последнее время начал выходить из комнаты, — признался Павел.
— У тебя как фамилия? — спросила нахмурившаяся барменша.
— Бродский, — ответил Павел.
— Ха-ха-ха! — засмеялась Маргарита.
— Чего смешного? — напрягся Павел.
— Ты и правда не догоняешь? — уточнила барменша. — Или стебёшься надо мной?
— Да что я не понимаю? — нахмурился Павел.
— Иосиф Бродский же, ну… — вздохнула Маргарита. — Блин, а я-то уже подумала, что ты стебёшь меня…
— Что за Иосиф Бродский? — спросил Павел.
— Да блядь, «Не выходи из комнаты, не совершай ошибку»! — процитировала Маргарита. — Не читал Бродского?
— Неа, — покачал головой Павел.
— Зря, — произнесла барменша. — Давай так — прочтёшь это стихотворение, и я тебя свожу куда-нибудь посидеть-повисеть? Обещаешь?
— Ну… — снова замялся Павел.
— Что, тяжело прочитать стихотворение? — нахмурилась Маргарита.
— Нет, не тяжело, — ответил Бродский. — Хорошо, я прочитаю…
— Пашкевич! — позвал его Тимур. — Заказ на два кальяна — идём!
Это был благовидный повод, чтобы прервать этот эмоционально напряжённый для Павла разговор.
— Мне пора, — сказал Павел, отлипая от барной стойки.
— Заходи ещё, — улыбнулась ему барменша.
Бродский решил, что не будет делиться подробностями этого разговора с Кузьминым — тот говорил, что лучше не связываться, а Павел сейчас чувствовал, что там есть какой-то потенциал…
Конец смены прошёл буднично — ближе к трём утра закрыли кухню, а потом последние клиенты покинули комплекс и Павел с Тимуром начали «замываться», то есть помыли пол, колбы кальянов и расставили кальяны по местам.
В будние дни работают два парня, которых Павел никогда не видел — из-за низкой нагрузки, они выходят через день, по одному. Скорее всего, эти двое работают где-то ещё, а в «Сафари» у них приработок.
— Надо поскорее завалить Храпуновского… — произнёс Тимур, когда они шли до перекрёстка. — Сегодня подвигаюсь, а завтра весь день буду лежать бездыханным телом…
— Точно такой же план… — вздохнул Павел.

 *3 июля 2017 года, г. Санкт-Петербург, беседка во дворах* 

— … шесть, вот кэш, — передал Артур нужную сумму.
— Кто ещё? — Павел окинул взглядом остальных.
— В долг не вариант? — спросил Константин Ракитин, паренёк, учащийся в 303 группе.
— Не вариант, — покачал головой Павел.
— Эх, блин… — вздохнул Ракитин.
— Давай за тебя закину, — предложил ему Артур. — Но будешь должен.
— Давай, — заулыбался Константин.
— Сколько тебе? — осведомился Бродский.
— Шесть… нет, семь зелёных, — ответил Ракитин.
Здесь все лица знакомые — это тусовка из колледжа. Всех их объединяет один «интерес», за которым скоро сходит Павел.
— Ты, кстати, неплохо скинул, — отметил Артур. — Физухой занимаешься?
— Не, просто стал меньше жрать, — покачал головой Бродский. — Ну и кардио с воркаутом. Но в основном — просто меньше жру.
— Моё почтение, — улыбнулся Кещян и передал деньги за дозу Константина. — Круто.
Бродский кивнул и направился к аптеке, адрес которой добавил в «Избранное» в «2Гис».
По дороге он почувствовал голод. С утра он вообще ничего не ел и, что ему до сих пор удивительно, даже не захотел — и мысли не возникло.
Он вновь открыл «2Гис», чтобы найти где перекусить чем-нибудь лёгким.
По улице пролетела скорая, вопящая сиреной, а через минуту проехал полицейский бусик. Вероятно, где-то случилось что-то нехорошее…
Людям вокруг было всё равно, как и Павлу.
На что ему было не всё равно — это на то, что он должен сделать. Ему было страшно идти и покупать трамадол, но он, сжав волю в кулак, упорно шёл к пункту назначения, попутно мысленно коря себя за то, что он ссыкло и тряпка.
Решив, что перекус — это лишь повод, чтобы отложить главную цель, Бродский перестал искать кафешку или шавермичную, и проложил маршрут до аптеки.
Дойдя до целевой аптеки, он нашёл «отмазку», которая отсрочит момент «Х» — сел на лавку, достал сигареты и закурил.
Покуривая сигарету, Павел открыл «Заметки» в телефоне и начал суммировать количество капсул. Вышло 63 капсулы, то есть 1260 рублей. Далее он отнял эту сумму от имеющихся у него 3780 рублей и получил 2520 рублей — это чистый навар от этой несложной акции.
«Если бы это было законно, можно было бы рубить капусту на ровном месте…» — подумал он. — «А, нет. Тогда наши услуги просто бы не требовались».
Вновь набравшись решительности, он выбросил окурок в урну и пошёл в аптеку.
«Бля, хули ссать?» — подумал он, раскручивая себя. — «Что может случиться? Тима делал это десятки раз!»
Открыв дверь аптеки, он приготовил деньги и вошёл в помещение.
— Здравствуйте, — поздоровался он с фармацевтом и прошёл к окошку. — Мне нужны «зелёные», шестьдесят три шт…
В этот момент из «аппендикса», в котором стояли стеллажи с БАДами, вышла женщина в полицейской форме.
По телу Павла прошла сильнейшая волна дрожи, а затем его накрыло холодное оцепенение. В голове стало будто бы пусто, а тело не могло и пошевелиться.
«Пизда…» — мелькнула последняя связная мысль в его голове.



Глава одиннадцатая
Адреналиновый транс

 Примечание: 
 Автор осуждает любые виды приёма наркотиков и резко отрицательно относится к наркоторговле. По теме гровинга. Если у кого-то появилась мысль, что это охуительная идея для стартапа, то этому кому-то лучше спрятать эту мысль подальше на склад. Государство знакомо со схемами изготовления и реализации наркотических веществ, буквально, на «ты». У полиции, в принципе, есть множество способов, как выявить считающего себя очень умным гровера, но она даже не будет заморачиваться этими способами, а прибегнет к одному, самому рабочему. Самый рабочий способ, из-за которого прогорают 10 из 10 гроверов — это их клиентура. Наркожабки — это очень ненадёжный и нестойкий народец, поэтому, если полицейские «принимают» кого-то торчащего с солидным весом, а такое бывает нередко, то этот торчащий очень быстро начинает петь. И, в отличие от обычного среднестатистического человека, наркожабка запомнит всё в подробностях. Если она хоть раз была у конкретного гровера, это всё у неё надёжно отложится в памяти и полиция, как только эта наркожабка запоёт, быстро узнает все подробности и оперы уже будут точно знать, кого берут, какой примерный вес и так далее. И это самое уязвимое место, которое гровер никак не сможет устранить. И их всегда будут ловить именно через наркожабок, которые поют. Другое дело — «новая система дистрибьюции», но о ней как-нибудь в другой раз… 

 *3 июля 2017 года, г. Санкт-Петербург, аптека* 

Сердце его будто бы пропустило несколько ударов, а потом заколотилось со скоростью форсированного двигателя.
Фармацевт звонко засмеялась.
— Чего застыл? — спросила она, отсмеявшись.
— Эм-м… — издал Павел звук.
— Не переживай, это свои! — произнесла фармацевт.
После этого они обе начали смеяться.
— Шестьдесят три, да? — спросила фармацевт.
— Ага… — выдавил из себя Павел сиплым голосом.
Фармацевт достала из-под стойки семь блистеров, отрезала от седьмого блистера три капсулы, после чего положила заказ в полиэтиленовый пакетик и положила его на пластиковый поднос для сдачи.
Павел, трясущейся рукой, положил рядом с пакетом собранные деньги.
Полицейская неопределённо хмыкнула. Павел сглотнул ком в горле.
— Всё, иди, — сказала фармацевт.
— Спасибо, — поблагодарил её Павел. — До свидания.
Он дошёл до входной двери, после чего развернулся и сказал:
— До свидания!
— До свидания, — улыбнулась полицейская.
Павел выскочил из аптеки.
«Бля, нахуя я с ней попрощался⁈» — панически спросил он себя.
Дальше он почти бежал.
Его организм вошёл в режим «на измене», поэтому ему начало чудиться, будто его преследует полиция — периферийное зрение начало играть с ним в злую игру, «дорисовывая» очертания полицейских бусиков и силуэты сотрудников ППС…
Павел забежал во двор в соседнем квартале, присел на лавочку и закурил.
— Ходют тут… — неодобрительно прокомментировала его действия бабуля, выглядывающая из окна у двери подъезда.
Но на бабулек Павлу было глубоко всё равно, потому что он сейчас справлялся с сильнейшим стрессом — ужас от осознания того, что произошло бы, не окажись эта полицейская «своей», вызвал у него холодный пот и дрожь в конечностях.
Посидев минут пять и скурив за это время две сигареты, которые были, буквально, высосаны за десяток затяжек, Павел слегка успокоился и сумел взять себя в руки.
«Ебать, расскажу Тиме — он охуеет…» — подумал он. — «Я не обосрался и купил зелёные прямо на глазах у полицейской — у кого хватит яиц на такое? Кто-то бы съебался нахуй, моментально…»
Эта мысль прямо сильно успокоила его — чувство собственной важности было основательно подогрето, а ещё он начал предвкушать, как расскажет о произошедшем Тимуру — он ожидал положительной реакции…
«Надо завершить дело и избавиться от груза», — встал Бродский с лавки. — «Бля, экстрим».
Он увидел поблизости подъезд, дверь которого была прижата кирпичом.
Войдя в подъезд, Павел поднялся на лестничный пролёт между четвёртым и пятым этажом, где снял с себя рюкзак и начал фасовать товар.
В «Заметках» были написаны имена и количества капсул, поэтому Бродский, опасающийся, что кто-то поднимется на этаж, быстро-быстро раскидал капсулы по подписанным коробкам, после чего дополнительно пересчитал таблетки в каждом коробке — всё было верно.
Закончив с фасовкой, он покинул подъезд, после чего быстрым шагом пошёл к беседке. Да, он себя успокоил, но ему всё ещё очень хотелось поскорее избавиться от «груза» — ему очень не хотелось, чтобы его поймали с трамадолом. (1)
Спустя минут пятнадцать параноидального петляния по дворам, Бродский вышел в район беседки, где его ждали члены «клуба по интересам».
— Принёс? — с предвкушающим выражением лица спросил Артур.
— Конечно, — равнодушным тоном ответил Павел. — Всё, как и договаривались.
Он раздал коробки всем заинтересованным и заплатившим, после чего, не став задерживаться непонятно для чего, пошёл прочь со двора.
— Пашка! — позвал его Артур.
— Да? — развернулся Бродский.
— Куришь? — спросил Артур.
— Ну, типа, — пожал плечами Павел.
— Пойдём, перекурим, — Кещян.
Они отошли от беседки. Павел закурил свой «Винстон» и угостил им Артура.
— Слышал, что ты на Колтушах на вписке был, — произнёс Артур.
— Ну, да, был, — кивнул Павел.
— И что, как там? — заинтересованно спросил Артур.
— Ну, так… — самодовольно ответил Бродский. — Мы побыли там часик, а потом уехали.
— А чего так? — недоуменно спросил Кещян.
— Да знаешь… — заговорил Павел. — Шумные компании — не моё…
— А-а-а… — произнёс впечатлённый Артур.
Та вписка была устроена старшаками и для старшаков, поэтому у Кещяна было мало шансов попасть туда просто так. Там нужны были либо хорошие отношения с кем-то из старшаков, либо какая-то полезность. Тимур и Павел были очень полезны, поэтому влетали на такого рода мероприятия с ноги.
— Ладно, пойду я, — вздохнул Павел. — Есть дела.
— Всё, давай, удачи, — пожал ему руку Артур.
— И тебе.
Он покинул двор и по пути решил написать Кузьмину.
«Ты где сам?» — написал он Тимуру.
«Еду на блядском метро», — ответил тот. — «Ты?»
«Только разрулил тему», — написал Павел.
«Я буду минут через двадцать», — написал Тимур. — «Подтягивайся ко мне — надо будет подвигаться по теме».
«Тогда по дороге возьму чего-нибудь перекусить — не завтракал вообще сегодня», — написал Павел.
«Мне тоже чего-нибудь зацепи», — попросил Тимур. — «Такая же хуйня».
«Возьму», — ответил на это Бродский.
Из-за перенесённого стресса ему хотелось чего-нибудь мощного и калорийного.
Он открыл «2Гис» и нашёл ближайшую шавермачную.
— Двойная с сыром — две штуки, — сделал он заказ.
— Минут десять, брат, — ответил продавец.
— Нормально, — кивнул Павел.
Он отошёл на пять-шесть метров от ларька с шавермой и закурил.
Бродский прокручивал в голове ситуацию, произошедшую с ним в аптеке. Когда он вспоминал тот момент, когда вышла полицейская, у него ёкало в груди.
Он успокаивал себя мыслью, что это единичный случай, да и то — у аптекарей всё, по-видимому, схвачено.
«Обошлось и обошлось», — подумал Павел. — «Кто не рискует, тот не пьёт шампанского».
Ему удалось окончательно себя успокоить и принять ситуацию. Пульс замедлился, а руки окончательно перестали подрагивать и потеть.
— Готово, брат! — сообщил продавец.
Бродский забрал заказ и пошёл к дому Кузьмина.

 *3 июля 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Тимура* 

— … и, бля, я чуть не обосрался! — продолжал вещать Павел, жующий шаверму. — Там хуйня такая, типа тупичка, на который тупо не посмотришь — и она выходит!
— Бля-я-я, — протянул поражённый Тимур. — Ну, это охуеть, Пашкевич! Же-е-е-есть!
— А потом я забираю зелёные и вылетаю из аптеки! — добавил Павел. — Благо, что всё обошлось!
— Это точно, — улыбнулся Кузьмин. — Ладно, давай не будем о плохом — есть хорошие новости.
— Чё за новости? — поинтересовался Павел, доедая остаток шавермы.
— Короче, мы с Малышом пообщались и мы у него теперь кто-то вроде постоянников, — сообщил Тимур. — Средняя цена шишек для нас теперь от 450 до 700 рублей. Семьсот — это серьёзные сорта, ну, типа того, что мы на гараже дули с дядькой.
— Так… — кивнул Павел.
— И вот, — продолжил Тимур. — Грамм шишек «АК-47» для нас теперь 450 рублей. Старшаки купили у меня 35 грамм АК по 1000 рублей за грамм.
— И сколько это выручки чистыми? — уточнил Павел.
— Выручка — это «грязными», чувак, — усмехнулся Тимур. — «Чистыми» — это прибыль. И у нас прибыль — 19 250 рублей.
— Еба-а-ать… — выдохнул Бродский.
— Это серьёзный бизнес, — развёл руками Тимур. — Так это ещё не всё! Хорошая новость заключается в том, что пацаны взяли её не себе!
— А кому? — удивился Бродский.
— Они перекупы, — усмехнулся Кузьмин. — А это значит, что они будут брать ещё. Выкупаешь, о чём я?
— Не особо, — признался Павел.
— Это стабильность… — с философским выражением лица изрёк Тимур. — Больше никакой привязки на вписки и какие-то ивенты — старшаки сами будут выходить на нас.
— Это клёво, — впечатлился Павел. — А они надёжные?
— Конечно! — усмехнулся Кузьмин. — Всё мазя, Пашкевич! А у тебя как?
Бродский вытащил из кармана все заработанные деньги.
— 2520 рублей, — сказал он. — Прибыль, хе-хе.
— Если прибавить их к прибыли с травы, то получается… — Кузьмин достал телефон и открыл на нём калькулятор. — 21 770 рублей. Делим на два — 10 885 рублей на брата. Охуенно?
— Охуенно! — заулыбался Павел.
Тимур вытащил из кармана своё портмоне и отсчитал из него 8 365 рублей.
— Эти оставь при себе, — сказал он, указав на деньги в руках Павла. — И эти бери. Должно получиться ровно и по-честному.
— Заебись, — кивнул Павел и даже не стал считать деньги.
— Вот такие дела, — произнёс Тимур. — Что будешь делать сегодня-завтра?
— Да вроде… — Бродский почесал затылок. — Бля-я-я… Чуть не забыл!
— Что чуть не забыл? — нахмурился Кузьмин.
— Да мне надо запись Аниме Экспо посмотреть с Алиной, — поморщился Павел.
— С Алиной? — зацепился Тимур.
— Ну, да, — кивнул Павел. — Мы оба аниме любим.
— А можно с вами посмотреть? — попросил Кузьмин.
— Нахрена оно тебе? — недоуменно спросил Павел. — Наши вкусы довольно необычны, боюсь ты не поймешь.
— Почему это⁈ — возмутился Тимур. — Да я сам анимешник!
— Ладно, — кивнул Павел. — Какие тайтлы любишь?
— А что такое тайтлы? — не понял Кузьмин.
— Анимешник… — усмехнулся Павел. — Тайтл — это отдельное произведение в аниме.
— А-а-а, понял, — кивнул Тимур. — Эм… Мой любимый тайтл — «Покемон»!
— Так, — хмыкнул Павел. — А ещё?
— Да чего ты привязался? — раздражённо спросил Тимур. — Ну, ещё… О! «Аватар»!
— Это не аниме нихуя, — покачал головой Павел.
— Да заебал! — воскликнул Тимур. — Я просто пытаюсь разделить с вами интересы и войти в тусовку — так норм?
— Так — норм, — кивнул Павел. — Сегодня вечером у меня дома.
— Зарубились, мазя, хе-хе! — хохотнул Тимур.

 *3 июля 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Павла* 

— А он тут что делает? — недовольно спросила Алина, вошедшая в комнату Павла.
— Ну, как выяснилось, он тоже анимешник, каких поискать… — усмехнулся Бродский. — Тоже хочет посмотреть Аниме Экспо.
— Анимешник? — с сомнением спросила Алина. — Ну-ну…
— Привет! — помахал ей Тимур. — Как жизнь?
— Пять минут назад было нормально, — ответила она.
— Я включаю? — сел Павел за компьютер.
— Давай! — воскликнул Кузьмин. — Поехали!
Бродский включил любительскую запись, сделанную на Аниме Экспо, который ещё идёт.
— А это где? — спросил Тимур.
— Лос-Анджелес, — коротко ответил ему Павел.
— Е-е-е, LA! — заулыбался он.
Действия на экране было слишком много: оператор шёл очень быстро, «цепляя» кадром десятки косплееров, которые позировали перед фотографами и другими операторами.
Профессиональный монтаж занимает время, поэтому нормальное качество появится недели через три, а может и через месяц.
— О-о-о, это же косплей на Микасу! — воскликнула Алина.
— Найс! — довольно изрёк Павел.
— Кого-кого? — нахмурился Тимур.
— Ты что, не смотрел «Атаку на титанов»? — удивилась Алина.
— Нет, — признался Кузьмин. — А стоит?
— Что он делает в этой комнате, Паша? — спросила Алина.
— Да я посмотрю, только время дайте! — ответил Тимур. — Мне очень интересна вся эта культура, так что поддержите новичка!
Дальше оператор привёл зрителей к торговым столам с различным тематическим мерчендайзом.
— Да это рекламщик сраный! — недовольно воскликнул Павел. — Какого хрена он увёл нас от Гоку⁈
— Ну, блин! — также возмутилась Алина.
— А чем тут торгуют? — спросил Тимур.
— Да чибиками всякими, статуэтками, мангой и прочим, — отмахнулся Павел. — Брелки, закладки, ручки, пеналы — всем, чем ты можешь пользоваться повседневно, но с тематикой аниме.
— А-а-а, тогда понял, — кивнул Кузьмин. — И что, этот тип снимает эти магазы, чтобы потом как-то на этом навариться?
— Конечно! — ответил Павел. — Он же, буквально, бежал сюда через весь зал, чтобы показать нам своё дерьмо! Смотри, что творит…
Оператор уже подошёл к столу с экшн-фигурками таких тайтлов как «Наруто», «Атака титанов», «Блич», «Хелльсинг», «Берсерк» и так далее.
— Сто сорок шесть баксов за кусок пластика⁈ — воскликнул поражённый Тимур.
— Это ещё дёшево, — усмехнулся Павел.
— Это ещё и дёшево⁈ — выпучил глаза Кузьмин. — Да они с ума сошли!
— Экшн-фигурки всегда стоят дорого, если они хорошего качества, конечно, — произнесла Алина. — Ну и смотря, что за бренд. Если «Прайм1Студио», то будь готов отстегнуть не меньше 300 долларов — и это будет считаться, что ты купил дешёвку.
— Дешёвка за 300 баксов⁈ — выкрикнул раздосадованный Тимур. — Почему это дешёвка⁈
— Ну, потому что, во-первых, бренд, — спокойно ответила Алина. — А во-вторых, это качество. Например, я видела фигурку Эрена Егера за 1200 долларов.
— Жесть, — коротко изрёк Тимур.
Оператор крутился вокруг, судя по всему, своей «точки» и говорил что-то на английском.
— Торгаш херов… — процедил Павел. — А я так ждал…
— Капитализм, — пожала плечами Алина.
— Да что вы пристали к нему? — нахмурился Тимур. — Чувак крутится, как может. Хотя я могу пожелать ему удачи, с такими-то ценниками…
В этот момент к столику подошёл покупатель, после чего оператор резко увёл камеру и направился дальше.
— Вах! — увидел Тимур почти одетую косплеершу, изображающую Рангику из «Блич».
Видео длилось один час сорок две минуты, в течение которых оператор возвращался к своей «точке» ещё три раза и что-то восторженно вещал на английском.
— Вердикт — «так себе», — заключил Павел.
— А мне понравилось, — не согласился Тимур.
— Всё-таки, так себе, действительно, — произнесла Алина.
— Что будем делать дальше? — спросил Кузьмин. — Может, погуляем по набережке? Кофе попьём — если что, я угощаю.
— Ну, раз угощаешь, то кто я такой, чтобы тебе отказать? — сразу же ответил Павел. — Алин, ты с нами?
— У меня были кое-какие планы… — заговорила та.
— Да какие планы на каникулах? — удивился Тимур. — Пойдём с нами — развеешься, отдохнёшь! Отдыхай, пока молодая!
Судя по реакции Алины, она была чем-то удивлена.
— Хорошо, — ответила она со вздохом.

 *4 июля 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Тимура* 

Бродский был почти доволен вчерашним вечером. «Почти» — потому что всю прогулку ему пришлось идти молча, потому что Тимур всё это время болтал с Алиной.
Видимо, она изменила своё мнение о нём, так как поддерживала беседу и, видимо, получала от этого удовольствие. А Павел пролетел мимо беседы, лишь пару-тройку раз сумев вставить свою реплику.
Но сегодня у них с Тимуром запланировано мероприятие — с утра Павлу позвонил Артур Кещян, который предложил потусоваться с «зелёными» у него дома.
— Всё, идём, — вышел Тимур из аптеки.
— Ментов не было? — с беспокойством спросил Павел, сидящий на лавке.
— Да расслабься ты, — усмехнулся Тимур. — Тут всё прикрыто и схвачено — мы тут даже не десятые в день, кто зелёными затаривается… Артур адрес дал?
— Дал — в шести километров с лишним отсюда, в сторону Поклонногорской улицы, — кивнул Павел. — Таксу зацепим?
— Если ты сегодня богатенький Буратино, то чего нет-то? — с улыбкой спросил Кузьмин.
Бродский вызвал такси, выбрав класс «Комфорт» и обошлось ему это в 329 рублей — дорого, но сегодня он мог себе такое позволить…
— Я, короче, начал смотреть «Атаку титанов», — заговорил Тимур, когда они выехали на «Форд Мондео».
— И как? — поинтересовался Павел.
— Я думал, что будет какая-нибудь хуйня, а там прямо ничё так… — поделился Кузьмин своим мнением. — Ты ещё говорил, что надо обязательно посмотреть какой-то «Бич» или что-то такое…
— «Блич», а не «Бич», ха-ха! — рассмеялся Бродский.
— Ну, да — он у меня на старте, — кивнул Тимур. — Как будет время, начну смотреть. Интересно, блядь…
— Ещё «Берсерк» обязательно, — добавил Павел.
— А Алина его смотрела? — уточнил Кузьмин.
— Конечно! — подтвердил Павел.
— Ну, тогда значит, стоящая тема, — произнёс Тимур.
— С каких пор тебе Алина стала большим авторитетом, чем я? — нахмурился Бродский.
— Ну… — Тимур замялся. — Тут, как бы, двойное подтверждение, система «Ниппель» и всё такое — двое рекомендующих всегда надёжнее, чем один.
— А-а-а, — понял Павел.
Они ещё некоторое время поболтали о первом сезоне аниме, а потом приехали на адрес.
— Ебать… — восхитился Тимур, увидев коттедж. — Сразу видно, что армяне живут…
Павел лишь поражённо кивнул.
Участок был огорожен кирпичной стеной, на вершине которой были узорчатые чугунные колья, а металлических воротах была изображена голова льва. Коттедж был двухэтажным, с тёмно-коричневой крышей и кремового цвета кирпичными стенами, в тон ограде.
Бросалось в глаза двухэтажное окно посреди здания, через которое было видно холл с лестницей на второй этаж.
В целом, дом выглядел так, будто его владелец хотел показать своё невероятное богатство. И, на взгляд Павла, у него получилось — выглядело это всё кричаще богато.
Павел подошёл к двери и нажал на кнопку звонка. Из динамика начала доноситься тихая трель.
— Кто? — раздался голос Артура, после того, как трель прекратилась.
— Павел и Тимур, — ответил Бродский.
— А, вижу, — сказал Артур. — Заходите.
Дверь отворилась.
Они прошли во внутренний двор, где стало видно, что коттедж ещё роскошнее — тут есть бассейн, зона для гриля, а по всей площади были установлены декоративные садовые украшения.
Артур встретил их в холле.
— Как добрались, ребята? — спросил он.
— Нормально, — пожал плечами Тимур. — Как ты?
— Пойдёт, — мотнул головой Кещян. — Вы принесли?
— Конечно! — улыбнулся Тимур.
— Отлично, — улыбнулся Артур в ответ. — Идём.
Они прошли в гостиную, которой мог позавидовать даже византийский император — Павел не разбирался в типах интерьера, но ощущения подсказывали ему, что это что-то имперское, причём из древних времён.
— У тебя чем отец занимается? — спросил Кузьмин.
— Ну, магазинчики, — ответил Артур. — «Арарат» — слышал, наверное?
— Не только слышал, но и «Балтику» там покупаю регулярно, — усмехнулся Тимур. — Это же в моём ЖК продмаг!
— Вот, — кивнул Артур. — У моего отца их двенадцать.
— Уважаемо… — покивал Кузьмин.
— Ну, что? — потёр Кещян руки. — Приступим?
— Давай, — кивнул Павел.
Они сели на диван и Тимур достал из карманов блистеры трамадола и отсчитал восемь капсул Артуру, и девять Павлу.
Каждый выпил свою порцию, после чего все откинулись на спинку дивана.
— Бля, я сейчас, — подорвался Артур и ушёл в соседнее помещение.
Он вернулся с тремя банками «Редбулла».
— Нахуя? — спросил Тимур.
— Ну, так жёстче кроет, — ответил недоумевающий Кещян.
— Бля, нахуя тебе нужны побочки? — спросил Кузьмин. — Сейчас же блевать будешь…
— Так это из-за этого все блюют? — удивлённо спросил Артур.
— Ну, да, — усмехнулся Тимур. — Ты хоть раз попробуй трам без энергетиков — охуеешь. Окажется, что можно не блевать.
— Реально? — с недоверием спросил Кещян.
— Реальнее некуда, — заверил его Тимур.
— Я вот ни разу не блевал от трама, — поделился Павел.
Он опустил факт того, что употреблял его всего один раз.
— А-а-а, ну, тогда нахуй «Редбулл», — Артур ушёл обратно на кухню.
Вернувшись, он сел в кресло, возле которого стоял столик, на котором лежала сегодняшняя газета и пепельница.
— Курить здесь можно? — спросил Павел.
— Нет, это только отцу разрешено, — покачал головой Артур. — Он сразу поймёт, короче, так что лучше на улице.
— А давай к бассейну выкатим? — пришла Тимуру в голову идея.
— Бля, отличный план! — заулыбался Артур.
Они вышли из дома и залегли на шезлонгах рядом с бассейном.
Павел достал сигареты и угостил ими Тимура и Артура.
— У тебя чего, родители куда-то уехали? — спросил Павел.
— Да, короче, отец мать на Мальдивы повёз, — махнул рукой Артур. — Они сильно посрались недавно, а потом, как всегда, замирились. Но мать выставила условие, что они сразу поедут куда-то. Эх, бля, я бы тоже не против слетать, но тут особая тема, сами понимаете.
— Да, понимаем… — кивнул Тимур.
— Бывает, бро, — прокомментировал Павел, после чего глубоко затянулся сигаретой.
Солнце пекло и им быстро стало жарко.
Павел, которого уже начало «мазать», испытал от этого особенно острый дискомфорт. Появилась жажда и повышенная слабость от жары.
— Искупнёмся? — предложил он.
— Бля, только хотел предложить… — произнёс Артур и начал снимать синюю гавайскую рубашку.
Через пару десятков секунд они оказались в холодной воде.
— Ништяк… — произнёс облокотившийся о бортик бассейна Тимур, после чего взял пачку сигарет и зажигалку.
Павла же начало «мазать» ещё сильнее, поэтому он отказался от идеи поплавать и тоже прибился к бортику, а вот Артур начал плавать по-серьёзному, от края до края.
Где-то через двадцать с лишним минут они вылезли из бассейна и развалились на шезлонгах.
— Бля, меня мажет… — изрёк Павел.
— Походу, тебе пора снижаться, — сказал Тимур. — Много для тебя девять.
— Реально, вообще блевать не охота! — удивлённо воскликнул Артур.
— Э, ты потише… — попросил его Тимур. — У тебя же соседи…
— Да нет тут никого! — ответил на это Артур. — Головины в Тайланде, а Юсуповы в США — будут через пару-тройку месяцев.
— Всё равно, — покачал головой Тимур. — Кайфовать лучше потише, а то кто-то увидит и обязательно помешает…
— Ну, тоже верно, — вздохнул Артур. — Пацаны, будете в «UFC» играть?
— Да не… — покачал головой Тимур. — «ФИФА» есть?
— Тоже есть, — кивнул Кещян. — Го?
— Ну, го… — поднялся Кузьмин.
Остаток дня, до самого вечера, они играли в футбол на приставке, а потом Тимур сказал, что им пора «двигаться».
— Если будет желание, ещё заходите, — сказал Артур на прощание. — У меня родаков не будет ещё недели три, так что всё норм.
— Обязательно, — кивнул Тимур.
— Увидимся, — попрощался Павел.
Они вышли из коттеджа и пошли к автобусной остановке.
— Ну, нормальный пацан, да? — спросил Кузьмин.
— Да, нормальный, — кивнул Бродский. — Но слегка, знаешь…
— Да, тоже такое почувствовал, — согласился Тимур. — С прибабахом типа, да?
— Ага, — подтвердил Павел. — Слегка с прибабахом — будто без тормозов.
— Есть такое, — вздохнул Кузьмин. — Но можно общаться.

 Примечания: 
1 — О рисках Бродского — трамадол был отнесён к списку сильнодействующих веществ с контролируемым оборотом в 2010 году. В случае если не доказан факт сбыта, а вес на руках жабки не превышает 10 разовых доз, то там административка — от 4 до 5 тыс. рублей. Но у Бродского на руках 63 разовые дозы, что может трактоваться, как крупный размер, а ещё у него на телефоне «Заметки», по которым очень легко доказать, что он брал это с целью сбыта. Если намерение сбыта не доказано, то либо штраф до 300 тыс. рублей, либо срок до 3 лет. А вот если намерение сбыта доказано, что, в случае с Бродским, очень легко, то там никаких штрафов, а сразу срок до 8 лет. Жабки-заказчики, кстати, рискуют максимум штрафом 4–5 тыс. рублей, а вот сбытчик улетает по всей строгости. Так что, путём несложного изучения УК РФ, мы устанавливаем, что торговля наркотой — это занятие для клинических долбоёбов.



Глава двенадцатая
За пределами комнаты

 Примечание: 
 Автор осуждает любые виды приёма наркотиков и резко отрицательно относится к наркоторговле. Тот, кто утверждает, что алкоголизм — это просто вредная привычка, как правило, в душе не ебёт, что это такое. Он не знает, что это такое, а вот если бы он знал, что это такое, но он не знает, что это такое. Страшно, очень страшно. Согласно ГОСТ 18300−72 п. 5.1., этиловый спирт — это легко воспламеняющаяся, бесцветная жидкость с характерным запахом, относится к сильнодействующим наркотикам, вызывающим сначала возбуждение, а затем паралич нервной системы. А вот согласно ГОСТ 5964−93 п. 7.1., этиловый спирт — это легковоспламеняющаяся, бесцветная жидкость с характерным запахом. И всё, нахуй. В 72 это официально считалось наркотой или чем-то близким к этому, а в 93 это просто бесцветная жидкость с характерным запахом. Но, ладно, это всё политика. А что у нас по медицине? Этиловый спирт — это токсичный ксенобиотик, содержащий в себе свойство психоактивного вещества. В отличие от другой подобной наркоты, алкоголь у нас полностью декриминализован, а возрастные ограничения все на хую вертеть хотели. Бухлишко легко достать в любом возрасте, если не совсем тупой, конечно, а отношение к нему у нас очень лояльное. Проблемы с принятием у окружающих начинаются только если спиртюзер, читай, алкаш, начинает фестивалить уж слишком дискомфортно для общества. Например, пытаться пиздиться с кем-то на почве неуважения и так далее, или ссать в клумбы, на лавки, срать в подъездах, на пару с Бараком Обамой, приставать к левым людям, захуяривать собутыльников в рамках самурайского кодекса — по правилам иайдзюцу и так далее. А всё, что помимо этого — это социально приемлемо. Кто-то может сказать, что это всё крайность, случается редко и только в маргинальных кругах, но, увы, статистика показывает, что среди пьющих людей повышенная агрессивность. А почему повышенная агрессивность? А потому что алкоголь действует, как нейротоксин, и отупляет человека. Если кто-то ведёт себя агрессивно, то, скорее всего, этот кто-то просто тупой. Агрессия — это удел тупых индивидов, потому что умный не станет рисковать здоровьем и, возможно, свободой, и развязывать конфликт на ровном месте, а тупой на такую перспективу даже не подумает. В общем, давно известный факт — синька отупляет спиртюзеров, снижая их когнитивные функции и ухудшая скорость прохождения сигналов. Нешуточные провалы в памяти, проявляющиеся на поздних стадиях алкоголизма, это такой косвенный намёк, по чему именно всё это время хуярил спирт. А что у нас отвечает в том числе и за память? Неокортекс, то есть, «новая кора» головного мозга, аномальное развитие которой, по сути, это единственное, что отличает нас от животных. Вывод? Да вроде всё и так понятно. Это, конечно, личное дело каждого, как именно коротать свой досуг, но я осуждаю систематических спиртюзеров. 

 *6 июля 2017 года, г. Санкт-Петербург, квартира Павла* 

— Алло, Маргарита? — набрал Павел коллегу.
— Пашка, что за тон? — спросила барменша. — Ты бы ещё Маргаритой Львовной меня назвал.
— А надо? — усмехнулся Бродский.
— Не надо, — ответила та. — Чего звонишь?
— Да я прочитал то стихотворение, — произнёс Павел.
— И как? — поинтересовалась Маргарита.
— Херня какая-то, — поделился мнением Павел.
— Почему? — удивилась барменша.
— Он призывает ровно к тому, из-за чего у меня и были все проблемы, — ответил Павел. — Однофамилец, блядь…
— Ладно, свою часть ты выполнил, — произнесла Маргарита. — Давай, выходи из комнаты.
— Но куда? — уточнил Бродский.
— Пойдём в паб «Невский градус», — предложила барменша.
— Это где? — спросил Павел.
— Ботсад Петра знаешь? — задала вопрос Маргарита. — Вот возле него ЛЭТИ, а за ЛЭТИ тот паб стоит. Подъезжай туда, я буду там через тридцать-сорок минут.
— Хорошо, — ответил Павел. — У меня как раз никаких дел.
— Жду через тридцать-сорок минут, — сказала Маргарита и положила трубку.
Бродский начал собираться. Одеться он решил как на работу, потому что на работу обычно надевал самое лучшее.
Вообще, он собирался закупиться новыми шмотками, но только после того, как у них стрельнёт новая сделка. Тимур говорил, что на следующей неделе будет закупка травы старшаками и нужно будет поучаствовать.
Павлу понравилось ощущение богатства, которого он никогда до этого не испытывал. Пусть там были какие-то десять тысяч, но это были деньги лишь с одной сделки.
— Я пойду погуляю! — сказал он, выходя из дома.
Ему было всё равно, услышал или воспринял кто-то его слова. Главное — формально, он не просто ушёл в неизвестном направлении. Впрочем, ему уже давно казалось, что это необязательно.
Мать ушла глубоко в нумерологию и тарологию, и открыла свою «профессиональную» страничку в Инстаграм. (1) Ей сейчас нет ни до чего дела.
Павел решил доехать до места встречи на автобусе. Можно было и на такси, но это, пока что, слишком дороговато для него.
Он доехал до нужной остановки, дошёл до ботанического сада имени Петра Великого и быстро нашёл здание ЛЭТИ.
Паб находился прямо за ним, на первом этаже сталинки.
— Привет, — увидела его Маргарита, курящая возле мусорной урны, что стояла у входа в паб «Невский градус». — А ты шустрый.
Одета она в белоснежную рубашку с закатанными до локтей рукавами, поверх которой был надет чёрный вельветовый жилет. На ней были чёрные брюки, а также лакированные туфли. В целом, сразу было понятно, что у неё за профессия — несомненно, это бармен.
— Привет, — улыбнулся ей Павел. — А я подумал, что придётся подождать, но ты тоже оказалась шустрой, ха-ха…
— Пойдём, — мотнула Маргарита головой в сторону входа.
Заведение отличалось оригинальным дизайном вывески — последняя часть названия паба была «пьяной», то есть, написана криво и косо.
Сегодня четверг, время — половина пятого, поэтому в пабе было очень мало людей. По факту, за барной стойкой сидело двое, которые выглядели, как завсегдатаи подобных заведений. Иными словами, как алкаши.
Павел с Маргаритой сели за столик, к которому сразу же подошла официантка.
— Здравствуйте! Добро пожаловать в «Невский градус»! — приветствовала она их. — Что будете заказывать?
— Здравствуйте, — улыбнулась ей Маргарита. — Сразу принесите «Питерский туман» и «Северное сияние».
— Закуски? — уточнила официантка.
— Крокеты с сыром и беконом, — ответила Маргарита. — А ты что будешь, Пашка?
— Да на твой вкус, — пожал он плечами.
— Тогда добавьте брускеты с паштетом из авокадо и креветками, — произнесла Маргарита.
Звучало всё это очень дорого, как на взгляд Бродского…
— Ещё что-нибудь? — поинтересовалась официантка.
— Пока что, всё, — покачала головой Маргарита.
— «Питерский туман», «Северное сияние», крокеты с сыром и беконом, а также брускеты с паштетом из авокадо и креветками, — повторила заказ официантка. — Всё верно?
— Да, — кивнула Маргарита.
— Шоты сразу принести? — уточнила официантка.
— Да, сразу, — подтвердила барменша.
Павел лишь сидел безучастно и думал о том, что у Маргариты большой опыт во всём этом. Ему, например, потребовалось бы несколько минут, чтобы определиться с заказом. И выбрал бы он, скорее всего, какое-нибудь дерьмо…
— Чем занимался все эти дни? — поинтересовалась Маргарита.
— Да так, работали с Тимуром, — пожал плечами Павел.
— О, а я не знала, что у вас есть ещё какая-то работа, — улыбнулась девушка. — Чем занимаетесь?
Павел растерялся.
— Ну, там так… — начал он. — На самом деле, это не работа, а так — способ убить время.
— Понятно, — кивнула Маргарита. — Не хочешь рассказывать — не надо.
— А ты что делала все эти дни? — решил перевести тему в безопасное русло Павел.
— У меня есть другая работа, — ответила Маргарита. — Вообще, работа барменом — это больше для души. Как в студенчестве начала работать барменом по выходным, так и не могу бросить. А вообще, я бренд-менеджер.
— А это что такое? — поинтересовался Павел. — Я слышал, что есть такое слово, но это всё, что я знаю.
— Ну, моя работа заключается в разработке стратегии развития бренда, а также запуск новых брендов и так далее, — ответила Маргарита. — Это скучно, короче. Лучше расскажи, на кого ты учишься.
— Да там тоже не очень много весёлого, — вздохнул Павел. — Я учусь на специалиста по корабельным холодильным установкам и системам охлаждения.
— Это же крутая профессия! — удивлённо произнесла девушка.
— Не знаю… — вновь вздохнул Бродский. — Не представляю себя ремонтирующим морские холодильники до конца жизни…
— А сколько лет учиться осталось? — спросила Маргарита.
— Последний год, — ответил Павел. — А потом надо будет работу искать.
Для себя он уже решил, что искать работу не будет — есть более интересные занятия.
— Это здорово, что ты думаешь о будущем, — улыбнулась Маргарита.
Официантка принесла два подноса с шотами, а затем, менее чем через минуту, снова пришла, но уже с закусками.
Маргарита подвинула поднос с разноцветными шотами к Павлу.
— Это «Северное сияние», — произнесла она. — Зелёные шоты — это мята, лиловые шоты — с лесными ягодами и сливочным ликёром, а синие — это ментол.
— Уау, — улыбнулся Бродский. — А у тебя что?
— Это «Питерский туман», — ответила она. — Кокосовый ликёр, дымный виски с имбирём и бальзам с чёрной смородиной.
— Клёво, — кивнул Павел и поднял синий шот. — За встречу?
— За встречу, — улыбнулась Маргарита и подняла шот с белым содержимым.
Они выпили. Он сразу же почувствовал ментоловый удар по вкусовым рецепторам, из-за которого он почувствовал обжигающее движение алкоголя только в пищеводе.
— А почему ты до сих пор работаешь в баре, если есть основная работа? — спросил Павел.
— Это как бы, для души, что ли… — пожала плечами Маргарита. — Мне нравится работать барменом — привыкла со студенчества к такой атмосфере.
— Это клёво, когда есть что-то для души, — улыбнулся Павел.
— Ты говорил, что только начал выходить из комнаты, — вспомнила девушка. — Почему?
— Ну… — Павел задумался. — Да просто как-то так сложилось. В «Доту» играл слишком много, наверное. А потом познакомился с Тимуром и началась хоть какая-то активность.
— Дотер? — улыбнулась Маргарита.
— Бывший, — улыбнулся Павел.
— Ну, тогда за бывших, — подняла девушка второй шот.
Они снова выпили и Павел, поморщившийся от избытка ментола в ротовой полости, взял брускету с авокадо и креветками. Вкус у неё оказался на любителя… Но это было лучше, чем стойкое жжение ментола.
— Как тебе? — спросила Маргарита.
— Чё-то жестковато… — признался Павел. — Не совсем моя тема.
— Может, пиво? — предложила она.
— Да не, раз уж начал, то надо добить, — покачал головой Бродский.
— Если не хочешь, то не заставляй себя, — произнесла она.
— Нормально всё, — вновь покачал головой Павел. — Давай тогда выпьем за… знакомство.
— Мы уже нормально так знакомы, — улыбнулась Маргарита и подняла следующий шот из очереди. — Но, ладно.
Павла уже солидно «поправило» — в голове появился лёгкий шум, а настроение, без видимых на то причин, стало просто отличным.
— Не знаю, уместно ли это, но должен сказать, что мне нравятся твои татуировки, — произнёс он.
— Правда? — улыбнулась Маргарита и упёрла локти в столешницу, чтобы он мог лучше рассмотреть её руки.
— Да, — кивнул Павел. — Я тоже себе хочу набить что-нибудь.
— Давно люблю татуировки, — произнесла девушка. — Первую сделала в шестнадцать лет, ещё в школе.
— Эх, меня бы грохнули за такое, — усмехнулся Павел. — А что родители?
— А ничего, — пожала плечами Маргарита. — Татуировка уже есть — её не сотрёшь.
Местный бармен, увидев, что народу стало побольше, достал из-под стойки пульт и сделал музыку сильно громче. Маргарита что-то сказала, но Павел не расслышал.
— Что⁈ — переспросил он.
— Давай по последнему и пойдём отсюда! — склонилась она над столом. — Что-то слишком шумно!
— Хорошо! — ответил Павел и взял следующий шот.
На небольшой танцпол потянулись поддатые люди.
Вкус следующего шота был с сильными нотами лесных ягод. Это было многократно лучше, чем ментол. Павел закусил это брускетой.
— Пойдём? — спросил он.
— Сейчас… — мотнула головой Маргарита.
Она «добила» все свои оставшиеся шоты, один за другим, после чего закусила это крокетом с сыром и беконом.
— Я оплачу, а ты подожди на улице, — встала она из-за стола.
Павел вышел на улицу и закурил у урны.
В голове шумело, но настроение всё ещё было отличным.
— Куда пойдём? — спросил он у вышедшей Маргариты.
— Дай сигарету, — сказала она.
Павел полез в карман.
— Нет, — покачала она головой. — Свою.
— Эм… — слегка растерялся Бродский. — Ладно, держи.
Маргарита с наслаждением затянулась его сигаретой, от которой оставалось где-то ⅔.
— Пойдём на набережку, — произнесла она, выдохнув дым.
— Давай, — пожал плечами Павел.
Они обошли здание ЛЭТИ и вышли на берег Большой Невки.
— Красиво… — проводил Павел взглядом группу парусных корабликов, проплывших по реке.
Это что-то на электромоторах, управляемое с некоего подобия баржи, стоящей посреди реки — люди развлекаются, несмотря на то, что уже начало темнеть.
— Дорогие штучки, — произнесла Маргарита.
— Ну, наверное, — пожал плечами Павел. — А чем ты увлекаешься, помимо работы в баре?
— Рисую, — ответила она.
— Прямо руками или на компе? — уточнил Бродский.
— Руками, — ответила Маргарита. — На компе как-то не то. Даже покупала графический планшет, но мне не зашло.
— Это круто, что ты умеешь, — улыбнулся Павел.
— Слушай, что-то холодает… — поёжилась Маргарита. — Я тут рядом живу — зайдёшь на кофе?
Он ещё ничего не понял, но уже начал что-то подозревать. Сюжет их сегодняшнего вечера отдалённо напоминал ему популярный сценарий, который часто изображают на одном его любимом сайте…
— Ну… — задумался Павел. — Давай.
Дом Маргариты оказался в квартале от паба, где они сидели. И так уж получилось, что они прошли по набережке уже половину пути до её дома.
Это была приличного вида сталинка из красного кирпича. И подъезд у неё был не просто подъездом, а настоящим парадным входом — строгая белая лепнина, мраморный пол с геометрическим узором, консьерж в бюро, всё чисто и аккуратно.
— Одна живёшь? — спросил Павел.
— Конечно, — ответила Маргарита и вошла в лифт. — Мужа и детей у меня нет, не переживай. Ха-ха-ха!
Они поднялись на четвёртый этаж, она открыла дверь и пропустила Павла внутрь.
Квартира у неё была трёхкомнатной, очень просторной и стильной — тут царил здоровый минимализм, а мебель была умышленно простой и будто бы незамысловатой. Но чувствовалось, что всё здесь находящееся стоит очень недёшево.
«Блядь, где вы все такие берётесь?» — подумал он. — «Тима заряженный, со своей хатой, у Артура вообще императорский дворец ебучий, а Маргарита живёт в здоровенной трёшке в одно лицо. А я, как бичара, живу в конуре, как псина, блядь…»
— Проходи в гостиную, — сказала Маргарита. — А я пока кофе приготовлю.
Павел прошёл в гостиную, где сразу же расслабленно развалился на очень мягком белом диване. Он прикрыл глаза.
Со стороны кухни раздался звук заработавшей кофемашины.
«Ещё и кофемашина есть, блядь…» — подумал он. — «Живут же люди…»
Маргарита принесла кофе.
— Я отойду в спальню ненадолго — пей кофе и чувствуй себя, как дома, — сказала она.
— Хорошо, — Павел принял кружку с горячим кофе.
Девушка ушла в спальню и закрыла за собой дверь.
До Бродского уже начало доходить, что это всё неспроста. Он уже понял, что она его не кофе пить сюда позвала.
«С трудом верится», — подумал он. — «Ей сколько? Лет двадцать пять… Но что, если она сейчас выйдет и предложит зайти с ней в спальню?»
От этих мыслей у него сразу же встал. Он с нетерпением приложился к кружке. Теперь ему оставалось лишь ждать развития событий.
Павел допил кофе минуты за три-четыре, и почти сразу после этого дверь спальни отворилась и в гостиную вошла Маргарита, но уже совсем не такая, какая заходила в спальню.
Одета она была в полупрозрачное кружевное бельё белого цвета, через которое было видно абсолютно всё. Павел выпучил глаза в изумлении.
— Так и будешь смотреть? — спросила Маргарита с усмешкой и взяла в зубы фольгированный сашет презерватива. — Идём…
Бродского буквально протащила до спальни эта, будто бы обретшая сверхъестественную силу, похоть.
Войдя в спальню, он сразу же стянул с себя футболку, а затем спустил штаны.
— Ложись, — указала Маргарита на кровать.
Павел послушно лёг.
Маргарита залезла на кровать и легла рядом с ним.
— Должен сказать, что у меня это впервые, поэтому… — начал Павел.
Он откровенно паниковал.
— Я знаю, — улыбнулась Маргарита и залезла на него. — Расслабься.
Она ловко перекинула через него свою ногу и оказалась спиной к нему. Он в деталях рассмотрел её шикарную задницу, которая приземлилась ему на грудь.
Далее Маргарита спустила с него трусы, после чего вскрыла сашет презерватива и ловко надела латексное изделие на его член.
Павлу казалось, что всё происходящее — это какой-то сладкий сон, из-за чего он сейчас боялся, больше всего на свете, проснуться у себя в комнате, со следами обильной поллюции в трусах.
Но это был не сон, потому что-то, что произошло дальше, было гораздо сложнее тех фантазий, на которые способен мозг Бродского.
Маргарите вновь перекинула через него ногу и повернулась к нему лицом. Озорно улыбнувшись, она расстегнула бюстгальтер и продемонстрировала ему среднего размера грудь с выпирающими сосками, окружёнными маленькими ареолами.
Далее она сдвинулась назад, бесцеремонно и с видимым нетерпением схватила его член, после чего навела его в нужное место и резко села на него.
Павел охренел от происходящего и сдавленно выдохнул.
Маргарита же легла на него и начала медленно двигать тазом.
— Расслабься и получай удовольствие, — прошептала она ему на ухо.
А он не знал, что нужно делать в этой ситуации, поэтому просто лежал, как бревно.
Поняв, что пропускает что-то важное, Бродский поднял руки и аккуратно положил их ей на ягодицы.
Маргарита приподняла голову и снисходительно улыбнулась, после чего поцеловала его в губы.
Постепенно, Павел начал получать удовольствие от процесса. И это было его роковой ошибкой, так как он перестал себя контролировать и быстро кончил.
— Ох, извини… — виновато произнёс он.
— Это нормально, — ответила Маргарита. — Ты же не думаешь, что мы закончим на этом?
— Нет, наверное… — неуверенно произнёс Павел.
— Иди в ванную, — сказала она. — Не вздумай бросать презерватив в унитаз — брось его в урну.
Павел, ощущающий ватность во всём теле, сполз с кровати и пошёл в ванную.
Он стянул с себя презерватив и бросил его в урну, после чего вошёл в душевую и ополоснулся.
Вернувшись в спальню, он снова лёг на кровать.
— Я скоро, — поднялась Маргарита. — А ты готовься ко второму раунду. Должна сказать, что это будет долгая ночь…
Она ушла в ванную, а Павел развалился на кровати.
Просто так лежать было скучно, поэтому он начал осматривать комнату.
На комоде и стенах не было ни одной фотографии, впрочем, как и во всём доме. Наверное, это было немного странно — у него дома полно фотографий в рамках, где он с родителями изображает счастливую семью.
«Возможно, когда-то это и было правдой, но давно уже нет…» — подумал он.
Маргарита вернулась очень быстро, как и обещала. Павел практически ощущал от неё ауру похоти — всё в ней говорило о том, что всё произошедшее даже не начало.
— Ещё не готов? — легла она рядом с ним.
— Кажется, нет, — покачал головой Павел.
Маргарита легла головой на его грудь.
— Дай свою руку, — попросила она.
Павел протянул ей левую руку.
— Возможно, это тебе поможет ещё не один раз, поэтому запоминай, — заговорила девушка, помещая его руку на свою киску. — Вот это — клитор. Но просто так его лучше не массировать, если, конечно, не через одежду. Когда через одежду, можно и просто так. А вот если окажешься в ситуации, когда ты ещё не готов, но нужно как-то порадовать партнёршу, то берёшь большой палец и погружаешь его в вагину. Когда удостоверишься, что он достаточно смазан, обмазываешь клитор и начинаешь его нежно массировать. Вот так. Важно соблюдать ритм, понимаешь?
— Кажется, понимаю, — кивнул Павел.
— Тогда действуй, — улыбнулась Маргарита и закрыла глаза.
Павел старался соблюдать ритмичность, потому что слышал что-то такое и знал, что это, почему-то, очень важно.
Маргарита начала постанывать и двигать тазом в такт его движениям.
— Чуть быстрее… — попросила она.
Павел ускорил движение пальцем.
— А теперь засунь в меня средний и указательный пальцы, — попросила Маргарита.
Бродский сделал, как она просила.
Девушка начала стонать ещё громче, из-за чего Павел, неожиданно для себя, начал ощущать, что тоже возбуждается.
Примерно минуты через три-четыре, когда у Павла начала уставать рука, его средний и безымянный палец будто бы пожало.
— Спасибо… — выдохнула Маргарита. — Ты готов продолжать?
— Конечно, — улыбнулся уже более уверенный Павел.
— В тумбочке, — указала она.
Павел переместился по кровати к тумбочке и открыл верхний выдвижной ящик. Там, помимо пачки презервативов, обнаружилось целых три резиновых члена и один электронный вибратор.
Оторвав один сашет от пачки, Павел передал его Маргарите.
— Нет уж, дорогой, давай сам, — ухмыльнулась она.
Павел пожал плечами и разорвал сашет. Он сразу же попробовал натянуть презерватив, но, как оказалось, перепутал сторону и ничего не получилось. Поморщившись, он перевернул презерватив и натянул его на член.
— Залезай сверху, — раздвинула Маргарита ноги.
У Павла кровь отлила от головы и ему показалось, что он сейчас потеряет сознание.
Без лишних колебаний, решительным рывком, он забрался на Маргариту и с первого раза вставил в неё свой член.
Тело само подсказало ему, что нужно делать дальше. Такие движения тазом ему были непривычны и ощущались они как неестественные, но делать их было нетрудно.
Маргарита заулыбалась и обхватила его руками.
На этот раз раннего конфуза не случилось и Павел отлично контролировал ситуацию. Маргарита под ним стонала и даже начала слегка царапать ему спину ногтями.
Возбуждение Бродского резко начало зашкаливать, но он, следуя совету из какой-то старой американской комедии, попытался думать о чём-то неприятном. На ум сразу же пришла сцена, как два голых мужика жарят проститутку Анжелу.
От этого у него чуть не упал, но затем он уставился в млеющее от удовольствия лицо Маргариты, а после этого на её слегка колыхающиеся груди.
— Давай сменим позу, — осмелел он.
— Давай, — открыла глаза Маргарита. — На четвереньки?
— Ага, — улыбнулся Павел и слез с неё.
Маргарита перевернулась и встала на четвереньки, лицом к шкафу с зеркалами.
Павел быстро пристроился сзади и направил член прямо в её киску. Войдя в неё, он обнаружил, что Маргарита внимательно смотрит на него в зеркало и улыбается.
— Тебе всё нравится? — спросила она.
— Да, ещё как! — усмехнулся Павел.
— Тогда продолжай, — прогнула она спину и утопила своё лицо в одеяле.
Взявшись за её талию, Бродский начал быстро двигать тазом, что вызвало восторженные стоны Маргариты.
Он посмотрел в зеркало шкафа и увидел всю эту картину. Маргарита, поднявшая задницу повыше, он, держащий её за талию и присовывающий ей с оттяжечкой…
То ли он двигался слишком быстро, то ли эта картина в зеркале так повлияла, но в один момент он утратил контроль и снова кончил, но уже сильнее, чем в предыдущий раз.
Павел завалился на кровать, тяжело дыша.
— Это было супер… — переползла к нему поближе Маргарита.
— Это было охуенно… — ответил он ей.
— А ты жил до двадцати лет и не знал, что ты самец, да? — усмехнулась Маргарита.
Павел не нашёл, что на это ответить, но ему было очень приятно слышать такое.
— А что значит эта татуировка? — коснулся он тату «Ha-Ha-Ha».
— Да ничего, — пожала плечами Маргарита.
— М-м-м, — изрёк Павел. — А остальные тоже?
— Ну, во-первых, это красиво… — улыбнулась она. — А если и так красиво, то зачем вкладывать в них какой-то дополнительный смысл?
— Тоже верно, — кивнул Бродский. — Тоже себе что-нибудь набью, в ближайшее время.
— И какие есть идеи? — поинтересовалась Маргарита.
— Да давно уже думал набить клеймо жертвы из «Берсерка», — ответил Павел. — По идее, его лучше на шею, рядом с яремной веной, но я к такому ещё не готов.
— Правильно, — кивнула Маргарита. — Есть такое выражение, что тату на шее и кистях нужно заслужить. То есть, перед этим нужно забить хотя бы руки.
— Прикольно, — улыбнулся Павел. — Не знал.
— Есть будешь? — взяла Маргарита телефон с тумбочки. — Суши? Пицца?
— Если пиццу, то только «Маргариту»… — криво усмехнулся Павел.
— Пошляк… — с усмешкой покачала головой девушка. — А если серьёзно?
— Суши — нормально, — пожал плечами Бродский.
— Хорошо, тогда я закажу один сет, — кивнула Маргарита. — Как поедим, ожидаю от тебя третьего раунда и он должен быть не хуже предыдущих.
— Замётано, — уверенно заявил Павел.

 Примечания: 
1 — Инстаграм — Meta — это запрещённая в Российской Федерации экстремистская организация.



Глава тринадцатая
Невыносимая легкость падения

  Примечание:  
 Автор осуждает любые виды приёма наркотиков и резко отрицательно относится к наркоторговле. О последствиях проституции для самих проституток — тут, блядь, можно написать докторскую на две сотни страниц и то, всё не раскроешь. Но если коротко, то первое, с чем сталкиваются практически все проститутки, кроме самых ебанутых — это диссоциация. Что это такое? Это, так называемое, «раздвоение» — когда пиздец настолько мощен и всеобъемлющ, что сознание будто бы раздваивается и проститутка воспринимает происходящее с ней, как происходящее с кем-то другим. Беда — воспоминания об этом не стираются и остаются навсегда, потому что имеют эмоциональное подкрепление и накапливаются внутри, что приводит к подбеде — эмоциональному выгоранию. Далее у нас — тревожные расстройства. Вызывается это подавлением эмоций, вследствие чего проститутка начинает испытывать хроническую тревожность, подвергаться паническим атакам и так далее. Следующее — падение самооценки и самоидентификации. Организм — это не казахстанские бизнес-партнёры, его не наебёшь, поэтому аморальный аспект этого рода деятельности довлеет и вызывает неизбежное падение самооценки и, в конце концов, проститутка сама себя низвергает до состояния того, чем её считают шлюх-юзеры — вещью с тремя отверстиями. Естественно, возможны и ПТСР, по причине того, что у проституток нередки случаи ЧП, в ходе которых их шмаровоза кто-то отпиздил, их шмаровоз кого-то отпиздил, кто-то отпиздил их, а шмаровоз не вписался — всякое психически травмирующее в этом роде деятельности просто неизбежность. Вследствие вышеописанного, чтобы как-то справиться с этим дерьмом, проститутки часто прибегают к бухлу и наркоте. Шлюха на героине или метамфетамине — это, блядь, стойкое клише. Вот нередко доносятся робкие вскукареки о том, что пора бы уже легализовать проституцию, ведь «древнейшая профессия», «всегда было и будет, ко-ко-ко» и всё такое. Только вот не понимают эти непуганые индейцы, что проституция может и была всегда, но вот в такой форме экономических отношений существует, как и все остальные профессии, пусть и гораздо младше, чем она, столько же, сколько и они. В условиях капиталистической системы эксплуатации подвергаются все, в том числе и проститутки — это беспрецедентно для других исторических эпох. Проститутки были в Античности, и в Средневековье, но они никогда не были столь же массовым явлением, как сейчас. И способы «дистрибьюции» в предыдущие эпохи были менее совершенными, чем сейчас. Сейчас пропускная способность одной пизды может составить двадцать членов в сутки, а в предыдущие эпохи столько могло проходить в среднем минимум за неделю. Такой хуйни, как сейчас, тогда не было. Сейчас проститутки настраиваются своими шмаровозами «на результат», то есть, максимизацию прибыли, потому что их пёзды, ввиду большого предложения на рынке, подешевели и надо брать объёмом. Поэтому эта система порождает травмирующие факторы и толкает проституток к алкоголю, наркотикам или суицидам — в общем, ситуация не лучше, чем у шлюх-юзера. Травмированные типы идут к травмированным женщинам, причинять друг другу дополнительные травмы. 

 *7 июля 2017 года, г. Санкт-Петербург, развлекательный комплекс «Сафари»* 

— С гандоном? — уточнил Тимур.
— Конечно! — ответил Павел с улыбкой.
Они вошли в развлекательный комплекс и кивнули Петрухе, который стоял у входа и разговаривал по телефону.
— Ну, красавец, хуле… — усмехнулся Кузьмин. — Только помни — это Чёрная вдова. Я нутром чую…
— Да всё норм у нас, — покачал головой Бродский. — Не похоже, что она планирует какой-то коварный план.
— Всё равно, — вздохнул Тимур. — Если будет предлагать без гандона — не подписывайся ни в коем случае. Мазя?
— Да, мазя, — усмехнулся Павел.
Они пошли через лаундж и он улыбнулся Маргарите, а та не отреагировала на это вообще никак.
Не придав этому значения, Бродский вошёл в каморку кальянщиков.
— Что-то не похоже, что у вас был секс, — скептически нахмурился Тимур. — Взгляд у неё был такой, будто вы если и трахались, то это происходило у тебя в комнате и ты был один…
— Да был, клянусь! — заверил его Павел.
— Ну-у-у… — протянул Кузьмин. — Ладно, верю. Да и какая разница? Было и было.
— Тогда за работу? — спросил Бродский.
— За работу, — кивнул Тимур.
Павел вышел из каморки и пошёл проверять лаундж на предмет заказов, а Тимур начал заряжать кальяны для проституток.
Рабочий вечер, как обычно в пятницу, резко перестал быть томным.
Бродский увидел тех самых мужиков, которые устроили драку прямо в лаундже. Они снова сидели в одной компании и мирно беседовали, будто и не было ничего раньше. Тот мужик, который получил от Петрухи смачный прямой в челюсть, заказал кальян покрепче, но не сладкий — какой-нибудь табак со вкусом кофе или вроде того.
Павел принял под козырёк и пошёл выполнять заказ.
Тимур попросил дозарядить второй кальян и унёс готовый на четвёртый этаж. Бродский быстро доделал его работу и тоже пошёл к проституткам.
В их комнате слегка пахло сладким, даже немного приторным, парфюмом, а также стойко пахло лаком для волос. Ну и, само собой, комната наполнялась запахом раскуриваемого кальяна.
Бродский поздоровался с «девочками», раскурил им кальян, после чего спустился, вместе с Тимуром, на первый этаж.
Народу в «Сафари» привалило по-особенному много и именно с целью покурить кальян — видимо, это как-то связано с тем, что их директор устроил акцию при заказе одного из сетов на компанию, кальян идёт в подарок. Сеты с кальяном начинались от 5000 рублей — в составе алкоголь и закуски, в приличных количествах. Выглядело выгодно… для «Сафари».
«Бля, начало месяца…» — догадался Павел. — «Тот, кто это придумал, настоящий Сунь-Цзы…»
Люди ещё не успели растратить всю зарплату, поэтому акцию подгадали не случайно — расчёт шёл именно на эти денежки, что жгут сейчас людям карманы.
Впрочем, Бродскому было всё равно — всё это время он думал о Маргарите. Первая его женщина, первая близость, первый секс.
Хотел ли он, чтобы это продолжалось дальше? Конечно же!
До двух часов ночи никакой возможности подойти к бару не было, так как акция работала — очень многие заказывали акционные сеты, к которым нужно было оперативно подгонять кальяны. Маргарита тоже была занята — в сетах обязательно присутствует алкоголь, а некоторые предусматривают коктейли на компанию, поэтому бар, кухня и кальянная работали, буквально, не покладая рук.
А после полуночи уже начали проявляться первые признаки усталости аудитории. К двум часам всё это проявилось особенно остро — вялые люди, наевшиеся и накурившиеся, вели вялые разговоры ни о чём, лишь изредка заказывая закуски или минералку.
Бродский вдруг обнаружил, что появилось время ничего не делать, поэтому сразу же пошёл к бару.
— Привет, — сел он за стойку.
— Привет, — равнодушным тоном ответила Маргарита, протирающая пивную кружку полотенцем.
— Как ты? — спросил Павел.
— Нормально, — ответила барменша и пошла в другой конец барной стойки, где поставила кружку.
Но обратно она не вернулась. И Павел не понял.
Он ошалело посмотрел на неё, спокойно и как ни в чём не бывало беседующую с Юлией, официанткой.
Павел впал в ступор. Ситуация совершенно нетипичная и он сразу же начал пытаться найти ей объяснение.
Но Маргарита вновь направилась к нему и он чуть не издал вздох облегчения. Только вот она прошла мимо, видимо, чтобы обслужить севшего за стойку клиента. Павел повернулся на стуле и обнаружил, что там нет никакого клиента.
— Маргарита… — подал он голос.
— Да? — повернула она к нему равнодушный взгляд.
— Что происходит? — спросил крепко ошалевший от происходящего Бродский.
— А что происходит? — недоуменно искривила она левую бровь.
— Ты меня игноришь? — напрямую спросил Павел.
— А что ты ожидаешь? — спросила Маргарита.
Этот вопрос вновь погрузил его в полноценный ступор.
«А что я ожидаю?» — спросил себя Павел.
— М-м-м? — протянула барменша вопросительно.
В голове Павла начали стремительно прокручиваться воспоминания — как он держал её за талию и входил в неё, как они лежали после бурного окончания, потные и довольные…
— Ничего… — сумел выдавить он из себя и слез со стула, после чего почти что убежал в каморку кальянщиков.
Там он, сдерживая слёзы, подскочил к раковине и начал полоскать водой покрасневшее лицо.
— Всё путём, Пашкевич? — спросил Тимур, сооружавший «мантоварку».
— Да… — просипел Бродский.
— Судя по звуку, что-то не так, — вздохнул Кузьмин. — Давай, выкладывай. Уши ты уже нашёл.
— Не хочу говорить… — мотнул головой Павел.
— Чё ты как ломанушка ебаная? — спросил Тимур и положил ему руку на плечо. — Ты же мой кент — если что, поддержу, с двух сторон прикрою.
Павлу очень не хотелось бы изливать сейчас душу, потому что он чувствовал очень сильную обиду, но понимал, что обижаться не на что. Она ему ничего не должна и не обещала, но обида от этого понимания нисколько не уменьшалась.
Тем не менее, слова Тимура несли в себе поддержку, которая, несмотря на общее состояние эмоционального надрыва, были приятны Павлу.
— Пойдём, перекурим, — позвал его Кузьмин.
Они вышли на улицу со служебного входа.
— Ну, рассказывай, Пашкевич, — подкурил Тимур две сигареты и передал одну из них Павлу.
— Я… — начал тот, но сразу же нервно затянулся дрожащей сигаретой. — Я подошёл, а она…
Павел жалобно всхлипнул.
— Дай угадаю… — произнёс Тимур, понявший, что это законченная реплика. — Вчера у вас было горячее порево, а сегодня она тебя динамит так, будто вы вообще впервые видитесь?
— Да… — ответил Павел и снова всхлипнул.
— М-хм… — задумчиво хмыкнул Тимур и не менее задумчиво затянулся сигаретой. — М-хм…
А Бродский в этот момент испытывал пиковую фазу жалости к себе.
— Кажется, я понял, — произнёс вдруг Кузьмин. — Маргарита — это, всё-таки, Чёрная вдова, но наоборот.
— Что?.. — не понял его Павел и утёр выступившие из носа жидкие сопли.
— Короче, — Тимур затянулся и быстро выдохнул дым. — Я думал, что она из тех, кто планирует по-быстрому выскочить замуж за молодого паренька, чтобы упаковаться в материальном плане. Но тут другое.
— Да что другое⁈ — вдруг разозлился Павел.
— Полегче, паря! — поднял руки Тимур. — Я пытаюсь помочь тебе разобраться!
Бродский сразу же смутился и почувствовал вину.
— Извини… — произнёс он и вновь утёр новую порцию соплей.
— Да ладно, забей, я всё понимаю, — махнул рукой Тимур. — Короче… Ну, короче… Другое — то, что ей эти отношения нахуй не нужны. Ей нужно свежее нетронутое мяско. Ты, например, да…
— Типа, потрахаться на разок? — нахмурился Павел, который от своих слов вновь почувствовал, как на глаза наворачиваются слёзы.
— Ну, да, — кивнул Кузьмин, бросая окурок в чёрную урну с надетым на неё пакетом. — Я думаю… Я думаю, что Марго целочница.
— Что? — не понял его Павел.
— Ну, «цветочки» срывает, — пояснил Тимур.
— Блядь, нормально скажи… — попросил Павел.
— Лишает девственности невинных мальчиков, — более подробно прояснил Кузьмин. — Идея в том, что она получает чистые и неподдельные эмоции от первого секса таких как ты. Ну, девственников.
— И что, получается, меня заюзали? — ощущая ком в горле, спросил Бродский.
— Ну, не то чтобы… — произнёс Тимур.
— Нет, меня заюзали! — испытал вспышку гнева Павел.
— Ладно, да, тебя заюзали, — признал Кузьмин. — Других вариантов, наверное, нет.
— Но зачем⁈ — воскликнул Бродский. — И зачем теперь игнорить меня⁈
— Успокойся, — попросил его Тимур. — Ты сам чего хочешь? Ты её чпокнул, чего ещё хотеть?
Павел ничего не ответил, он ощущал нарастающую боль в груди.
— Баб в мире дохуя, половина планеты Земля — нахуя страдать по одной? — поднял указательный палец Тимур. — Не плачь, когда уходит, радуйся, что было…
— Бля, ты заебал, ха-ха… — хохотнул Павел. — Цитаты с пацанских пабликов? Рили?
— Пока одна уходит, другая уже ждёт, когда ты освободишься… — менторским тоном изрёк Тимур, но потом не выдержал. — Пха-ха-ха!
— Ха-ха-ха! — рассмеялся Павел.
— А, вот ещё одна выходит! — отсмеявшись, произнёс Кузьмин. — Пацан не рыдает по той, которая не смогла ценить его силу…
— Бля… — прикрыл лицо рукой Павел. — Испанский стыд…
— Легче стало? — усмехнулся Тимур.
— Ага… — кивнул Павел.
— Сила пацанских цитат! — вновь менторским тоном произнёс Кузьмин. — Братское плечо не даст упасть…
— Ой, бля, хватит, — попросил Павел.
— Ладно-ладно, мазя, — махнул рукой Тимур.
— Но почему она тогда динамит меня сейчас? — уже более спокойно спросил Павел.
— Да тут всё просто, — вздохнул Кузьмин. — Самые острые эмоции от тебя она уже получила. Это был апогей. А если вершина уже достигнута, то что? Дальше только вниз. А нахуй ей это надо?
— Тоже верно, — вынужден был согласиться Бродский. — Но почему сразу резко обрывать?
— Ну, ещё раз она тебе даст, два раза, три раза, а с каждым разом это всё будет хуже и хуже, — объяснил Тимур. — Дело даже не в том, что ты какой-то скорострел или импотент, а в том, что того первого раза, что был у вас вчера, уже не будет. С каждым разом ощущения будут всё тупее и тупее. Для неё, но не для тебя. А вот после всего этого разорвать отношения будет гораздо тяжелее. Так что забей на эту хуйню, братан. Тебе это не надо. И вообще, чего ты хотел? Отношений или секса? Секс ты и так получишь, а отношения тебе нахуй не нужны — впереди нас ждёт ещё столько пёзд, что ты просто охуеешь, Пашкевич…
Слова Тимура оказались очень вдохновляющими для Павла. Это его сильно ободрило, ведь он никогда и ни с кем не говорил на такие темы. И перспектива других девушек, которых с Тимуром будет «зацепить» гораздо легче, тоже была очень жизнеутверждающей.
— Бля-я-я, только первый день работы… — осознал Бродский.
— Не парься — тебе с ней вообще не обязательно пересекаться и контактировать, — махнул рукой Кузьмин. — Идём — надо работать.
Остаток ночи Павел старательно избегал даже зрительного контакта с Маргаритой, которая придерживалась примерно такой же стратегии.
Ближе к половине четвёртого поступил заказ кальяна в сауну и Павел сразу понял, что это если не последний на сегодня, то точно один из последних.
Он принял заказ на два кальяна, зарядил их и поднялся на третий, где аккуратно постучал ногой в дверь.
Ему разрешили войти и он непринуждённо занёс в зал отдыха оба кальяна.
То, что на диване какой-то тощий кавказец сношал громко стонущую Снежану, его совершенно не смутило — тут это обычное дело.
Раскурив кальяны, он указал на них обеими руками жестом в стиле «к вашим услугам», удостоился сдержанного благодарного кивка от русоволосого и голубоглазого накачанного мужика в банном полотенце, после чего тактично удалился.
«Сервис, хуле…» — подумал он и спустился на первый этаж.
Его ожидания полностью оправдались — больше заказов кальянов не было, поэтому вся их «индустрия» была оперативно свёрнута и подготовлена к завтрашнему вечеру.
— Зелёных охота… — произнёс Павел, когда они пошли до перекрёстка.
— Сейчас? — удивился Тимур.
— Не прямо сейчас, но просто охота… — ответил Павел.
— По дню можно устроить, — сказал Кузьмин. — Ты до обеда будешь дрыхнуть?
— Да, — подтвердил Бродский.
— Тогда после обеда подтягивайся ко мне — всё будет, — улыбнулся Тимур.

 *8 июля 2017 года, г. Санкт-Петербург, развлекательный комплекс «Сафари»* 

— Нормально себя веди… — попросил Тимур.
Сильно после обеда они пришли на смену в «Сафари», но их ещё не «отпустило». Павел лишь коротко кивнул на просьбу друга, после чего вошёл с ним в комплекс.
— Здоров, — приветствовал он Петруху, который, как всегда, на месте.
Вот об этом человеке он мог точно сказать, что он на своём месте — Петруха, буквально, кайфует от своей должности, которая, за исключением очень редких случаев, относится к категории «не бей лежачего».
«Просто ходи по комплексу с важным видом, выпроваживай буйных или пережравших бухла…» — вяло подумал Павел, заходя в каморку.
До этого он опасался, что новая встреча с Маргаритой вызовет у него какие-то негативные эмоции, но сейчас он посмотрел на неё и это вызвало лишь одно ощущение…
«Похуй».
Сегодня была его очередь ставить традиционные два кальяна для проституток, а после этого он, как обычно, начал принимать и выполнять заказы в лаундже.
Клиентов умеренное количество, бегать не нужно, поэтому он просто встроился в ритм работы и провёл всю ночь в подобном режиме.
Рано утром они с Тимуром начали проводить уборку рабочего пространства, но её, внезапно для них, прервал Николай Викторович.
— Здорова, пацаны, — приветствовал он их.
— Здравствуйте, Николай Викторович, — поздоровался с ним Павел.
— Здрастье, Никвиктрыч! — улыбнулся Тимур.
— Я наблюдал за вами сегодня… — заговорил директор по кальянам.
Павла эти слова здорово напрягли, как и Тимура.
— Сегодня вы работали образцово, без лишних и ненужных движений, бессмысленной болтологии — это очень здорово, — похвалил их Николай Викторович после тяжёлой паузы. — Даже другие директора оценили вашу оперативность, так что, мы решили, что будет справедливо вас премировать. За сегодняшнюю смену получаете по тысяче рублей сверху.
— Спасибо, Николай Викторович! — поблагодарил его Павел.
— Рады стараться, Николай Викторович! — козырнул Тимур.
— Ха-ха, молодцы, — улыбнулся директор.
Когда они вышли из «Сафари», Кузьмин с нежностью пошуршал зарплатой за смену.
— Приятно, когда тебя ценят… — произнёс он. — Это знаковый косарь…
— Да-а-а… — согласился Павел.
Мимо них быстро прошла Маргарита. Павел посмотрел ей в спину, но снова ничего не почувствовал.
«Похуй».
— Прости меня моя любовь… — тихо пропел Тимур. — Ладно, Пашкевич, погнали по домам!
— Давай, — кивнул Бродский.
— Какие планы на день? — спросил Кузьмин, когда они вышли на тротуар.
— Да, наверное, в «Галерею» пойду — надо прикупить портмоне, — ответил Павел.
— Э, не, там ничего толкового, — покачал головой Тимур. — Короче, знаю одно место, где можно взять чистый стайл на коже и клее. Давай пересечёмся на Сытном рынке — там вся тема, там весь серьёзный движ по портмоне и кошелькам Питера.
— Ладно, — согласился Павел.

 *9 июля 2017 года, г. Санкт-Петербург, развлекательный комплекс «Сафари»* 

— О, Пашка-промокашка! — заулыбался Петруха. — Что как? Чего довольный, как питон?
— Партак зацепил на Сытном, — улыбнулся ему Павел.
— А ну засвети, — протянул руку охранник.
Бродский вытащил из кармана длинное портмоне, предназначенное для ношения купюр в развёрнутом виде.
Имело это портмоне леопардовую окраску, застёгивалось на замок и предусматривало крепление на карабин к ременной лямке на джинсах.
— Барский партак, — оценил Петруха, возвращая его Павлу. — Уважаемый. Леопардовый окрас — это козырь.
— Потому и выбрал, — ещё шире заулыбался Бродский. — Ладно, пора мне.
— Давай-давай, — кивнул Петруха. — И это, под оконцовочку кальян поставите?
— Без проблем, родной, — согласился Павел.
Сразу после того, как пришли с Сытного рынка в гараж Евгения, они с Тимуром съели капсулы трамадола.
Их до сих пор не «отпустило» и будет «держать» ещё минимум час-полтора.
Павел, проходя через лаундж, снова увидел Маргариту, на которой его взгляд не задержался. И это, по-видимому, не на шутку удивило её, так как периферийным зрением он зафиксировал, как она дёрнулась.
«Похуй».
Сегодня была очередь Тимура, поэтому он начал заряжать кальяны для проституток, а Павел, пребывающий в слегка сомнамбулическом состоянии, (1) начал ходить по лаунджу, помахивая мундштуком на тросике.
В голове его была пустота, он почти не давал отчёта своим действиям. Просто выслушивал заказы, после чего уходил в каморку, чтобы их исполнить. Приносил заказы к нужным столам, после чего продолжал крейсировать по лаунджу в поисках новых клиентов.
Единственная мысль, которая чётко оформилась у него — «почему в развлекательном комплексе называют клиентов гостями?»
«Они не гости тут нихрена», — подумал Павел. — «Это именно клиенты, из которых надо выстегнуть как можно большее количество денег за как можно меньшее время».
— Пс-с-с… — пшикнул Тимур, когда они начали заряжать два фруктовых кальяна для большой компании девушек. — Маргарита что-то пристально пасёт тебя.
— И? — спокойно отреагировал Павел.
— На провокацию не поддаваться, по самолетам не стрелять, — ответил Кузьмин.
— Чего? — нахмурился Бродский.
— Да это я деда своего процитировал, — пожал плечами Тимур. — Эх, жаль, что умер уже — мировой мужик был…
— Наверное, — пожал плечами Павел.
— Она точно озадачена неправильной реакцией уже распечатанного девственника, — произнёс задумавшийся Кузьмин. — Ей стало интересно, почему ты не занимаешься пиздостраданием и не ревёшь где-то под стойкой…
— Да похуй, — отмахнулся от этих размышлений Бродский.
— И правильно, — улыбнулся Тимур. — Кстати, в понедельник, то есть, уже сегодня, намечается вписочка на Ладожской улице, в совдеповском коттедже. Ты в теме?
— Наверное, — пожал плечами Павел.
— Тогда всё окай, — кивнул Кузьмин. — Вписываюсь в тему. Отнесёшь кальяны? Я тут в переписке.
— Давай, — вновь пожал плечами Бродский.
Работа была рутиной, но ни разу не обременительной.
Павел, пребывая в вялом бездумье большую часть времени, даже не сразу заметил, что ночь закончилась и пора было домой.
Вероятно, это усталость накатилась на действие трамадола, а затем запал трамадола иссяк, но усталости накопилось очень много.
На улице пошёл прохладный дождь, поэтому Павел, не желающий простудиться на ровном месте, достал телефон и начал искать такси.
— Что ты делаешь? — спросила подошедшая к нему Маргарита.
— Я? Ничего, — пожал плечами Бродский. — Чего хотела?
— Ничего, — покачала головой барменша. — Просто ты очень странно себя ведёшь.
— Да? — усмехнулся Павел. — Не замечал. Ладно, бывай.
Его такси подъехало, поэтому он быстро заскочил в него и уехал домой.

 *10 июля 2017 года, г. Санкт-Петербург, Ладожская улица, кирпичный коттедж* 

— Ебать… — выдохнул Павел.
— Не говори… — широко заулыбался Тимур. — Сисяндровичи её видел?
— Конечно! — ответил Павел. — Ещё надпись «Love» под правым бидоном — это клёво…
— Тоже себе хочешь? — усмехнулся Кузьмин.
— Да иди ты, — отмахнулся Бродский. — А ты где сам набивал свои?
— Места знать надо, — загадочно улыбнулся Тимур. — Ну, то есть, иметь знакомство с мастером.
— Дашь контакт? — спросил Павел.
— Ну-у-у-у… — замялся Тимур. — Ладно. Но только потому, что ты мой бро, бро!
Он постучал кулаком по груди и ткнул пальцем в сторону Павла.
— Буду признателен, — покивал Павел.
— Ну? Назад? — спросил Кузьмин.
— Давай.
Они вернулись в коттедж, где продолжала танцевать на столе стриптизёрша, нанятая в честь дня рождения какого-то парня со старших курсов. Павел его не знал, да ему и не нужно было. Их сюда не за личное знакомство пригласили…
Здоровенная кобыла, снявшая с себя всё, кроме стрингов, демонстративно тыкала сжатыми грудями в лицо имениннику, а Павел и Тимур смотрели на происходящее с восторгом.
Когда запланированное выступление было закончено, стриптизёрша собрала разбросанные вещи и направилась к выходу.
— Эй-эй-эй… — заторопился за ней Тимур.
— П-ф-ф, — фыркнула какая-то девушка, смутно знакомая Павлу. — Ой, а я тебя помню! Ты же, эм… Павел, верно?
— Привет, — кивнул ей Бродский.
Он тоже вспомнил её — Кристина, отзывающая на Крис, девушка из коттеджа, где Павел курил утку с ней и Виталием Червонцевым.
— Крис, — улыбнулся он.
— Запомнил, красавчик, — произнесла она с удовлетворением. — Кстати насчёт красавчиков… А ты прямо сильно изменился, Пашка. В прошлый раз ты был…
— Жирным, — кивнул Павел.
— Не сказать, чтобы жирным, но точно полным, — покачала головой Крис.
— Занялся собой, — пожал плечами Бродский.
— Это видно, — похвалила его Кристина. — Ты же с курса младше?
— Ага, — подтвердил Павел.
— Напиши свой номерок, — в лоб попросила девушка.
Бродский не подал виду, что удивился — час назад он закинулся капсулами трамадола, поэтому его мало что могло сильно тронуть. Он достал свой телефон.
— Лучше ты свой, — улыбнулся он.
— Ну, тогда записывай, ловелас, — кокетливо проворковала Кристина.
Она продиктовала свой номер, и Павел сохранил её как «Крис».
— Пиши и звони, — сказала она, после чего ушла на кухню.
Вернулся Тимур.
— Ты чего там? — поинтересовался у него Павел.
— Номерок взял, хе-хе… — хищно оскалился тот.
— Нахрена? — спросил Павел.
— Ты угораешь? — озадачился Тимур. — Ты что не видел её сисяндры? Если будут деньги, то надо заказать её на дом — она сразу сказала, что если хочешь её трахнуть после шоу, то лучше готовить пятнадцать тысяч.
— И ты хочешь… — начал Бродский.
— Конечно! — закивал Кузьмин.
— А я тут у Кристины взял номер, — сообщил ему Павел.
— Какой Кристины? — нахмурил брови Тимур.
— Которая в тот раз была в коттедже на Большевиков, — объяснил Павел. — Я с ней ещё утку курил.
— А-а-а, Крис! — узнал её Кузьмин. — Нихуя себе у тебя планочка поднялась!
— Ну, она сама ко мне подошла, — усмехнулся Павел.
— Я тебе, конечно, верю, — начал Тимур. — Но мне кажется, что ты сейчас пиздишь…
— Почему? — спросил Павел.
— Крис — это известная нехочуха-неебуха, — ответил Кузьмин, беря со столика гранёный стакан с мартини. — Я вообще не слышал, чтобы её кто-то хоть где-то мял.
— Ну, дать номер — это же само по себе ничего не значит? — усмехнулся Бродский.
— Похоже, что ты не пиздишь… — заключил Тимур. — Ну, с каждым проёбанным килограммом ты становишься всё смазливее и всё сильнее нравишься девкам. Видал, какой талант ты зарыл в груде жира, а⁈
— Да иди ты… — поморщился Павел от такой грубой метафоры.
— О, сигнал, — увидел Тимур кого-то в толпе. — Всё, пора. Давай надуемся сегодня, а потом выкатим в гараж — потусим там и кино запалим?
— Всё, я в деле, мог бы уже не уговаривать со слова «надуемся», — усмехнулся Павел.

 Примечания: 
1 — Сомнамбулизм — от лат. somnus — «сон» и ambulo — «ходить», «передвигаться», более известный, как лунатизм — вообще, это расстройство сна, когда человек перемещается во сне и совершает какие-либо действия. Чисто технически, это состояние неполного пробуждения от глубокой фазы «медленного сна». Обычно во время приступа сомнамбулизма человек совершает простые действия, что-то вроде заправить кровать, начать имитацию уборки в комнате и так далее. Некоторые начинают готовить пищу и это чревато крайне негативными последствиями. Существует ещё другой вид расстройства сна, сексомния — это бессознательное совершение действий сексуального характера во сне. Были зафиксированы случаи, когда в результате приступа сексомнии совершались изнасилования или насильственные действия сексуального характера. Поэтому, уважаемый читатель, если уж тебе доведётся спать очень близко к незнакомым людям, лучше спи жопой к стене.



Nota bene

        Книга предоставлена         Цокольным этажом        , где можно скачать и другие книги.      
        Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN. Можете воспользоваться         Censor Tracker         или         Антизапретом        .      
        У нас есть Telegram-бот, о котором подробнее можно узнать на сайте в         Ответах        .      
* * *
Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом:
 Стекловата